— Юль, это стальная дверь. Но хорошо замаскированная.

— Отойди в сторонку, — шепнула я. И нажала на кнопку звонка. В глубине квартиры бухнул колокол.

Долго ждать реакции хозяина не пришлось.

— Кто там?

— Срочная телеграмма! — сварливо гавкнула я. — Получите и распишитесь!

Я махнула перед глазком листом бумаги. Сама печатала, сама вырезала! И писала сама. Очень срочное, на мой взгляд, известие. Дословно: «Поздравляю, Шарик, ты балбес!»

— Ковальков Петр Сергеевич?

— Да. Но я не жду…

— Да мне плевать, ждете вы там или нет! Получите и распишитесь, а потом разберетесь! У меня еще полдюжины телеграмм, а все такие умные! Я что вам — арабский террорист Сема Беня Ладан!? Зае….ли, мать вашу, своей гениальностью!!!

Я кожей чувствовала, как меня разглядывают из-за двери. Но я не вызывала недоверия. Хрупкая девчонка, в дубленке и шапочке горшком, каких три тысячи из пяти. А вампир прятался так, что его вообще не было видно ни под каким углом. Дверь открылась.

В следующую секунду мимо меня пронеслась темная размытая полоса. Ни оборотню, ни человеку с вампиром не тягаться. Особенно если вампир нападает без предупреждения. Даниэль буквально вписал хозяина квартиры в дверной косяк и внес в квартиру. Послышались звуки схватки. Я поспешно заскочила внутрь и прикрыла дверь. Вот так. Теперь нас никто не услышит и можно побеседовать. Даниэль уже справился со своим противни-ком. Оглушенный Петр Сергеевич лежал на полу с заломленной рукой.

— Дернешься — и я тебе все кости переломаю, — на всякий случай предупредил Даниэль. — Ты, конечно, все залечишь, но представь, как будет больно!

Мужчина лежал на полу совершенно неподвижно. Еще бы, ему ли дергаться. Судя по глазам, смотревшим в разные стороны, он как раз пытался разогнать маленьких розовых слоников. Я молча протянула вампиру моток скотча.

— Замотай ему ноги, — распорядился Даниэль. — Руки потом.

Это я и сделала. Не прошло и десяти минут, как наш собеседник стал напоминать колба-су. Я обмотала его скотчем в несколько слоев. Бедра, колени, щиколотки, плечи, предплечья, запястья. Извела два мотка, но дело того стоило. Такое количество ленты не смог бы разорвать даже вампир, не то, что оборотень. Или все-таки не оборотень? Потом Даниэль перекатил противника набок и залепил ему рот.

— В квартире больше никого?

Спрашивала я больше для проформы. Если бы кто-то был, он бы уже появился.

— Я никого не чувствую.

— Ну и отлично. Ты его не слишком сильно ударил?

— Что ты! Сейчас очнется!

При ближайшем рассмотрении оборотень оказался мужчиной среднего роста, но очень хорошего телосложения, средних лет, с правильными чертами лица и густыми каштановыми волосами. Серый свитер и черные джинсы красиво облегали спортивную сильную фигуру. Женщинам должно было нравиться. Хотя у меня другие вкусы. Получше. Я сходила в ванную, принесла ведерко воды и выплеснула ее на Петра Сергеевича.

— Даниэль, ты не чувствуешь? Он не оборотень?

— Это я могу ощущать. А ты нет? Ты же дотрагивалась до него!

— И что?

Вампир нахмурился.

— Дотронься еще раз. До голой кожи. Сейчас ты должна чувствовать его зверя.

Я пожала плечами, а потом нерешительно взяла оборотня (или все-таки не оборотня?) за руку.

— Закрой глаза. Сосредоточься. — Приказал Даниэль.

Я повиновалась.

Что-то теплое коснулось моей кожи. На миг мне показалось, что я глажу мамину шубу, по самую кисть, погружая пальцы в густой ворс. В темноте, под закрытыми веками, блеснули желтые глаза и рыжий мех. Я поспешила открыть их.

— Лис! Лис — оборотень!

— Ты почувствовала?

— Несомненно! Как они решаются здороваться за руку с людьми?!

— Раньше ты ничего бы не поняла. Решила бы, что это — обычный человек.

— Это из-за Печати? — Я намеренно говорила в единственном числе.

— Возможно.

— Или?

Даниэль что-то недоговаривал. Что!?

— Или ты проснулась. Укус вампира иногда стимулирует экстрасенсорные способности.

— Хочешь сказать, что после твоего укуса процесс пошел?

— Более чем. Или не после моего укуса. Ты же понимаешь…

Вампир показал глазами на оборотня. Я понимала. И мне хотелось поговорить о моих способностях.

Но было не время и не место. Я посмотрела в глаза оборотню.

— Петр Сергеевич, мы с вами не знакомы. Но мой голос вы слышали. И дали мне этот телефон. Сейчас

я отдеру пластырь. Постарайтесь не орать и отвечать мне четко и ясно. Не то я приклею его обратно и начну спрашивать другими методами.

Я резко рванула скотч с губ оборотня.

— Я!? — взвыл несчастный. — Да вы что — ….!! ….!!! …..!!!

Я проигнорировала его высказывания о моей родне, моем происхождении и моих… сексуальных привычках. Я сегодня такая добрая!

— Вы — оборотень. Не стоит отрицать.

— Я и не буду, — чуть-чуть успокоился наш пленник. — Какой смысл лгать вампиру!?

— Никакого. Мое имя — Леоверенская Юлия Евгеньевна. Вы слышали обо мне?

— Да!

Теперь в голосе оборотня слышалась дикая ненависть. Я растерялась. Этому-то я чем успела насолить? Вроде бы даже увидеться не успели, а он уже так окрысился! Обычно я довожу людей до такого состояния дня за два, не меньше!

— Мы с вами не говорили раньше?

— Нет!

— Он не лжет, малыш.

Я удивленно смотрела на Даниэля.

— Но кто-то же дал нам его номер телефона!?

— Тебе. Не нам.

Я вздохнула. Нам, не нам, дам, не дам… Какая фиг разница! Есть у нас этот номер теле-фона — хорошо! Попали мы на оборотня — отлично! Будем использовать все возможности! Даже рядовой солдат противника может хоть что-то знать. Я, конечно, надеялась на добровольное сотрудничество, но тут мы хрен чего получим. Придется применять другие методы убеждения. К счастью, у вампира нет никаких предрассудков на этот счет. За триста лет все что угодно из головы выветрится. И гуманистом быть перестанешь. А что до меня — сейчас речь идет о моей жизни. Если я фамилиар одного зеленоглазого вампира, значит я могу и не пережить его смерти. И я еще буду с кем-то церемониться при таком раскладе?! Ага, счаз-з-з-з! Шнурки поглажу и реверанс отвешу!

— Посмотри за ним, — распорядилась я.

— А если он начнет перекидываться?

Этого я не предвидела, но нам ли бояться таких мелочей?

— А это теоретически возможно в светлое время суток?

— Это практически возможно в любое время суток.

Я сходила на кухню и взяла самый большой нож из имеющегося там набора. Даже не нож, а тесак. Широкий, с деревянной ручкой. Вернулась в гостиную и протянула его вам-пиру.

— Дернется — режь без сожаления.

— Как прикажешь, — отозвался Даниэль. И посмотрел на оборотня серыми недобрыми глазами.

— Я полагаю, что не стоит перекидываться и пытаться вырваться, — улыбнулась я пленнику. — И орать тоже не надо — рот заклею. Может и вместе с носом.

Оборотень сверкал на меня глазами, но ничего не пытался предпринять. Жить ему еще не надоело.

Я поднялась и пошла по квартире. Во-первых, покажи мне твой дом, и я скажу кто ты. А во-вторых, мне надо было подумать. Спокойно и в одиночестве. Оборотень жил один в трехкомнатной квартире, оборудовав в ней спальню, гостиную и тренажерный зал. Вкус у Петра Сергеевича, пусть Пети для краткости, был отличный. Красно-коричневые тона ковров и обивки кресел, оранжевый оттенок обоев… Немного мрачновато, но хозяину подходит. А вот и его фото на стене. И всюду он в гордом одиночестве. Ни жены, ни детей. В тренажерном зале я задержалась подольше. Большинство снарядов были мне абсолютно незнакомы. Но зал содержался в идеальном порядке. А огромное зеркало, вмурованное в стену, стоило бешеных денег. Наверняка. А чем таким у нас занимается хозяин? Я вернулась в гостиную и опять отодрала скотч. На этот раз оборотень не орал. Но глаза-ми на меня сверкал так, что мне надо было самоиспепелиться. Ха! Наивное чукотское животное!

— Петр Сергеевич, а чем вы занимаетесь? Кто вы по жизни?