– Тогда, конечно, выгодно, – согласился Борис.

Плато о которому они ехали вздыбилось у горизонта. Саванна сменилась редколесьем.

– Смотри, – сказала Вика, – подъезжаем.

Знаменитый вулкан Килиманджаро, увенчанный блистающей короной ледника, медленно надвигался на них, вставая во всей своей красе. На дороге все чаще стали попадаться туристические автобусы.

– Восхождение мы, конечно, совершать не будем, – констатировала Вика, но погулять в окрестностях можем вполне.

Они вышли из машины у какого-то придорожного кафе с видом на вулкан. Заказали завтрак и сидели молча, глядя на грандиозную панораму, открывшуюся их взорам.

– Знаешь, – неожиданно заявила Вика, – когда оказываешься рядом с такой красотой, она кивнула в сторону вулкана, – все остальное как-то сразу теряет смысл. Вся наша суета начинает казаться настолько ничтожной и лишней на фоне всего этого, как будто мы ничем не лучше муравьев…

– Как знать, – отозвался Борис, – может, мы действительно ничуть не лучше.

Принесли заказ. Проголодавшиеся путешественники с аппетитом принялись за еду. Вулкан на время был забыт.

– Скажи, – попросила Вика, – принимаясь за кофе, – чем все-таки привлекла тебя эта девчонка?

– Какая? – хитро усмехнулся Борис.

– Ладно, не кокетничай, ты знаешь о ком я говорю: о причине всех наших несчастий – Маргарите Соболевой.

Борис отставил свою чашку, откинулся на стуле и пристально посмотрел на собеседницу:

– Я никогда ни с кем не обсуждал этого, – признался он, – если честно, я и сам не знаю, не могу толком объяснить. Возможно, это некая тоска по идеалу. Видишь ли, мне всегда было некогда. Женщины в моей жизни были определенного сорта, только для быстрого удовлетворения потребности. Обычно я даже не знал имени той, с которой делил постель. Никаких обязательств, никаких претензий… Но, видимо какая-то часть меня всегда нуждалась в чем-то большем. Возможно, человеку вообще свойственно это стремление к любви, к некоему идеальному существу, что будет только с тобой, как эта пресловутая вторая половинка яблока…

– Да ты романтик, – Вика криво улыбнулась.

– Ты же просила, чтобы я объяснил, я стараюсь быть честным.

– Продолжай, продолжай…

– Риту я знаю с самого ее детства. То есть, я знал ее, когда она была ребенком, а потом как-то выпустил из вида. Когда же я увидел ее снова, ей было что-то около семнадцати лет. Представь: совершенно юное, невинное существо, светлое и легкое, как бабочка, или, как райская птичка. Скорее всего, мне просто так показалось в тот момент. Знаешь, совпало сразу несколько факторов: настроение, мысли, сама Рита, именно такая, какой она была в то время… Одним словом, запала в душу и поселилась там, как робкий луч надежды на лучшее будущее. Прекрасный сон, милая сказка…

– Ну, хватит! – Вика резко встала, с грохотом отодвинув стул.

Борис опомнился и бросился к ней:

– Извини, я увлекся воспоминаниями.

– Вот именно, увлекся, – угрюмо произнесла Вика. – Она швырнула на столик деньги и направилась к выходу. Борис поспешил за ней. Он уже понял, что сболтнул лишнее и досадовал на себя. Все, чего он так долго добивался, мгновенно рухнуло. Вика снова замкнулась. Она широко шагала к машине, не обращая на него внимания.

Борис уселся на переднее сиденье рядом с ней:

– Ну, прости меня, – взмолился он, – я не должен был говорить тебе всего этого!

– Почему же, – прошипела Вика, – я сама этого хотела, вот и услышала от тебя. Теперь я все знаю, что мне нужно…

– Вика, – простонал Борис, – да ведь все прошло, давно прошло! Забыто!

– Знаешь что, – она повернулась к нему и произнесла, – нам с ней вместе на этой планете не жить! Тесно мне с ней! Душно!

Борису стало жутко под взглядом ее немигающих глаз, как будто он встретился с гадюкой, поднявшей голову для броска.

– Она не виновата, – шепнул Борис, – если бы не я, ты даже не знала бы о существовании этой девушки.

– Как трогательно, – скривилась Вика. – Только я-то в чем виновата? Я, может быть, тоже мечтала о чем-то, о ком-то сильном и справедливом, кто придет ко мне и защитит меня от ужасов нашего мира. О ком-то, похожем на тебя! Может быть, я тоже была когда-то нежной и невинной, только у меня не было папы миллионера, поэтому мне пришлось очень быстро учиться выживать. А эта наука несовместима с невинностью. А потом появился ты, и стало совсем поздно, совсем плохо, потому что я поняла: такие как Соболева со своей слабостью и нежностью сильнее таких как я, битых жизнью. Вот что, Борис, мы с ней по разные стороны баррикад. Одна из нас должна остаться, другая – погибнуть. Это будет справедливо.

– Что ты задумала? – Борис побледнел, губы его дрожали. – Бога ради, Вика, оставь ты эти планы о мести. Все прошло, я с тобой, посмотри, вот он я, – преодолевая охвативший его ужас, Борис взял ее за руку, заглянул искательно в глаза, – нет никакой Риты Соболевой, теперь есть мужняя жена Маргарита Истомина, и давай покончим с этим. Это все мечта, дым, и как дым рассеялась она. Не воевать же с тем, чего не было и быть не могло.

– Хватит! – Вика вырвала свою руку их Борисовой, – пора ехать, надо найти гостиницу. Извини, поездка не очень веселая получилась. Надо отдать тебе должное, зубы ты заговаривать умеешь, только этот номер у тебя больше не пройдет.

– Я не враг тебе, Вика!

– Ты не враг, – оскалилась Вика, – ты – добыча! Будешь делать то, что я прикажу.

– Зачем ты оскорбляешь меня? – удивился Борис.

– Разве такая как я может оскорбить такого как ты?

Поколесив немного, они нашли гостиницу, где остановились на ночь. Как ни старался Борис, Вика была непреклонна. Она сняла два отдельных номера.

Ранним утром хмурые и невыспавшиеся любовники неслись прочь от знаменитой вершины, вскоре растаял за их спинам сверкающий ледник. Они уезжали полные неразрешимых противоречий, еще более чужие друг другу, чем раньше.

В порту их поджидало новое злоключение. Шхуна, на которой они, прибыли была арестована властями. Вика едва избежала захвата. Почуяв неладное, она оставила Бориса на берегу, а сама, наняв лодку, направилась на разведку. На шхуне шел обыск, это ей удалось рассмотреть в бинокль. Плюнув с досады, Вика вернулась на причал. В их распоряжении все еще оставался лендровер. На нем и решено было уходить.

– Нам надо добраться до порта Танга, – сказала Вика растерявшемуся Борису. – Там нас кто-нибудь подберет.

– Что, влип наш капитан? – спросил Борис.

– Может, еще и выкрутится. – Ответила Вика, – ладно, вперед, у нас своих проблем – не расхлебать!

Действительно, проблемы были и нешуточные. Тогда еще Вика не знала, что шхуну арестовали вовсе не из-за алмазного бизнеса капитана, а потому, что Интерпол напала на след знаменитой террористки.

Она узнала об этом, когда беглецы приехали в Танга, где связной, поджидавший Вику, предложил ей срочно перебираться в Кению. Для этой цели был подготовлен коридор, то есть Вике и ее спутнику обеспечили безопасный переход границы. Она получила новые документы, затем беглецы пересели в другую машину и понеслись на север, для встречи с проводником, который должен был помочь пересечь границу.

От машины вскоре пришлось отказаться. Переход совершали по горной тропе, известной только местным контрабандистам. На неведомом Борису перевале их подобрала группа молчаливых туземцев, с ними Борис и Вика провели несколько дней в горах, пока не встретились с нужным человеком. Он уже вывел беглецов к дороге и показал замаскированный джип. Кое-как проводник объяснил Вике, что в Момбасу ехать не желательно и показал по карте, как окольными путями добраться до Малинди – портового городишки, где их должны встретить. Измотанные путники поспешно прыгнули в машину и превознемогая усталость двинулись дальше. Так как их бегство было поспешным, у них не оказалось ни сменной одежды, ни удобной обуви. Вику спасла ее всегдашняя привычка не расставаться с кроссовками и джинсами, но и ее внешний вид был довольно жалким, не говоря уже о брюках, рубашке и туфлях Бориса, которые превратились в грязные лохмотья. Все эти дни Вика не расставалась с оружием, укладываясь спать на привалах, она демонстративно проверяла свой револьвер и пристраивала его в изголовье под угрюмыми взглядами туземцев.