РОЖДЕНИЕ
Перевод Е. Солоновича
Скажи, соседка, разве не дурной,
Кто сдуру дал себе на свет явиться?
Гораздо лучше было удавиться
Или зарезаться, — не спорь со мной!
Не струсит только, может быть, тупица,
Когда прочтет при входе в мир земной:
«Всегда в продаже перец и горчица
И счастье, прикрепленное слюной».
Все детство розга человека учит,
У молодых — завистников полно,
Приходит старость — несваренье мучит.
Хотя при нашей доле не до смеха,
Уж то одно, что живы мы, смешно,
Но это тоже слабая утеха.
РИМСКИЕ ПОКОЙНИКИ
Перевод Е. Солоновича
Когда покойник среднего достатка
И все по нем вздыхают тяжело,
Его в последний путь везет лошадка
Средь бела дня, — так издавна пошло.
Другие, у кого поцепче хватка,
Тузы, персоны важные зело —
Сторонники иного распорядка
И едут в ночь, чтоб солнце не пекло.
О третьих надобно сказать особо,
Посмотришь — жалко божьего слугу:
Бедняжка едет без свечей, без гроба.
И мы с тобой из этих, Клементина,
С утра, чуть свет, такую мелюзгу
Бросает в яму заспанный детина.
МАЛЕНЬКАЯ СЛАБОСТЬ
Перевод Е. Солоновича
А знаешь, после папы и творца
Что мне всего милей на свете? Бабы!
Антонио, я набрехал бы, кабы
Монаха корчил или же скопца.
Могу поймать любую на живца!
Будь столько женщин, сколько звезд, хотя бы,
Увидишь, все передо мною слабы,—
Кто-кто, а я мастак пронзать сердца.
Красавицы, одна другой почище,
Испробовали эту чехарду,
Да вот тебе и списочек, дружище:
Замужних — сорок, непорочных — восемь,
Вдовиц — двенадцать. Кто на череду?
Не знаю сам. Давай у неба спросим.
РЫНОК НА ПЛОЩАДИ НАВОНА
Перевод Е. Солоновича
Что в среду можно здесь купить парик,
Засов, кастрюлю с крышкой и без крышки,
Одёжу, кое-что из мелочишки,
К тому давно любой из нас привык.
Но ставят каждый раз меня в тупик
Книгопродавцы, их лотки и книжки.
Помилуй бог, да это же излишки!
Что можно выудить из разных книг?
Допустим, ты с книженцией уселся
Не емши… Так, ну а теперь скажи:
Ты голоден? Или ужо наелся?
Не зря священник говорил намедни:
«Нет ничего в книжонках, кроме лжи!
Великий грех читать все эти бредни!»
КАРДИНАЛ — ЛЮБИТЕЛЬ ПОКУШАТЬ
Перевод Е. Солоновича
А кардинал-то мой горазд пожрать!
И выпить не дурак, — а для чего же
На свете есть вино? Сосет, дай боже!
Так налегает, что не удержать!
Он три монастыря и даже пять
Объест один. Что, будто не похоже?
Проглотит печь, да и кухарку тоже,
Вола упишет, прежде слопав кладь.
Но то что съесть, но и представить жутко
С утра три фунта жареной трески —
Голодный завтрак для его желудка.
И в извинение чревоугодья
За грешным чревом следуют кишки —
Радетели земного плодородья.
ДОБРЫЕ СОЛДАТЫ
Перевод Е. Солоновича
Едва какой-то из царей найдет,
Что повод есть для новой свистопляски,
Как он кричит, закатывая глазки:
«Мой враг— твой враг, о верный мне народ!»
И чтобы царских избежать щедрот —
Решетки, а не то и большей ласки,
Его народ, как будто писем связки,
До Франции, до Англии дойдет.
А после драки из чужого края
Овечки возвращаются в загон,
Кто за башку держась, а кто хромая.
Захочет двор — и лезешь на рожон,
Как будто смерть, такая-рассякая,
Не подождет до будущих времен.
ЧИХ
Перевод Е. Солоновича
Ей-богу, отродясь не знал, с чего
Желают: будь здоров или здорова —
Чихающим и ничего такого
При кашле не слыхать ни от кого.
«Апчхи!» — «Будь здрав, богатого улова
Твоей мошне, дай бог тебе всего,
Желаю сына — и не одного»,—
И правильней не отвечать ни слова.
Я нынче слышал в лавке, будто мы,
Ужасные невежи по природе,
Любезны стали со времен чумы.
Что ж, может, правду люди говорят,
И нас чума воспитывает, вроде
Как заповеди грешников плодят.
БОЛЕЗНЬ ХОЗЯИНА
Перевод Е. Солоновича
Бедняга до того отменно плох,
Что все вокруг ему осточертело,
И даже я. Болезнь в мозгах засела,—
Считает лекарь. (Чтобы он подох!)
Во всем больному чудится подвох,
Он хнычет… он бранится то и дело:
Уже в гробу свое он видит тело
И радостный в аду переполох…
Я говорю хозяйке: «Вам виднее,
Но, может, от лекарства слабый прок.
А что как есть другое, посильнее?»
Она молчит, — видать, переживает:
Пожав плечами, села в уголок
И на платке цветочки вышивает.