— Мы разберемся с этим позже, — объявил Акроун, покачав головой. Он выпрямился, словно ненависть к Хеигоуну напоила его энергией, и его противник понял, что зашел слишком далеко.

— Позволь мне разыскать ее! — предложил он.

— Мы уже искали…

— А Штра не вернулся? — спросил Хеигоун. Спокойствие вернулось к нему, и голос его стал потише.

— Штра еще не вернулся.

Хеигоун затрясся от наигранного смеха. Он надеялся, что Хельгор погиб, и это радовало его. А потом его охватили сомнения. Может быть, девушка тзохов убежала следом за Хельгором?

Солнце скатилось к горизонту, а Штра так и не появился. Акроун нервничал. Без Штра и Хельгора он был почти беззащитен перед лицом Хеигоуна и его сторонников. Вождь сильно сомневался, что ему удастся победить.

Тем временем женщины рассказали свою историю, и стало известно, что один отряд тзохов отправился на юго-восток, в то время как другой двигался вдоль реки.

Нужно было сделать выбор, так как умаров было меньше, они не могли разделить свои силы. Хеигоун и его приспешники настаивали, чтобы умары отправились на юго-восток. Акроун возразил:

— Мы должны дождаться возвращения Штра!

— Штра не вернется! — засмеялся гигант.

Едва слышный крик раздался с южных холмов, и часовой на вершине стал подпрыгивать, размахивая оружием.

— Они идут! — объявил Акроун. — Мы должны ждать.

Он не знал, хорошие или плохие новости принесет часовой. Часовой же, приблизившись к лагерю, прокричал:

— Штра идет!

— Он ведет пленных? — с насмешкой спросил Хеигоун.

— Он ведет женщин, много женщин.

— Много женщин? — повторил Хеигоун, побледнев.

— Дважды столько, сколько пальцев на одной руке, а может, и больше.

Воины, слушая рассказ часового, сгрудились вокруг него, словно стадо антилоп. Некоторые даже начали шептать:

— Штра — великий воин.

Но Хеигоун чувствовал, что победитель вовсе не Штра, и теперь он испытывал дрожь и трепет, в то время как Акроун откровенно обрадовался.

Скоро появились Штра, Хельгор, Иоук и четыре других умаров, если не считать женщин и гвахов. Как и при возвращении отряда Хеигоуна все воины кинулись встречать разведчиков. Многие, узнав своих жен, начали смеяться от радости и побежали навстречу спасенным. Штра выступил вперед, подошел к вождю.

— Вот те, кого Хельгор, Штра и воины-умары возвращают племени.

— А тзохи? — спросил вождь.

— Почти все мертвы, хотя несколько и сбежало. Их было три раза по столько, сколько пальцев на одной руке.

Когда Хеигоун рассмеялся, Штра бросил к ногам вождя связку из больших пальцев воинов. Всего их было двадцать четыре.

— Это — хорошо, — объявил вождь. — Штра действительно великий воин.

— Штра не великий воин, — ответил старик. — Тут заслуга Хельгора, умного как рысь, сильного, как тигр. Он один убил больше десяти тзохов!

— Штра врет! — завопил Хеигоун.

— Штра говорит правду! — подтвердил слова отца Иоук.

И воины, которые были со Штрой, закричали:

— Штра говорит правду!

Остальные воины приветствовали Хельгора, и Акроун почувствовал, как к нему возвращается власть над племенем.

— Хельгор сильнее Хеигоуна, — выкрикнул кто-то из толпы.

— Хеигоун сокрушит Хельгора, как леопард убивает оленя! — взревел сын Волка.

— Хельгор не боится Хеигоуна, — объявил молодой воин. Он уже готов был схватиться с гигантом ни на жизнь, а на смерть, но вмешались воины и разняли их, а Акроун объявил:

— Умары вернули не всех женщин! Племени нужны и Хеигоун, и Хельгор!

— Слушайте вождя, Акроуна! — поддержали остальные умары.

Сын Волка зарычал:

— Когда умары вернут себе женщин, Хельгор умрет!

— Нет, это Хельгор убьет Хеигоуна! — ответил молодой воин, а потом огляделся в поисках Глэйвы. — А где дочь Скалы?

— Дочь Скалы сбежала, — объяснил вождь. — Дождь залил лагерь, костры погасли. Было так темно, что стадо мамонтов могло незаметно подобраться к нашему лагерю. Даже собаки не подняли тревогу, когда она исчезла.

Говоря таким образом, Акроун завоевал еще несколько сторонников, поскольку те, кто сторожил Глэйву, знали: если Хеигоун станет вождем, их ждало бы суровое наказание.

Однако в итоге Хельгор сказал то же самое, что и его соперник:

— Нам нужно ее поймать.

— Воины искали ее.

Печаль, которая охватившая Хельгора, была настолько сильной, что он забыл даже о собственной победе.

— Хельгор будет искать Глэйву! — объявил молодой воин.

— Но только когда умары вернут своих женщин, — ответил вождь.

Новая волна тоски накатила на молодого воина, но слово вождя было законом.

— Хельгор подождет. Пока умары не вернут назад своих женщин.

Акроун отложил выступление до утра, потому что солнце уже низко висело над горизонтом. Теперь понятно было, в какую сторону нужно идти, и в этом ни у Штра, ни у Хельгора, ни у Хеигоуна не было разногласий. Нужно было идти на юго-восток.

— Завтра мы выступаем на юго-восток, — объявил вождь.

Этой ночью Хельгор плохо спал. Он думал о Глэйве. Он знал, что она попробует найти Амхао. Если бы поход против людей Скалы быстро завершился, то Хельгор постарался бы обогнать девушку и первым добраться до лагеря умаров. Эта надежда успокоила его на какое-то время. Хотя фантазия рисовала ему ужасные картины: он видел, как на девушку нападали хищные звери, как она тонет в бурном течении.

На рассвете Акроун созвал старших воинов.

— Женщины не смогут идти быстро. Они должны вернуться в наше стойбище под охраной наших воинов.

Некоторые умары зацокали с сожалением.

— Разве тзохи не станут возвращаться, чтобы попытаться снова захватить их?

— Тзохи не посмеют. Они уже потеряли слишком много воинов.

Когда те, кто должен был сопровождать женщин, были отобраны, Хельгор попросил Штра, чтобы тот выбрал его для этой миссии. Но и Акроун, и Хеигоун отказались.

На юго-востоке лежали бескрайние степи, где обитали поедатели травы: мамонты, лошади, антилопы, олени. Стада медленно брели по равнине, словно плывущие темные облака по бескрайней равнине райских кущ.

Через несколько часов быстрого марша умары достигли озера, возле которого останавливались тзохи, а потом нашли следы, которые вели в восточном направлении — именно туда, по словам пленных и освобожденных женщин, ушли остальные тзохи и их пленницы. К вечеру воин по имени Арк обнаружил кострище — следы лагерной стоянки и остатки оленя.

Собаки фыркали и рычали, воины собрались, рассматривая следы.

— Тзохи разбивали тут лагерь несколько дней назад, — заявил Штра.

Медно-красные сумерки расползлись на западе среди облаков, сквозь которые просвечивал полумесяц, показывая свои рожки. Теплый ветер то и дело налетал на стоянку умаров. Но у вождя было тяжело на сердце. Следы говорили о том, что у тзохов еще полным-полно воинов. Взгляд вождя блуждал, то и дело пересчитывая отдыхающих умаров и гвахов. Что же до Хельгора, то несмотря на то, что он до отвала наелся жаренного мяса, на душе у него кошки скребли. Мир казался тусклым и потерянным, все счастье ушло вместе с дочерью Скалы.

— Хельгор, ты должен держать ухо востро, — сказал Штра сыну. — Хеигоун попробует устроить тебе западню.

— Рано или поздно нам придется выяснить отношения, — согласился Хельгор.

— Штра поддержит своего сына.

— И Иоук также.

Среди умаров не существовало чувства нежности, но они были верны друг другу: брат защищал брата, отец — сына. Штра следил за своими близкими и всегда помогал им, хотя и преклонялся перед мнением Акроуна, который, без сомнения, был во многом мудрее и сильнее его. А сейчас гордостью Штра стал Хельгор.

— Акроун — друг Хельгора! — снова заговорил Штра. — Он желает смерти Хеигоуну, потому что Хеигоун хочет собрать своих сторонников и убить Акроуна!

— Мы — союзники вождя.

Неожиданно на вершине соседнего холма появился лев. Он покачал гривой, и его могучий голос взревел угрозой для всех остальных хищников: волков, собак и пантер. И все же на этой земле командовали люди. Даже мамонты и носороги отступали перед человеком.