Со стороны тамплиеров прилетел порыв песчаного ветра.

«Уже?.. Рановато…»

— Пря…! Сле…! Сза…! — кричал Пашка, неизменно теряя окончания слов либо в автоматном выстреле, либо в шипении файерболов.

Полуослепшие от света дроу быстро смекнули, что лезть с мечами на автоматы — не лучшая тактика. Рассредоточившись, они стали осыпать тамплиеров стрелами. Тель взмахнула руками, и с влажной от дождей земли поднялись сотни капель, сливаясь в нечто похожее на китайского дракона. Повинуясь движению рук серой, дракон окружил собой тамплиеров, выгибаясь навстречу летящим стрелам. Попав в дракона, стрелы теряли скорость и, изменив курс, падали на землю. Тель же продолжала танец, уговаривая лес помочь ей. Деревья медленно шевелились, бросая под ноги дроу корни, а в глаза — листья, где-то поблизости послышался громкий скрип и придушенный хрип.

Общий счёт пока что был в пользу тамплиеров, но запасы стрел у дроу, похоже, были гораздо больше, чем количество оставшихся сил и патронов.

— Где этот некро…?! — орал Грим, запуская очередной сгусток огня. — Навёл подельников и с…ся?!

В этом бою его прицельные светлячки отказывались работать, зависая над пустым местом. Ещё больше его злил дракон Тель и то, что приходилось держать ослепляющий дроу светоч над тамплиерами, поскольку в полной темноте их шанс на выживание скатывался к нулю. Колдун был близок к применению «тактики выжженной земли» в самом буквальном смысле словосочетания.

Высоко над головой Тель воздух прочертили несколько тонких огненных полос. Вслед за этим сверху послышалось шипение огня и посыпались искры и ветки. Серая вскинула руки, посылая дракона вверх, но одна из ветвей оказалась слишком тяжелой и быстрой. Пролетев дракона насквозь, она угодила в голову Тель, и та рухнула навзничь, потеряв сознание. Острый обломок пригвоздил её руку к боку. Водяной голем свалился на землю и распался.

За следующую секунду случилось сразу несколько событий.

Во-первых, на все окрестности разнёсся пашкин крик: «ВЕЗДЕ!», а сам юноша повалился ничком, то ли прикрывая голову руками от ещё падающих щепок, то ли удерживая эту самую голову, чтобы та не лопнула от вопля чуйки.

Во-вторых, под хаос из падающих воды, огня и веток ворвалось нечто рыжее и утащило Грима куда-то в кусты. Причем сам колдун не успел ничего предпринять, так как был вырублен тычком в шею.

В-третьих, вокруг Сайласа начало разгораться золотое свечение. Магистр отбросил автомат, выпрямился во весь рост и развёл руки.

Результатом стал песчано-огненный вихрь, быстро разросшийся до нескольких десятков метров в диаметре.

— Стой на месте, обезьянье отродье!

— Мне надо их спасать.

— Не надо!

Злорадный голос демона креп в голове Магистра. Он хохотал и верещал, обретая свободу, закручиваясь вихрем в пустыне сознания Сайласа. Мужчина стоял по колено в песке и пытался вытянуть ноги.

— Выпусти меня! — приказывал он.

— Молчи! — радовался Паридиэн. — Молчи и наслаждайся!

Как сквозь пыльное стекло Сайлас видел муки задыхающихся дроу. Они сгибались и корчились, хватались за горло. Их оказалось больше, чем разглядел Сайлас, демон убивал ещё и их резервные силы…

Но он видел, как накрывшегося курткой и беспрестанно кашляющего Пашку заносит песком. Как Тель лежит без сознания, а ей в рот и на рану набивается песок. Как Грим, слабо сопротивляясь, подчиняется какому-то рыжему существу (неужели ещё один демон?)…

— Остановись!

Сайлас снова пожелал смерти. Именно Смерти — для себя и Паридиэна. Демон лишь тихо зашелестел смехом…

Он царил, он властвовал, он повелевал. Он разбивал мир на мельчайшие песчинки, а потом посылал этих вездесущих воинов в атаку: они облепляли, проникали в тело и захватывали его как маленький город, улицу, дом. Одно живое существо — одна маленькая победа.

— Прекрати. Я. Сказал!

Смерть. Он надеется, что его смерть решит его проблемы.

— Теперь ты в моей власти, я не собираюсь слушаться тебя, смертный!

Пашку было уже не видно под слоем песка; хорошо, если у него под курткой остался воздух. Грима целиком окутало рыжее огненное облако, и он не сопротивлялся. Тель перестала дышать, кровь уже не толчками, а тонкой струйкой уходила из раны в песок. Дроу умирали, мучительно задыхаясь, пытаясь убежать или спрятаться, но песок настигал их везде…

Неожиданная мысль обнадёжила и тут же «отчаяла» Сайласа: он не видел Навана. Если маг жив — может попытаться помочь. Но подставится. Если мёртв…

— НАВАН! — взревел он в мёртвую тишину бушующей пустыни. В рот и горло тут же набился песок, заслезились глаза.

Сайлас понял, что сейчас тоже начнёт мучительно умирать, опутываясь песчаной паутиной… Если, конечно, демон ему позволит…

— Выйди из меня! — усилия воли медленно перерастали в нервные конвульсии отчаявшегося.

Наван… летел: сотни маленьких крылатых тварей быстро несли худого мага из-за дальних барханов. Ветер взвыл с удвоенной силой и бросился навстречу пришельцу. Удар. Второй. Наван давился и кашлял, несколько мерзких летунов оторвались от стаи и опустись на песок.

Сайлас уже не мог кричать и сопротивляться. Более того, он боялся…

— Влад! — позвал мелодичный девичий голос.

Тот припустил сильнее. Буря сопротивлялась, но слабела. Магистр с изумлением увидел, что Тель, запорошенная песком, бледная и обескровленная, шевелится, протирает глаза, откашливается и пытается оглядеться.

— Тель… — шепчет Магистр обветренными губами. Она смотрит на него проницательно:

— Здесь я Странница, — на её шее мягким зелёным светом загорается кулон — крест с кругом, — который он раньше никогда не видел.

По мере того, как оживала Тель, стихала буря. Присутствие демона ощущалось всё меньше, но оттого было более мучительным и давящим, он уходил, чтобы ждать новой возможности напасть…

Сайлас смог выбраться из песка и оглядеться. Не было видно никого больше, даже Навана. Либо умерли все они, либо только Магистр и Тель…

Он подошёл к девушке, помог ей подняться.

— Это Оберег земли. Демон его боится, — доверительно сообщила она и лёгким молниеносным движением ударила его в шею.

Тело отключилось, и Магистр с удивлением обнаружил, что падает навзничь… В момент удара вокруг встал ночной лес… А перед его носом ненавязчиво пульсировал неяркий гримовский «светлячок».

Сам колдун сидел рядом, пребывал в необычной для себя рассеянно-счастливой задумчивости. Выглядел так, будто его долго возили за шкирку по осенним кустам, а в довершении неслабо приложили об дерево головой. Впрочем, увидев, что Сайлас пришёл в себя, он попытался собраться и изобразить крутого.

Сайлас отплевался песком, сел, огляделся.

— Доложить обстановку… — прохрипел он.

— Я цел. Пашка тоже, но в обмороке. Тель ранена, в стазисе. Мага нет.

— Что значит «нет»?!

— Не приходил ещё… — пожал плечами Грим, не поняв, как звучали его слова.

— На тебя никто не нападал? — уточнил Сайлас как бы между прочим, вглядываясь в лицо Пашки. — Кто-нибудь песчаный или огненный? Не Агапка ли? — Думал подшутить и пожурить колдуна, думал, что ему показалось.

Но тот слишком зло прожёг взглядом Сайласа и отчеканил:

— Я отбился.

Магистр сжал зубы:

— По форме докладывай. Кто это был? Ведь не дроу.

— Я не знаю, кто это был. Но она обещала интересные нам документы. Сказала, что это Сокол велел передать их нам… — смесь злости и радости; как у пса, загнавшего на дерево ненавистную кошку, с которой всегда весело играть.

— Насчёт первого врёшь, ну да ладно. Я пойду Нава искать, — но сначала он отправился на поиски чьего-нибудь ПНВ.

Наван нашёлся неожиданно. Он напал сзади, зажал рот Сайласу ладонью и утянул его в какие-то колючие кусты. Оказался на удивление сильным и цепким. Сайлас позволил себя утащить, и когда перестал пытаться шёпотом промычать: «Отставить», маг его выпустил.