Газетный работник из Детройта Ральф Хоулмс, прочитав книгу, предложил писателю организовать новую политическую партию — радикально-революционную, — у руководителей которой «хватило бы ума провести необходимые изменения без насилия». Отвечая ему, Драйзер указывал, что такая партия в США неминуемо натолкнется на «каменную стену богатства, политических интриг, обмана, предрассудков, невежества и иллюзий» и будет иметь ничтожные шансы на достижение успеха.
Биограф писателя Р. Элиас рассказывает, что после выхода в свет «Трагической Америки» Драйзер начал получать многочисленные письма, которые «свидетельствуют о том, что он превратился в выразителя надежд угнетенных людей… Никогда раньше к нему не обращалось так много людей, которым не благоприятствовали ни время, ни обстоятельства. Приходили письма от людей, находящихся в психиатрических больницах, которые утверждали, что их несправедливо, силой содержат в изоляции; письма от жертв завистливых родственников и политиканов; письма от женщин, доведенных до безумия интригами любителей завладеть чужим имуществом; письма от исследователей экономического спада, которые присылали диаграммы, иллюстрирующие законы природы, пути развития общества и экономические циклы. А кроме того, прибывали письма и рукописи, подробно излагающие те или иные пути решения существующих проблем. Одним Драйзер советовал обратиться в определенные журналы, газеты и издательства; в других случаях он сам направлял рукописи соответствующим редакторам. И во все времена прекрасно понимал, что существует огромное количество доведенных до отчаяния, лишенных всякой надежды американцев, чье тяжелое положение продолжало вызывать у него — «борца за равные права» — страстный протест против несправедливости».
Между тем финансовое положение писателя резко ухудшилось, он вынужден был отказаться от дорогой городской квартиры и снял себе для работы небольшой номер в гостинице «Ансония», на углу Бродвея и 73-й улицы. «Он говорил, — вспоминает Элен, — что его работа составляет для него самое главное и все, что так или иначе мешает ей, должно беспощадно устраняться из его жизни». Драйзер снова принялся за работу над романом «Стоик», завершающей частью «Трилогии желания». Вместе с тем он много времени уделяет общественной деятельности, именно в этот период он впервые начинает выступать с речами на массовых митингах. Раньше он сильно нервничал и терялся, если видел многочисленную аудиторию. Но резонанс, вызванный «Трагической Америкой», требовал его личных выступлений перед сотнями слушателей, и он однажды переломил себя, нашел в себе силы спокойно взглянуть в глаза своим слушателям, сумел овладеть их вниманием, «заставляя их то смеяться, то становиться серьезными…».
Загородный дом писателя «Ироки» часто посещали члены Коммунистической партии США, он подолгу беседует с Уильямом 3. Фостером, которого он, по свидетельству Элен, «искренне уважал… и всегда называл его «своего рода святым» ввиду многочисленных жертв, которые тот принес ради избранной им цели».
Кипучая деятельность писателя, упорная работа над книгой, постоянные заботы о средствах для существования ухудшили состояние его здоровья, его начали мучить беспрерывные бронхиты. Врачи советовали на время сменить климат. «Мечтаю об одном — вырваться отсюда, и если возможно, то уже в этом месяце, — писал он в апреле 1932 года. — Хорошо бы поселиться в простом домишке на Западе, где бы я смог писать и экономить на расходах». И в мае Драйзер уезжает из Нью-Йорка, поселяется под вымышленным именем в городе Сан-Антонио (штат Техас), где продолжает упорно работать над романом «Стоик». «Я должен был выбраться из Нью-Йорка, — пишет он знакомым в июне. — Работа не шла в голову. И кроме того, расходы сжирали меня живьем».
Но и здесь он наталкивается на каждом шагу на следы экономического упадка, наблюдая, как простые граждане пытаются экономить на чем только можно. «Здесь, в Техасе, одиннадцать крупнейших кинотеатров в основных городах закрыты из-за отсутствия зрителей», — сообщает он в письме от 15 июня. В начале июля Драйзер на машине возвращается обратно в Нью-Йорк, по дороге он попадает в автокатастрофу, но, к счастью, отделывается легким ушибом. В городе писателя ожидали печальные новости. Книгоиздательская фирма «Бони энд Ливрайт» оказалась в тяжелом финансовом положении, Хорэс Ливрайт потерял контроль над фирмой, дела в свои руки взяли дельцы, которые тут же прекратили выплату Драйзеру причитавшегося ему по договору ежемесячного вознаграждения.
Летом 1932 года Драйзер принимает активное участие в избирательной кампании, выступая в поддержку коммунистических кандидатов, в том числе У. Фостера. 16 августа 1932 года газета «Дейли уоркер» опубликовала статью Драйзера «Почему я голосую за коммунистов». В ней писатель-реалист объясняет, что республиканцы, демократы, социалисты и другие подобные партии «стремятся к тому, чтобы дать немногим все богатства и блага жизни и оставить на долю трудящихся невежество, голод и террор», что «они ищут выход из кризиса ценой дальнейшего закабаления рабочих и фермеров… Короче говоря, — утверждает писатель, — капиталистический выход из кризиса — это еще большая бедность, голод и безработица, которые переживает сейчас трудящаяся Америка».
Коммунисты говорят, заканчивает свою статью Драйзер: «Все богатства должны принадлежать трудящимся». Если думать так — значит быть коммунистом, то я в таком случае коммунист. И потому буду голосовать на выборах за коммунистических кандидатов».
В конце августа в Амстердаме состоялся Всемирный антивоенный конгресс. Идея созыва такого конгресса была высказана в начале года, она получила поддержку широких кругов интеллигенции, организаций рабочих и крестьян во многих странах, за созыв конгресса высказался Коминтерн. Подготовкой конгресса занялся международный инициативный комитет, в который входили такие виднейшие прогрессивные деятели мира, как А. Барбюс, М. Горький, П. Ланжевен, Г. Манн, М. Андерсен-Нексе, Б. Рассел, Ромен Роллан, Сен-Катаяма, А. Эйнштейн. Членом инициативного комитета был избран и Теодор Драйзер, что явилось признанием его заслуг в борьбе против войны, за лучшее будущее человечества.
Основные положения, провозглашенные Амстердамским антивоенным конгрессом, отвечали интересам мобилизации всех антивоенных сил. Анри Барбюс, закрывая конгресс, заявил: «Его сила и достоинство в том, что он, избежав ужасной западни официального пацифизма, сеющего иллюзии и обращающего здоровые силы к бесплодному теоретизированию, оторванному от действительности… свел вопрос о войне за землю, рассматривая его как вопрос о людях, истекающих кровью». Говоря об итогах конгресса, Драйзер назвал его «наиболее значительным шагом на пути к миру со времен русской революции».
«Международный антивоенный конгресс, — писал он в письме студенческому антивоенному конгрессу, происходившему в Чикаго, — это начало, борьба коммунистов против войны приносит свои плоды. Интеллигенция откликается на призыв выступить в защиту СССР. И когда Ромен Роллан говорит, что он «готов с оружием в руках защищать Союз Советских Социалистических Республик», его слова, словно эхо, подхватывают миллионы людей».
Драйзер всегда стремился принимать активное участие в общественной жизни своей страны, откликаться на важнейшие международные события. Он приветствует идею создания Лиги интеллектуальных работников, ставящую своей целью объединение самых различных слоев трудящихся в борьбе против экономического кризиса, резко выступает против разгона в Вашингтоне демонстрации ветеранов первой мировой войны. «Теперь вы увидели магнатов капитала в действии, — пишет он в частном письме. — За этим последует хладнокровная диктатура и пушки против «всякой мелочи». Стоит только подождать».
Именно поэтому Драйзер с большим интересом отнесся к предложению группы литераторов принять участие в создании нового литературного журнала. Хорошо известные Драйзеру издатели Рей Лонг и Ричард Р. Смит согласились финансировать журнал, редакторами которого должны были стать критик и переводчик Эрнест Бойд, театральный критик Джордж Джин Натан, драматург Юджин О’Нил, критик, поэт и прозаик Джеймс Бранч Кейбелл и Теодор Драйзер. Новый журнал, по мысли его инициаторов, должен был стать чисто литературным явлением и не вмешиваться в политические и социальные проблемы. В письме Драйзеру Натан и Бойд выражали надежду, что он «сможет прислать что-нибудь для первого номера» в «характерном его духе», но предупреждали, что следует избегать «всех социальных и политических» проблем, так как они «решили, что наше обозрение будет игнорировать эти стороны жизни». Подобная постановка вопроса насторожила Драйзера, и в ответном письме он попросил Натана «сообщить всем, что я никаким образом не связан с журналом — ни в качестве редактора, ни финансово, ни как избранный и предпочтительный автор или советчик».