— Очередной? А с чего ты взял, что он вообще будет, — очередной?

Игорь и сам подозревал: будут ещё трупы, но очень бы хотел увериться в обратном. И продолжил, убеждая не то Орлова, не то самого себя:

— Глупо надеяться выиграть главный приз, перестреляв всех конкурентов. Один инцидент ещё можно как-то замолчать, замазать… Но если трупы начнут появляться один за другим, серией, то шоу прикроют, сомнений нет. К чему тогда всё?

— Я и не утверждаю, что он собирается перестрелять всех. Но любой убийца, зная, что он непременно, вместе с остальными, окажется под подозрением, — не может быть спокоен. Наверняка терзается: не прокололся ли в какой мелочи, не оставил ли какую-нибудь улику против себя.

— И что?

— А мы ему намекнём, вернее, я намекну: да, есть такая улика! Никто, дескать, о ней пока не знает, но скоро узнают все.

— До следующего голосования долго… Не станет же он под камерами…

— А вот тут мне и нужна твоя помощь.

— Какая?

— Надо имитировать сбой в основной системе энергоснабжения. Дескать, свет погас, камеры обесточены — делай, что душе угодно.

— Трудно… — усомнился Игорь. — Здесь не городская квартира, где предохранитель сработал, — и сиди в потёмках. Фактически тут несколько независимых систем, и… Короче говоря, если свет погаснет — камеры продолжат работать.

— Да и пусть работают! Даже лучше… Но кто, кроме тебя, в этом досконально разбирается? Никто! Твоё дело — погасить свет и объявить по громкой связи: поломка, дескать, станция обесточена.

Игорь призадумался. Да, пожалуй, может сработать… Но всё же идея ему не нравилась. И он сказал:

— А ты уверен, что справишься? Что не…

— Справлюсь, — перебил Константин, и прозвучало это так, что Игорь не стал дальше озвучивать свои сомнения.

Внеземелье, ДОС «Немезида-17», кают-компания «В», 13 июня 2028 года, условное утро

О том, что Настя Чистова погибла, а не выбыла из шоу путём голосования зрителей, теоретически на «Немезиде» знали лишь трое: Игорь, Константин и неведомый убийца. Но отчего-то все участники чувствовали себя на редкость подавленно. Не слышалось обычных шуток и подколок (остроумный игрок собирает куда больше зрительских голосов!), не клеился общий разговор. В кают-компании собрались — а куда ещё податься? — но сидели по углам, группами по два-три человека, о чём-то негромко переговаривались. Насторожённо поглядывали на люк «исповедальни», но над ним давненько не загоралось табло с номером участника, приглашаемого за очередной порцией сценария…

Громкие слова Орлова, обращённые по видимости к Барби, услышали все:

— Скажи, Наташа, ты давно проверяла медизолятор?

Барби удивлённо захлопала ресницами, ответила не сразу и несколько сбивчиво:

— Да я… ну, когда прилетели… А зачем? Кто заболел?

— Сдаётся мне, что скоро он потребуется, — туманно объяснил Константин.

В разговор вступил Марат:

— Нет уж, ты не темни… Если чувствуешь, что заболеваешь, — так зачем тут сидишь, среди нас?

— Я здоров, не беспокойся, — отвёл подозрения Константин. — Но кое-кому отдельное помещение вскоре потребуется.

После его слов повисла долгая пауза — привычная во всех разговорах с участием Марата.

Дело в том, что по сценарию он считался в «Наших звёздах» первым остряком-юмористом (остальные могли бороться только за второе место в рейтинге). Но, как известно, лучшие экспромты сочиняются заранее, — однако на все случаи жизни, на все повороты разговора их не напасёшься. Известно и другое: голова хорошо, а две лучше. Логика подсказывает, что три головы — ещё лучше, ну а четыре — совсем уж хорошо. Именно так — в четырёх головах — рождались остроты Марата. Его соавторами были трое оставшихся на Земле юмористов (поговаривали, что среди них подвизался сам Ткачило, известнейший автор эстрадных монологов). И в ответ на любую реплику, обращённую к нему в кают-компании «А», Марат долго молчал, — прежде чем изречь что-то язвительно-остроумное. Вернее, прежде чем повторить услышанное в крохотном, незаметном наушнике. Молчали и остальные, знали: всё равно эти минуты будут вырезаны. Поначалу такой разговор, перебиваемый долгими паузами, казался странным, потом привыкли.

Сейчас никто Марату не суфлировал, но привычка — вторая натура…

Нарушил молчание вновь Орлов, спросив у Игоря:

— Там ведь люк запирается снаружи? В изоляторе?

Чересчур уж в лоб, чересчур прямолинейно шёл он к цели… Так, по крайней мере, показалось Игорю. Хотя, может быть, именно так и надо — чтобы убийца не мог успокаивать себя возможностью совпадения, случайности, или делать скидку на собственную мнительность… Чтобы знал наверняка: он раскрыт, надо действовать.

— Запирается люк, — подыграл Игорь. — Только снаружи и запирается, изнутри не отпереть.

Барби, теоретически отвечавшая за всю медицину на «Немезиде», в том числе и за изолятор, недоумённо переводила взгляд с Игоря на Константина. Похоже, собиралась не то что-то спросить, не то возразить, — но не успела. Прозвучала соловьиная трель сигнала, вызывавшего в «исповедальню», на экранчике загорелась семёрка — именно под этим номером числилась участница шоу Наташа Горячева, проще говоря — Барби. Она вздохнула и отправилась за ценными указаниями сценаристов.

— Надеюсь, они там, на Земле, что-нибудь весёленькое сочинили, — предположила Марианна. — А то что-то мы закисать начали, давненько хорошенького скандальчика не было…

— Скандальчик? Это можно, — нехорошим голосом сказал Константин. — Будет весело. Обещаю.

Глава пятая. Он сказал: «Поехали!»

Внеземелье, ДОС «Немезида-17», пультовая, 13 июня 2028 года, 14:39

Как и бывает в подобных случаях, время тянулось неимоверно медленно: Игорю казалось, что он сидит здесь долгие часы, но после очередного взгляда на таймер он убеждался — опять прошло две или три минуты…

Сигнал к началу операции должен был подать Константин — постучать в люк условным стуком: дескать, все разошлись из кают-компании, руки убийцы развязаны. Он же, Орлов, к тому времени объявит остальным, что хочет поработать в одиночестве пару часов в лаборатории, — и по результатам этой работы сделает некое важное сообщение. Жизненно важное. После такого заявления убийца просто обязан что-то предпринять… А поскольку бегство исключено по объективным причинам, то… Естественно, разместится Константин не в лаборатории, а поблизости, в засаде.

Такой вот план операции, простой и непритязательный. Роль Игоря в нём простая — отключить в нужный момент освещение и объявить по громкой связи: поломка системы энергоснабжения, станция обесточена, всем оставаться на местах до устранения. Меж тем камеры будут работать — а они способны вести съёмку и в инфракрасном диапазоне, ибо порой фиксируют кое-какие интимные сцены, происходящие при выключенном свете. Если преступник сумеет ускользнуть от Орлова, опознать его всё равно труда не составит…

Время шло. Условный стук не раздавался. Игорь медленно сатанел.

Мысленно проклинал и это шоу, и своё в нём участие. Ну кто просил кузину Илону оказывать нахрен никому не нужную протекцию?! Облагодетельствовала, называется. Осчастливила. Жил не тужил, работу имел нормальную, и тут нате вам: добро пожаловать в телезвёзды, Игорь Антонович!

И ведь купился, купился, что уж скрывать… Слава, она приманчива. Сидишь за своим столом на работе, после работы — домой, и кто знает, какой ты умный, талантливый, обаятельный? — никто не знает, десяток-другой знакомых почти не в счёт. А тут…

Недельная побывка дома — между подготовкой в Звёздном городке и предстартовым карантином — тогда Игоря узнавали всюду: на улице, в аптеке, в магазине… Нравилось ведь, а? Нравилось… Вот и отрабатывай теперь свою порцию звёздной славы, товарищ Звёздный, космопроходец ты всенародно известный. Лови чёрную кошку в тёмной «Немезиде» — кошку, повадившуюся убивать…