— Господа! Прошу познакомиться — Талгат Нигманов, так сказать, недостающее звено нашей операции.

— Колин Френкс — представился высокий, худощавый блондин в белой рубашке. На вид ему было, лет сорок-сорок пять.

— Вальтер Франк — из-за стола поднялся мощного телосложения парень. Его шея казалось вот-вот разорвёт ворот голубой рубахи. Меж её складок мелькнула золотая цепочка. Он чуть дольше задержал руку Талгата в своей ладони. Его испытующий взгляд был продолжением сильного рукопожатие.

Талгат кивком поздоровался с двумя офицерами, сидящими у стены, и прошёл на противоположную сторону стола.

— Это наши ребята. Они помогут тебе восстановить форму и всё прочее, — представил их сам Серебряков. — Как ты уже, наверное, догадался, господин Френкс представляет английских коллег, а господин Франк — немецких… Мы говорим на английском… Я, думаю, ты ещё не забыл его? — Талгат пожал плечами.

— Вряд ли он там понадобится… Будет лучше, если господа прислушаются к местным… Там это ценят.

— Я думаю, что они учтут это… Теперь коротко суть… Эти ребята будут координировать ход нашей операции — каждый в своей стране. Мы договорились, что обмен информацией будет открытым и в том объеме, в каком будет необходима для запрашиваемой стороны…. разумеется, в рамках нашей работы. — Франк и Френкс закивали головами в знак согласия. — Детали доработаем в рабочем порядке… Колин и Вальтер завтра улетают домой, а, поэтому, мы встретимся сегодня ещё раз, но уже у меня дома, так сказать, в нерабочей обстановке, — Серебряков улыбнулся, — я думаю, нам будет, о чём поговорить… С вами, господа, расстаёмся до вечера…. посмотрите Москву, погуляйте. Думаю, вам провожатые не нужны! — Серебряков вышел из-за стола и проводил их до двери. — Вечером за вами заедут… А ты, задержись! — он повернулся к Талгату. Вернувшись на своё место, Павел показал Талгату на кресло рядом с собой. — Садись поближе… Значит, дела вот какие… У тебя в запасе две недели. Ребята поработают с тобой по языку, оружию…. ну и всё прочее…. Что тебе объяснять!.. Думаю, две недели тебе хватит. У вас будет ещё месяц в Германии.

— А почему такая спешка? Что, это так серьёзно?

— А ты как думал!.. Серьёзней не бывает… В приватной беседе, немец сказал мне, что нутром чувствует, где-то, что-то готовится, а вот, где и когда — уловить пока не могут. Они боятся потерять время и, в принципе, правильно делают… Конечно, амбиции хватает, но они уже потеряли там двоих ребят — я тебе говорил, поэтому и решили обратиться к нам.

— Скажи, Паш, положа руку на сердце — ты им доверяешь?

— Талгат! Неужели ты думаешь, что я подставил бы лучшего друга, хоть на йоту сомневаясь?… Ты меня обижаешь! — Серебряков укоризненно покачал головой.

— Прости, Паш!.. Уже отвык от постоянного самоконтроля, поэтому и спросил.

— И правильно сделал!..Помнишь незабвенного Сухова — «Восток, дело тонкое», и ты это знаешь лучше меня… Те, несколько контейнеров, которые они подняли со дна, это полбеды…. а вот если они уже сами начали готовить такие компоты! — Павел развёл руками.

— А почему думаете, что именно в «Афгане»? Это всё-таки не лепёшки печь!

— Ты немного отстал от жизни! — Павел встал и прошёлся по кабинету. — Сейчас всё это можно делать даже на кухне, в коммунальной квартире — вопрос в компонентах и в собственной защите. Большие объемы можно сделать только вдали от человеческих глаз и по технологиям, стоящих больших денег… Отсюда вывод — половина Афганистана никем не контролируется. Денег, то бишь наркотиков, там хватит на полмира, а значит можно купить что хочешь и где хочешь… Все эти резолюции, им до одного места… Ты, наверное, слышал, что в ООН ставится вопрос об уничтожении баз террористов на какой бы территории они не находились…. при двух условиях — не должны при этом пострадать мирные жители и без применения ядерного оружия. Вот так!.. Это значит, что базы надо находить с точностью до метра, а дальше — дело техники!

— Доигрались!.. Выпустили джина из бутылки, а теперь пляшут под его молитвы! Помнишь! Мы ещё тогда писали в своих отчётах, что эти ребята серьёзно готовятся. Я ведь уже тогда знал около двух десятков лагерей и в Пакистане, и в самом «Афгане»… и ребятишки изучали там далеко не один только Коран. А теперь подсчитай по времени!.. Вот как раз они и подошли!.. Да плюс ещё столько в Европе!

— Всё это так… И «бесноватый», как ты помнишь, тоже начинал с детей и ими же и закончил… Боюсь, что и здесь будет такая же картина… Примеров тому достаточно. Мы ведь туда тоже не с ангельской миссией пришли. Так что расхлёбывать придётся всем вместе… Ладно! Политграмоту мы с тобой знаем. Пойдём дальше. Я хотел тебе показать кое-что. Это они получили с одной арабской телестудии…. посмотри.

Павел вставил кассету в магнитофон и у него на столе засветился экран. Замелькали кадры. Было видно, что съёмка велась не любительской камерой. На экране появилась толпа вооружённых людей. Они что-то кричали, размахивали оружием, заглядывали в объектив и всё время показывали в одну сторону. Талгат хорошо знал дари и пушту, но и он ничего не мог разобрать в этой какофонии криков и стрельбы. Лишь иногда, меж автоматных очередей, он слышал гортанное «Аллах акбар». Но вот шум стих и объектив выхватил из этой толпы небольшую площадку. На ней стояло несколько столбов, к которым были привязаны овцы. По отдельным крикам понял, что это праздник. Камера повернула вправо и он увидел, что к одному из столбов привязан человек. Он стоял на коленях и руки его были завязаны за спиной. На глазах была повязка с какой-то надписью. Судя по всему, он не понимал, где находится и вёл себя спокойно. Из толпы вышло несколько человек. Они встали по одному за каждым столбом. Толпа стихла. В руках блеснули ножи…

— Выключи, — Павел нажал на кнопку пульта. — Зачем ты это мне показываешь?

— Извини, Талгат, но ты должен знать на сколько это серьёзно… Это был один из их ребят.

— Мы с тобой и не такое видели. Это для них в диковинку… Хотя, лет сто назад они сами были такими.

— Тогда была война.

— Вот поэтому сейчас и должно быть легче!.. У нас говорят — время это ребёнок, он быстро всё забывает.

— Я тоже на это надеюсь… Ладно, давай продолжим. Через две недели, если будешь готов, конечно, вылетаешь в Германию. Там вы сформируете группу и немного притрётесь друг к другу. Старшим группы будешь ты… Это без обсуждений. Если всё будет нормально, то через месяц вы должны прибыть к месту операции. Добираться будете порознь и разными маршрутами… Это всё уже обговорено. Ты летишь из Германии на Париж, Каир и далее в Пакистан… Это всё в общих чертах. Где-то там вы должны засечь друг друга, но без контактов. Детали обговорите после сформирования группы… Вот возьми! — Павел подвинул к Талгату небольшую коробочку. Он открыл её и увидел там часы со странным циферблатом. — Это спутниковый маяк. Он должен быть с тобой постоянно… Кстати, хорошая разработка… Немного великоват, но надёжен. Они специально привезли для тебя. В течение этих двух недель будем отслеживать тебя, чтобы настроить аппаратуру. Следить будем и мы и они…. Очень удобен. Его не берёт металлоискатель. Сделан из специального сплава. Показывает расстояние между отстроенными единицами. Радиус действия довольно значительный…. ну, в горах, конечно, меньше…. хотя, для спутников это не проблема. Как пользоваться — ребята покажут… И ещё…. это будет ваш последний шанс… Ты меня понял? — Талгат повертел в руках маячок и примерил к руке. — Очень рассчитываю, что вам не придётся им воспользоваться.

— Думаю, командир, ты сгущаешь краски! — улыбнулся Талгат, застёгивая маячок на запястье. — Молодёжь подумает, — он кивнул в сторону сидевших офицеров, — что мы с тобой дальше Садового кольца и не выезжали… Всё будет как в старые, добрые времена!

— Дай бог!.. А сейчас давай отдыхай. Можешь поехать к детям. С завтрашнего дня с ходу и в карьер!.. Вечером в девятнадцать ноль-ноль у меня. Ребята тебя доставят.

Талгат поднялся из-за стола и, улыбнувшись, громко сказал: