— У меня свое кафе, — процедил оборотень. — Что вам от меня надо?

Я присела рядом с ним и вытянула ноги.

— Действительно, а что мне от вас надо? Вот смотрите, откуда-то я узнала ваш телефон, так?

— Кстати, откуда?

— Мне его дали. И сказали, что вы — оборотень.

— И кто же вам его дал?

— Он не представился, — припомнила я тот разговор. И соврала. Имя всплыло в моей памяти почти моментально. Казачев Валентин Дмитриевич. Точно! Как хорошо иметь та-кую память, как моя. В ней ничего не задерживается на поверхности, а все отправляется на полку, откуда и извлекается по мере надобности.

— Вы мне врете, — уличил меня оборотень.

— Ну и вру, — легко согласилась я. — А кто сказал, что я обязана делиться с вами информацией?

— А кто сказал, что я что-то скажу вам?

— Скажете, — пообещала я, смотря на него нехорошим взглядом. — Еще как скажете! Вы что думаете, меня сейчас моральные принципы остановят!? Так у меня их нет! Для меня все обстоит просто. Вы — враг. А с врагом надо поступать решительно. Уничтожать. Можно — медленно и мучительно, можно — быстро. Я просто отволоку вас в ванну и буду пытать.

— Юля!

— Что!?

Два голоса слились в один. Я посмотрела в глаза Даниэлю.

— Ты же не думаешь, что я злая?! Я не злая, но Андрэ сейчас пытает Бориса и Вадима. А если я ничего не сделаю, он возьмется и за Мечислава! Я не могу этого допустить! Не могу!

— Он тебе так дорог?

Я сверкнула на вампира глазами. Нашел время!

— Мне моя жизнь дорога! Или ты уже забыл!? Сам знаешь, чем мне Мечислав дорог! Уж никак не его выдающимися способностями и достоинствами!

У Даниэля хватило совести опустить глаза.

— Извини. Но все же — пытка…

— Предложи другой способ.

— Можно поговорить по-хорошему.

— Можно. Петр Сергеевич, вы разрешите мне называть вас просто по имени?

— Первый раз вижу вежливого палача! — огрызнулся оборотень.

— А я по профессии — биолог. Вам ведь не придет в голову извиняться перед аскаридой? Или лягушкой? Или сердиться на них? Вы абсолютно спокойно выпотрошите и ту и ту.

Мне удалось удивить оборотня.

— Называйте, как хотите.

— Отлично. Петя, вы знакомы с вампиром по имени Андрэ? Князем города.

— Нет.

— Врет, — тут же определил Даниэль.

Я укоризненно взглянула на оборотня.

— Петя, как вам не стыдно! Вы же знаете, что вампиры легко определяют, врете вы или говорите правду! Кстати, а как именно? Даниэль, ты мне не объяснишь?

— Все просто, Юленька. Вампиры, как и оборотни, очень чувствительны к запаху. Стоит человеку соврать, как у него повышается температура, учащается сердцебиение, в кровь выплескиваются гормоны, и меняется запах, идущий от кожи. Так я и определил, что наш друг лжет. Насколько мне известно, оборотни чуть менее чувствительны, но определить когда им лгут, для сильного ликантропа несложно.

— А он — сильный ликантроп?

— То, что ты настолько легко почувствовала его зверя, говорит не в его пользу. Но ты вообще очень сильная. И твои способности для меня до сих пор загадка.

— А ты не можешь определить, на что я способна через Печать?

— Не могу. Для этого у меня самого сил не хватит.

— Понятно.

Я очаровательно улыбнулась оборотню.

— Давайте продолжим нашу игру в вопросы-ответы. Андрэ вы знаете. Хорошо. А как вы к нему относитесь? Вы лис-оборотень. Вы должны ему подчиняться?

— Должен.

— Не врет.

— И вам нравится ему подчиняться? Да или нет?

— Нет!

— Опять врет, — вздохнул Даниэль.

— Опять врете? Ну что нам с вами делать!? Даниэль, тащи его в ванну.

— Как прикажешь.

Вампир поудобнее перехватил связанного человека и поволок его в ванну, предупредив по дороге:

— Попробуешь дергаться или перекидываться, я тебе горло перерву. А потом до твоих друзей доберемся. Кто-нибудь из них в коммуниста играть не станет. И информацию мы получим. Так или иначе. Не один ты в городе в рыжем мехе бегаешь!

Телефон запищал неожиданно. Я дернулась.

— Взять трубку?

— Не стоит, — Даниэль пристально разглядывал телефон. — Здесь автоответчик. А твой голос многим известен.

В трубке что-то щелкнуло.

— Говорит Ковальков. Меня сейчас нет дома. Оставьте сообщение после сигнала.

Трубка пискнула и я услышала мужской голос.

— Алло, Петя, шеф велел к восьми подрулить в «Карнавал». Какую-то девку брать будем. Говорят, крутая, как три вампира сразу! Так что собирайся как на войну.

Трубка щелкнула и отключилась. Я закинула голову и расхохоталась.

— Петя, представляете, какая несправедливость! Вы меня только брать собираетесь, а я вот уже пришла! И не уйду просто так!

— Что вам от меня надо!? — сорвался оборотень. Даниэль тут же грохнул им об пол и прижал к горлу лиса нож.

— Не дергайся, а то у меня рука не дрогнет. Я не Юля. Она еще молодая и добрая, а я уже избавился от иллюзий. За триста лет все проходит.

Ликантроп сверкал глазами, но дернуться не решался. И правильно.

— Андрэ вы знаете. А теперь заочно и со мной знакомы. Это меня должны около десяти вечера скрутить в «Карнавале». Хотя я туда не пойду. Итак, как вы относитесь к Андрэ?

— Он — мой хозяин.

— Понятно.

— Он брал у тебя кровь? — спросил Даниэль.

— Брал.

Вампир опустил ресницы, словно подтвердились его подозрения. Или так оно и было?

— Тогда понятно.

— Что — понятно? — не въехала я.

— Если вампир берет у кого-то кровь, это очень доверительные отношения, — объяснил мне Даниэль. — Почти как между любовниками.

— Да!?

Вот это новость. Значит у меня один реальный любовник и два — почти? Знала бы я это заранее, черта бы лысого от меня кто-то еще кроме Даниэля получил кровь.

— Поверь на слово.

— То есть кровососание для вампиров равно сексу? — я решила уточнить еще раз.

— Практически. Хотя оргазм при этом испытывает тот, у кого пьют кровь, но и для вам-пира это очень близко к половому акту. При определенных условиях… Юля, давай я тебе все это потом объясню!

— Я не… — Я вспомнила один раз, когда Даниэль брал у меня кровь из шеи, и вспыхнула, но потом все-таки закончила фразу. — Я не испытывала оргазма тогда, в первый и второй раз, когда ты брал у меня кровь, да и с Мечиславом этого не было, и с Борисом.

— Я не подчинял себе твой разум ни в первый, ни во второй раз. А что до Мечислава — ты сама отказывалась и сопротивлялась. Иначе ты бы поняла, какие чувства испытывает человек при укусе.

— И хорошо, что отказывалась, — уши у меня горели. — Ты хочешь сказать…

— Ты угадала. Этот тип предан своему хозяину. И даст разрезать себя на кусочки, чтобы не повредить Андрэ.

— Зоя Космодемьянская-2? Это надо проверить, — решила я. — Тащи его в ванну.

Даниэль повиновался и свалил оборотня в розовую джакузи. Я наклонилась над ним.

— Знаешь, сейчас я попрошу Даниэля держать тебя, а сама буду резать. Медленно и упорно. Сперва я выну тебе все кости из пальцев. Сперва только на руках. Потом кисти, предплечья, плечи… А потом примусь за ноги. Ты — оборотень, ты многое можешь вы-держать и залечить. Но сможешь ли ты отрастить вновь вынутую из тебя кость? Сейчас Даниэль присмотрит за тобой, а я схожу на кухню и возьму там парочку удобных ножей. И займусь левым мизинцем. Я разрежу его вот так, — я провела по его руке пальцем. — Сперва — вдоль по линии, потом опять вдоль, но уже так, чтобы разрез получился крест-накрест. А потом возьму молоток и сломаю тебе кость у самого основания, чтобы легче было ее вынуть. Конечно, у меня не сразу все получится. Я далеко не хирург. И резала только лягушек и рыбу. Но рано или поздно, даже рано… У человека всего-то двести с лишним костей. И я успею научиться.

— Ты не сможешь, — твердо сказал оборотень.

— Неужели? Даниэль, смотри за ним!

Я отправилась на кухню, но вместо того, чтобы искать ножи, села на стул и уставилась в пространство. Ну да. Проще убить, чем пытать. Убить я могла бы. Уже смогла, но тогда я была в шоке, ненависть к палачам подействовала, как наркотик. Смогу ли я убить сейчас? А еще пытать перед этим?