Настоятели храмов были людьми очень уважаемыми; они принадлежали к высшей пунической знати; среди них были дети сенаторов и суффетов. Нередко должность настоятеля передавалась по наследству, от отца к сыну, поскольку жрецы могли обзаводиться семьей. Судя по сохранившимся надписям, жрецы женились на жрицах.

Впрочем, в политической жизни города жрецы не играли особой роли, хотя им не возбранялось занимать светские должности. Однако правили городом не они. В Карфагене уже тогда было "разделение властей". Жрецы пользовались в городе большим уважением и обладали значительными привилегиями. За исполнение обряда верующие платили им. Часть жертвенных животных и плодов оставалась в распоряжении жрецов.

Служители бога носили длинные льняные одеяния, а также колпаки. Волосы скрепляли полоской из драгоценного металла или сбривали.

По мнению Жильбера-Шарля Пикара, жрецы были хранителями финикийских традиций и культурных богатств; именно они так долго помогали сохранять финикийские обычаи и язык в Северной Африке. Плутарх сообщал, что в карфагенских храмах хранились "священные писания", доступные только жрецам. Во время штурма Карфагена эти писания, — очевидно, богословские трактаты и мифологические поэмы, — погибли.

Около храма Таннит в 1921–1949 годах было раскопано кладбище (тофет), где хоронили останки детей, а иногда и взрослых, сожженных в угоду божеству. Чаще всего в жертву приносили детей из знатных семейств (в основном грудных младенцев); это был долг тех, кто возглавлял город, — пожертвовать самым дорогим, чтобы боги смилостивились к народу. Уберечь своего ребенка не мог никто из выдающихся политиков и военачальников.

Жертву сжигали на костре. Сохранился также рассказ Диодора о том, как детей, выбранных для жертвы, подводили к колоссальной статуе Кроноса (очевидно, Баал-Хаммона. — А.В.), клали на ее медные руки, и по ним дети соскальзывали вниз, в огонь. "Едва очутившись на краю отверстия, жертвы исчезали, как капли воды на раскаленном металле, и белый дым поднимался среди багрового пламени" — так описывал казнь, совершаемую во славу божества, Гюстав Флобер. Во время жертвоприношения запрещалось плакать. Считалось, что любая слезинка, любой вздох умаляют ценность жертвы. Глядя на смерть детей, их родители должны были радоваться, облачившись в яркие, нарядные одежды. Так требовали боги. "Такими злодеяниями карфагеняне отвратили от себя богов", — писал Юстин.

Человеческие жертвы приносили в те дни, когда народу грозила опасность. Смерть ребенка защищала от гибели его отца. Так, вместо того, чтобы жертвовать царем, приносили в жертву его сына. Жертвоприношение преследовало двойную цель: жертвующий очищал себя от грехов и заключал союз с богом.

Останки жертв хоронили на особом кладбище — тофете. Карфагенский тофет располагался на морском берегу (видимо, там, где высадились первые колонисты) и представлял собой огороженный двор с небольшой часовенкой площадью всего в один квадратный метр. Останки сожженных детей хоронили в урнах на этом дворе; над урнами ставили стелы. По оценке историков, за всю историю Карфагена здесь было сожжено около 50 тысяч детей.

В древнейшем слое тофета, датируемом VIII — началом VII века до нашей эры, обнаружены небольшие красные урны с черным линейным рисунком (их высота составляла в среднем 25 сантиметров). Урны помещали в выемках, выдолбленных в материковой скале (этот слой располагался прямо на скальном основании). По предположению Жильбера-Шарля Пикара, тофет был обустроен там, где принесла себя в жертву царица Элисса. Иногда рядом с урнами оставляли статуэтки. Когда участок с урнами заполнялся, его засыпали песком и глиной, а сверху помещали новый ряд погребальных урн.

Второй слой тофета датируется, судя по керамике, VII веком. Урн в нем в четыре-пять раз больше; они проще и грубее. Над ними установлены известняковые стелы. Иногда несколько урн лежат под одной стелой. Обычно на стелах нет надписей, хотя порой встречаются посвящения. Например, на одной из стел перечислены 17 поколений жрецов Таннит.

Во второй половине V века облик тофета меняется. В это время, по предположению Жильбера-Шарля Пикара, связь Карфагена с городом-основателем, Тиром, окончательно ослабла, и знаменует это перемена в религиозных верованиях: восточная Астарта уступила место африканской Таннит. Тофет, посвященный Баал-Хаммону, превращается в "Святилище Таннит". Появляются тонкие стелы с гладкой поверхностью, украшенные "знаком Таннит" или посвятительной надписью, в которой указано имя посвящающего, его генеалогия, профессия, а также профессии его предков.

В пору расцвета Карфагена человеческие жертвоприношения были редки. Вместо детей обычно сжигали животных (например, ягнят) или выкидыши. Лишь когда городу грозили бедствия, карфагеняне, боясь торговаться с богом, отдавали ему самое дорогое, что у них было. Так, в 310 году до нашей эры, когда к стенам Карфагена подошел сицилийский вождь Агафокл, по словам Диодора, было сожжено около пятисот детей, в том числе 200 детей из знатных семейств и 300 принесенных в жертву добровольно.

Тофеты существовали во всех пунических городах. Они располагались обычно возле городских стен. Тофет в Карфагене использовался вплоть до падения города. Верхний слой его сильно поврежден. Сохранившиеся здесь стелы в основном разбиты; другие стелы, очевидно, использованы в качестве строительного камня.

Анализируя эту мрачную традицию, историки отмечают, что у пунийцев было очень развито религиозное чувство и принесение в жертву первенца вполне доказывает их веру По словам Мадлен Ур-Мьедан, "христианская церковь Африки очень быстро пустила корни в Карфагене и других древних пунических поселениях, очевидно благодаря каким-то семенам, уже зароненным в пуническую религию". Недаром территория распространения христианства в Африке во II веке нашей эры примерно соответствует области пунических поселений.

…Для греков карфагенская религия была чрезвычайно мрачна. Их отвращение пережило тысячелетия и передалось нам. Религия римлян, заклятых врагов карфагенян, была в этом отношении ближе к пуническим верованиям. Римляне тоже не гнушались приносить людей в жертву. Так, после разгрома при Каннах римляне принесли в жертву двух греков и двух кельтов, закопав их живыми на Форуме.

Карфагеняне верили в то, что будут жить после смерти. В могилы близких они непременно ставили светильники, а также сосуды с пищей и водой, полагая, что усопшие будут нуждаться в этих дарах после смерти. Даже в урнах с прахом жертв из святилища Таннит часто находили амулеты и мелкие ювелирные изделия, а иногда небольшие светильники или горшки. Рядом с урнами попадались сосуды для питья и другие предметы.

По предположению Мамеда Фантара, карфагеняне верили, скорее, не в загробную жизнь, а в реинкарнацию, связанную с выполнением определенных условий. По другому мнению, дары, положенные в могилу, предназначались "растительной" душе человека, остающейся после смерти в земле; другая душа человека — "духовная" — отправлялась на небеса, в царство богов. В прочем, по имеющимся находкам трудно составить единое, непротиворечивое мнение.

Наглядное представление о традициях карфагенских захоронений дают раскопки некрополя в Эбесе. Он обустроен в V веке до нашей эры. Вот как описывает этот некрополь А. Гарсиа и Бельидо.

Могилы находились на склоне холма. Они имели форму неправильного четырехугольника со сторонами от 3 до 4 метров. Имелись и коллективные захоронения. Большинство погребений располагалось на глубине 2–3 метров. Саркофаги были простыми, каменными, без каких-либо украшений. В захоронениях, разграбленных еще в Средние века, обнаружены предметы, не заинтересовавшие грабителей: керамика, серьги, амулеты, маски, обломки страусовых яиц и терракотовые статуэтки богов и богинь. Последние когда-то были покрыты листами золота и украшены драгоценностями, которые стали добычей грабителей.