Марианна открыла ему дверь далеко не сразу. Он долго звонил, стучал. За дверью слышались звуки работающего телевизора, потом кто-то вроде бы сказал «сейчас», и снова долго не открывали. Когда Марианна, наконец, открыла, лицо у нее было растерянное. Она явно не ожидала увидеть его снова. Но это как раз было ему на руку. Он не любил, когда к допросу были готовы заранее. Когда отвечают экспромтом, легче добраться до истины.

Хозяйке явно не хотелось приглашать его в свою квартиру, но деваться ей было некуда. Запахивая и придерживая руками легкий халатик, она отступила в сторону, давая ему пройти. Он прошел в комнату, заметив по дороге, что дверь в кухню плотно закрыта. Там точно кто-то был. Учитывая, что девица была в только что накинутом халатике, можно было догадаться, что там мужчина.

Быстро же ты забыла любимого человека, насмешливо подумал он. Интересно, как же ты будешь изображать несчастную влюбленную, когда за дверью прячется новый хахаль.

– Я на минутку, – сразу же сказал он и удовлетворенно отметил, что она облегченно вздохнула, правда, стараясь это сделать незаметно.

– Ничего, я все равно дома, – она снова начала входить в роль милой невинной девушки-домоседки.

– Я вас слушаю, – любезно продолжила она, – садитесь, пожалуйста.

Он уселся основательно, явно собираясь остаться больше, чем на минутку.

Она уселась напротив него, послушно, как маленькая школьница сложила руки на столе и широко раскрыла огромные наивные глаза.

Завгородний усмехнулся. Итак, актриса готова, можно начинать.

– Я, собственно говоря, зашел только уточнить кое-что, – начал он. – Так вы говорите, Олег собирался убить Арсеньеву, потому что хотел забрать ее деньги?

– Конечно.

– Как же вы объясните тогда, что он вернул ее деньги ее мужу, еще и уговаривал его взять их?

– Что? Идиот несчастный, – вырвалось у нее. Все напускное смирение мгновенно исчезло с ее лица. Перед Константином Сергеевичем сидело злобное, полное ненависти существо. Потом она попыталась овладеть собой и быстро сказала:

– Конечно, он ее убил, а потом испугался и решил отвести от себя подозрение.

– Может быть, и так, может быть и так, – охотно поддакнул Константин Сергеевич, ни минуты не веря ей. – А вот как насчет вашего алиби?

– Моего? – не поверила своим ушам девица. – Причем здесь я? – возмущенно фыркнула она.

– Ну, у вас ведь тоже была причина. Вы бы избавились от соперницы, и деньги тоже, в конечном счете, достались бы вам.

– Интересно, как бы я пригласила ее в парк и распивала бы там с ней коньяк? Даже смешно представить это.

– Тем не менее, алиби у вас нет. Где же вы находились в тот вторник во второй половине дня?

– Дома была, где же еще.

– Это кто-то может подтвердить?

– Да ведь я одна живу. Кто же может подтвердить?

– Ну, может, соседка какая-нибудь заходила одолжить что-нибудь, например.

– Я не поддерживаю дружеских отношений с соседями, – она презрительно поджала губы.

– Даже с теми, что напротив?

– А с этими тем более.

– Почему же с этими тем более?

– Да они вечно жалуются, если я музыку слушаю. А у самих ребенок всегда орет. И вот как раз в этот вторник, они что-то там сверлили целых три часа после обеда, часов с трех до шести. Шум стоял сумасшедший. Мы, когда с Олегом разговаривали, друг друга совсем не слышали.

– Так, значит, Олег был здесь с трех до шести?

Она огорошено посмотрела на него. А Константин Сергеевич уже довольный вставал со стула.

– Ну, вот, все и выяснилось. Зачем же вы пытались оклеветать любимого человека?

Поняв, что ее версия с Олегом в роли убийцы окончательно провалилась, Марианна прекратила притворяться.

– Ну, ладно, – она тоже встала. – Мне уже надоело вся эта история. Убивал он, не убивал, мне до этого уже нет никакого дела. Я ее тоже не убивала, и вам пришить мне это дело не удастся, а остальное ваша проблема. И оставьте меня в покое.

– Уже оставил, – весело ответил Константин Сергеевич. – Прощайте, Марианна.

Он вышел от нее очень довольный, Итак, теперь можно окончательно сосредоточиться на версии, что убийство связано с прошлым. И, следовательно, надо в нем покопаться. С кем же общалась наша Елена Прекрасная в своей бурной юности? И почему это ей так аукнулось через двадцать лет? Пожалуй, стоило бы съездить в университет, взять список ее группы и поговорить. Может, кто-то что-то и вспомнит.

В университет Константин Сергеевич приехал, сохранив все то же хорошее настроение. Он был доволен, что интуиция не обманула его, и теперь он может заниматься только тем, что действительно было связано с преступлением. Он быстро нашел деканат факультета иностранных языков или как там было написано романо-германской филологии. Секретарша сидела за столом и вела долгий и увлеченный разговор с подругой по телефону. Поглядев на него оценивающим взглядом, она сочла возможным проигнорировать его.

Так, типичная старая дева или разведенка с большим стажем, решил Константин Сергеевич, в свою очередь внимательно рассмотрев ее.

Усохшая, плоскогрудая, с вытравленными перекисью волосами и черными подкрашенными бровями, она как-то не представлялась в роли жены или матери.

Ну-с, тем лучше, весело подумал он. – Обручального кольца я не ношу, попробуем заинтересовать ее. Для начала парочку комплиментов.

– Я из уголовного розыска, – начал он, дождавшись, наконец, пока прозвучало прощальное «Ну, целую тебя», и секретарша неохотно повернулась к нему.

– Вот как? Кто-то из наших студентов что-то натворил? – тут же с жадным любопытством накинулась на него.

– Не сейчас, в смысле не теперь, а двадцать лет назад, – сказал он и тут же галантно добавил:

– Я понимаю, двадцать лет назад вы тут не могли работать, наверное, еще в школу ходили.

Такая наглая ложь была встречена благосклонной улыбкой, и. поглядев на его правую руку без обручального кольца, секретарша выразила готовность немедленно помочь ему в расследовании.

– Меня интересует ваша бывшая студентка. Она поступила на ваш факультет в 1980-м году, проучилась три года, а затем перевелась на заочное отделение во Владивосток. Ее фамилия была Казачкова, Елена Казачкова. Можно узнать, в какой группе она училась, и кто учился вместе с ней? Я понимаю, что это, наверное, сложно и займет много времени, но…

– Ничего подобного, перебила его секретарша, – у нас все компьютеризировано, – она с гордостью выговорила по слогам сложное слово. – Я сейчас позвоню в архив, и там сразу ее найдут буквально за несколько минут.

– Неужели так сразу? – восхитился Константин Сергеевич.

– Ну, тем более, что я попрошу.

Она улыбнулась ему, обнажив лошадиные зубы, набрала какой-то номер и тут же залопотала в трубку.

– Лидочка, мне срочно нужны сведения, 80-й год, группа ин. яза, английское отделение, Казачкова Елена. Хорошо, я перезвоню минут через пять.

Она положила трубку, и в глаза ее снова зажглось жадное любопытство.

– А можно узнать, с чем связан ваш интерес, или это следственная тайна? – кокетливо спросила она.

– Вообще-то, тайна, но вам я скажу, так как вы очень помогли мне. Понимаете, она приехала в Москву через двадцать лет, и ее убили. Так как новых знакомых у нее почти не было, мы полагаем, что это убийство связано с чем-нибудь из ее студенческих лет. Желательно было бы опросить всех, с кем она училась.

– О, конечно, конечно, я попрошу Лидочку распечатать вам список группы. Только не представляю, как вы их теперь найдете. Девочки ведь вышли замуж, поменяли фамилии, и адреса естественно поменялись, за столько то лет.

– Ничего, найдем, – уверенно сказал Константин Сергеевич. – Мы умеем искать.

– Да, интересная у вас работа, не то, что здесь, – глядя на него с преувеличенным восхищением, опять стала кокетничать секретарша. – Нужно столько думать, логически мыслить.

У нее явно была склонность к книжным словам, и она их выговаривала четко и с явным удовольствием.