— Она схватила ее за халат, — возразил Валландер. — А на халате искать отпечатки бесполезно.

На минуту им овладело бессилие.

— И все же поговорим с Нюбергом, — сказал он. — Может, она дотрагивалась до кровати Катарины Таксель? Надо проверить. Если мы найдем отпечатки, совпадающие с отпечатками на сумке Ёсты Рунфельдта, то для расследования это будет большим шагом вперед. Тогда начнем искать те же отпечатки у Хольгера Эриксона и Эужена Блумберга.

Сведберг пододвинул Валландеру записку с адресом Катарины Таксель. Валландер прочел, что ей 33 и что она частный предприниматель, хотя чем она занимается, не сообщалось. Живет она в центре Лунда.

— Поедем к ней завтра в семь утра, — сказал он. — Раз мы все равно работали ночью, можем поработать и завтра утром. А сейчас, пожалуй, самое лучшее немного поспать.

— Странно, — сказал Сведберг. — Сперва мы искали наемника. Теперь медсестру.

— И, скорее всего, ненастоящую, — добавил Валландер.

— Совсем необязательно, — заметил Сведберг. — Из того, что Ильва ее не узнала, еще не следует, что она не медсестра.

— Ты прав. Нельзя исключать такой возможности.

Валландер встал.

— Я тебя подвезу, — сказал Сведберг. — Как продвигается ремонт твоей машины?

— Наверное, придется покупать новую. Только вот где взять деньги?

В комнату быстро вошел дежурный полицейский.

— Я знал, что найду вас здесь, — сказал он. — Случилось несчастье.

У Валландера внутри все сжалось. «Только не убийство, — думал он. — Нам с этим не справиться».

— У обочины дороги между Сёвестадом и Лёдинге найден тяжело раненный мужчина. Его обнаружил шофер грузовика. Попал ли он под машину или стал жертвой какого-то другого насилия, мы не знаем. Туда сейчас едет «скорая». Я подумал, что это недалеко от Лёдинге и…

Он не успел закончить. Сведберг и Валландер уже выходили из комнаты.

Они приехали на место как раз, когда врачи укладывали раненого на носилки. Валландер узнал врачей, — немногим раньше он их видел у больницы.

— Мы с вами как корабли в ночном море, — сказал водитель «скорой».

— Он попал под машину?

— Если так, то шофер удрал. Но это больше похоже на насилие иного рода.

Валландер огляделся. Дорога была пуста.

— И кто здесь разгуливает по ночам? — спросил он.

Мужчине сильно изуродовали лицо. Он тихо хрипел.

— Мы поехали, — сказал водитель. — Надо поторопиться. У него могут быть внутренние повреждения.

«Скорая» исчезла. Они осмотрели место происшествия, освещенное фарами машины Сведберга. Сразу после этого прибыл ночной патруль из Истада. Сведберг и Валландер ничего не обнаружили. И уж, конечно, никаких следов, что здесь тормозила машина. Сведберг рассказал вновь прибывшим полицейским, что случилось. Потом они с Валландером вернулись в Истад. Поднялся ветер. Сведберг посмотрел на термометр, указывающий уличную температуру воздуха. Плюс три.

— Это не имеет отношения к нашему делу, — сказал Валландер. — Высади меня у больницы, а сам поезжай домой и ложись. Хоть один из нас немного отдохнет.

— Где тебя завтра забрать? — спросил Сведберг.

— На Мариагатан. Скажем, в шесть. Мартинсон встает рано. Позвони ему и расскажи, что случилось. Пусть узнает у Нюберга про табличку. Скажи ему, что мы едем в Лунд.

Второй раз за эту ночь Валландер оказался у дверей приемного отделения больницы. Когда он туда приехал, пострадавшим занимались врачи. Валландер сел и стал ждать. Он очень устал. И даже сам не заметил, как уснул. Проснувшись от того, что кто-то назвал его по имени, он сначала не понял, где находится. Ему снился сон. Рим. Он ходил по темным улицам и искал своего отца, но не находил.

Перед ним стоял врач. Валландер тут же проснулся.

— Он будет жить, — сказал доктор. — Но его сильно избили.

— Так, значит, это никакая не авария?

— Нет, его избили. Но, насколько я могу судить, внутренних повреждений нет.

— При нем были какие-нибудь документы?

Врач протянул ему конверт. Валландер вынул из него бумажник, где, кроме прочего, лежало водительское удостоверение. Пострадавшего звали Оке Давидсон. Валландер обратил внимание, что водить машину ему разрешается только в очках.

— Могу я с ним поговорить?

— Лучше все-таки немного подождать.

Валландер решил, что разобраться с этим он поручит Хансону или Анн-Бритт Хёглунд. Если это жестокое избиение не имеет отношения к их делу, то его расследование придется временно отложить. У них слишком мало времени.

Валландер собрался уходить.

— Мы тут нашли кое-что среди его вещей. Думаю, вас это может заинтересовать, — сказал доктор.

Он протянул ему листок бумаги. Валландер прочел корявые буквы: «Вор, обезвреженный ночными стражами».

— Какие еще стражи? — не понял он.

— Об этом же писали в газетах, — ответил доктор. — Об организующейся народной дружине. Видимо, они также называют себя ночными стражами.

Валландер недоверчиво посмотрел на текст.

— Есть одно доказательство, — продолжил доктор. — Записка была у него прямо на теле. Ее прикрепили степлером.

Валландер покачал головой.

— Черт, это просто невероятно, — сказал он.

— Да, — согласился доктор. — Невероятно, как далеко все это зашло.

Вызывать такси Валландер не стал. Он пошел домой пешком по пустому городу. Он думал о Катарине Таксель. И об Оке Давидсоне с запиской, прикрепленной к телу.

Поднявшись в свою квартиру на Мариагатан, он только снял ботинки и куртку и лег на диван, укрывшись пледом. Будильник был заведен. Но он не мог уснуть. Начинала болеть голова. Он пошел на кухню и растворил в воде таблетки. За окном ветер раскачивал фонарь. Потом он снова лег. Беспокойно проворочался, пока не зазвонил будильник. Валландер сел. Усталость не только не прошла, но стала еще сильней, чем когда он ложился. Он сходил в ванную и ополоснул лицо холодной водой. Потом переодел рубашку. Поставил варить кофе и позвонил домой Хансону. Хансон долго не брал трубку. Валландер понял, что разбудил его.

— С эстерсундскими бумагами я пока еще не готов, — сказал Хансон. — Просидел вчера до двух. Осталось примерно четыре килограмма.

— Поговорим об этом после, — оборвал его Валландер. — А пока съезди в больницу и поговори с пациентом по имени Оке Давидсон. Вчера вечером или ночью где-то недалеко от Лёдинге на него напали. По всей вероятности, это были члены народной дружины. Займись этим.

— А что мне делать с бумагами из Эстерсунда?

— Придется тебе выполнять два задания одновременно. Мы со Сведбергом едем в Лунд. Подробности потом.

Хансон не успел больше ничего спросить, так как Валландер повесил трубку.

У него не было сил что-либо объяснять.

В шесть Сведберг остановил машину у его дверей. Валландер стоял у кухонного окна с чашкой кофе в руке и видел, как он подъехал.

— Я говорил с Мартинсоном, — сказал Сведберг, когда Валландер сел в машину. — Он попросит Нюберга разобраться с табличкой.

— Он понял суть дела?

— Думаю, да.

— Тогда поехали.

Валландер откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Лучшее, что он мог сделать по дороге в Лунд, это поспать.

Катарина Таксель жила в обыкновенном жилом доме на площади, названия которой Валландер не знал.

— Наверное, лучше позвонить Бирку, — сказал Валландер. — Чтобы не было потом никаких проблем.

Сведберг набрал номер и застал Бирка дома. Он передал трубку Валландеру, который быстро объяснил, что произошло. Бирк пообещал приехать через двадцать минут. Они сидели в машине и ждали. Небо было серого цвета. Дождь не шел. Но ветер усилился. Бирк затормозил сзади них. Валландер подробно объяснил, что выяснилось из разговора с Ильвой Бринк. Бирк внимательно слушал. И все же Валландер чувствовал, что история кажется ему сомнительной.

Они вошли в подъезд. Квартира Катарины Таксель находилась на втором этаже слева.