— Ему можно верить, — прохрипел Грим и, пошатываясь, двинулся к замку. Задел плечом Сайласа. — Не буду больше это делать… — а дальше матом.

Магистр подошёл и молча протянул Генриху меч. Тот, чьё лезвие отражало лицо самого Сайласа, а не Паридиэна. Тот, который ложился в руку, как продолжение. Тот, тяжесть которого вселяла больше уверенности, чем любой огнестрел. Тот, который он оберегал, оставляя в замке. Тот, без которого не представлял себя и с которого начались все его мучения. Самые живые и сумасшедшие за всю жизнь.

Руки опустели без тяжести оружия. Магистр ощущал себя последним безумцем. Довериться, очертя голову, отдать СВОЁ оружие! Демон молчал, скованный присутствием Тель. А ведь сейчас она уйдёт и унесёт с собой Оберег земли, то есть и оберег самого Сайласа.

Девушка подошла к Генриху, молча обвела взглядом тамплиеров, выглядывающих из окон, остановившегося в проёме стены Грима, улыбнулась Сайласу. Ещё не верила в происходящее. Генрих не дал ей время на прощания и чувства, быстро взял за руку. Окутавшись дымкой, серые исчезли. Монахи — мороки Навана — издали полный отчаяния немой крик и тоже растворились по велению своего хозяина.

Сайлас упал на колени, окутавшись неизвестно откуда взявшимся песчаным торнадо.

Только Грим подошёл к нему, хлопнул по плечу:

— Староват ты, Сайл, для таких похождений. Вон, песок сыпется из тебя. Вставай! — и за ворот поднял мужчину, бывшего спецназовца по имени Андрей. Оставшегося без защиты один на один со своим демоном. Он был способен лишь держаться, ожидая помощи.

Глава 99. Серое Гостеприимство

Генрих опасался, что они с Тель вернутся не на стоянку серых в горах, а куда-нибудь в другое место. Но амулет перехода, верный нынешнему хозяину, перенёс их аккуратно в избушку холостяков.

— Сделайся какой-нибудь, — бросил Генрих, озираясь в поисках непрошенных свидетелей их перехода. Опустил меч де Моле на свою кровать.

— Где мы? — девушка тоже осматривалась.

— В устье Карред-Ирауна. Близится военное столкновение с Подземными. И тебе надо вызывать демона.

— Я не знаю текста…

— Скоро принесу. Сиди здесь. Всем отвечай, что ждёшь меня.

И Генрих вышел, впустив в дверь облако вечерней жары: солнце только садилось за горы. Выругался, вернулся, стал переодеваться.

— А на меня ничего не найдётся? — напомнила о себе Тель, уже стащив дутую куртку и подняв до груди свитер. — Даже мужское — я могу измениться в парня.

Генрих скривился, но нашёл идею стоящей. Понаблюдал за её преобразованием в «безликого» мужчину и, оставив ей одежду и меч, вышел.

Сто-двадцать-седьмой, посланный к новой Светлой целительнице, должен был не только забрать амулет перехода, но и уговорить королеву отдать её копию текста призыва Паридиэна. Тексты находились у каждой из королев, но тёмные оставили свой в мире Разных. А поскольку Сто-двадцать-седьмой не добрался до Олассие Махальма, Генрих не был уверен, есть ли у него копия.

Четырнадцатый нашёл своего помощника на строительстве одной из баррикад в горах. На просьбу Генриха он невозмутимо вынул из складок одежды небольшой тубус с печатью и протянул, лишь слегка улыбнувшись. И снова у Генриха не нашлось времени расспросить, как артефакт попал в руки Сто-двадцать-седьмого. Снедаемый недобрыми мыслями, он вернулся в селение. Придраться не к чему: задание выполнено в точности и быстро, светлых с договором нейтралитета бояться не стоит. Но ситуация выходила из-под контроля, заставляя Четырнадцатого нервничать.

Как назло, нигде не попадалась Алтын-кёс. Генрих пустил по селению слух, что ищет её, а сам поспешил в домик. Там по-прежнему сидела одна Тель. Мужчина протянул ей тубус. Она молча вскрыла печать и достала древний свиток. Генрих с удивлением смотрел, как спокойно она держит листок и не обжигается.

— Ох, не нравится мне этот текст… — пробурчала она.

— Давай-давай, богиня, отрабатывай.

— Что отрабатывать? — огрызнулась она, пропустив «богиню».

— Жизнь, золотце, жизнь, — баритоном промурлыкал Генрих и вздрогнул.

Дверь домика распахнулась, едва не слетев с креплений.

— Там пограничники обнаружили запас провизии и оружия. Это твоих рук дело! Отвечай, с кем ты якшаешься! — выпалила стоящая на пороге Алтын-кёс.

Генрих сгрёб её в домик и закрыл дверь:

— Мала ещё, такие вопросы задавать. Да и не время. Читай! — рявкнул он на Тель, замершую на его лежанке.

— Я… всё… прочитала… — лист сгорал на её ладонях, с каждым словом она выдыхала клубок золотого пламени.

— Эт-то к-то? — пролепетала Алтын.

— Твоя мать, — не задумываясь, ляпнул Генрих.

— Это?! — девушка указала пальцем на парня, трясущегося от горячки и оседающего на лежанку.

— Твою мать! — вырвалось у Генриха первое, что пришло в голову. — Тель, соберись, ты же не должна так…

— Всё нормально, — прошелестел парень, с трудом поднимаясь.

Выглядел уже намного лучше, взгляд стал более осмысленным.

Генрих подозвал Алтын-кёс:

— Уведи это существо отсюда. В горы. Найдите ту пещеру, о которой я говорил. Закрывайте сразу, как вернётся Паридиэн. Ключ уже должен быть там. Меч вот лежит, — он нуждался в помощи Алтын-кёс, как никогда. Не доверял ей, но нуждался.

— А почему ничего не происходит? — прошелестел «Тель».

— Откуда я знаю-то?

— Так откуда продукты и оружие? — под руку вклинилась Алтын.

— От Матери и её Ребёнка!

— Не верю!

— Твоё дело! Только не сей мне тут смуту. Бери это тело, бери еды — и уматывайте.

— Ну пойдём, мамочка! — процедила девчонка и протянула руку помочь Тель встать.

До той только сейчас начало доходить:

— «Мамочка»? Ты сказала «мамочка»?

— У-у, да, теперь я верю, что это не парень. Вставай, рохля, слышала, что «папочка» сказал? Пора нам отсюда. А я послушная доченька.

Тель послушно поплелась за Алтын-кёс к месту выдачи запасов. Пограничники, нашедшие этот клад, взяли на себя роль распределителей; народ самоорганизовался и вёл себя очень тихо и прилично. Все были уверены, что это — дар Матери, и остались счастливы.

Девушки отстояли очередь, взяли немного провизии и отправились к пещере, которой предстояло стать новым порталом. По пути они встречали серых: притихшие люди мастерили укрепления, маскировали входы в пещеры, заваливали камнями неудобные для обороны ущелья. В воздухе витал страх. Постоянный, неотвязный, пульсирующий страх перед тем, что им предстоит. Война не оставляет равнодушных. Война призывает действовать. И от этих действий можно пострадать.

Тель вспоминала сны солдат, унимала в себе желание остановиться и помочь им, поддержать. Но дочь тащила её вперёд, за пределы селения.

От Сто-двадцать-седьмого Алтын-кёс знала, что в это самое время отряд тёмных, до того мирно сидевший у границы, тоже снялся в горы. Очень её интересовало, кто отрядом управляет и почему они не нападают. Разведчики? Или не пускают новых серых в поселение? Кто знает, сколько у них там серых трупов по кустам прикопано… Но ведь они уходят в горы, не дожидаясь своих, и, по слухам, основные силы тёмных, до этого собиравшиеся вычищать горы с востока, всё бросили и несутся сюда.

Кто-то здесь их сильно разозлил. Уж не Тель ли? Или Генрих сделал что-то такое, что эльфы снялись и прискакали сюда, оставив восточные горы на десерт?

У Алтын не хватало информации, главным источником оставался Сто-двадцать-седьмой, её возлюбленный, который удачно втёрся в доверие к Четырнадцатому. Он же был её исполнителем и оружием. А сама Алтын, видя, что общество всё ещё склонно к патриархату, старалась быть тихой и лишь ненавязчиво, но эффективно руководить своим мужчиной. Именно она сдружилась с королевой светлых, упросив её выслать гонца с амулетом и текстом призыва… Так научила её Надежда.

Но сейчас информации ей не хватало, поэтому она решила поиграть в «дочки-матери» с Тель.