Стремление удержаться на завоеванном месте вызывает у него постоянное нервное напряжение, желудочные спазмы. Он начинает пить коньяк с утра до вечера, вначале маленькими рюмочками «для поддержания тонуса», а затем все более увеличивая дозы. Иногда это переходит в запойные ночи, но утром он всегда на посту, даже если его вид вызывает у подчиненных ужас. Он постоянно курит одну сигарету за другой. Слабые сигареты на него не действует, поэтому он выбирает дешевые, но с крепким табаком. У него хватает сообразительности использовать это как демонстрацию своей «близости к нации’’. Официально провозглашается, что он «прост, как самый простой германец». Неофициально же он неукоснительно следует хорошо продуманной программе.
Есть опасение, что придет кто-то более опытный? Значит, нужно как можно быстрее накопить столько опыта, чтобы с ним никто не мог сравниться. Он внимательно изучает главные направления и планы высшего руководства СС и лично участвует в их реализации на месте. Он собственноручно разрабатывает инструкции по рекрутированию австрийских айнзатцкоманд и становится ведущим специалистом по отбору нужных людей для сложных заданий. Он выезжает в концлагеря, расположенные на территории Австрии, и лично исследует методы уничтожения заключенных. Он проводит сравнительный анализ использования разных методов массового уничтожения и аргументированно доказывает преимущества использования газа «Циклон Б» по сравнению с расстрелами, инфекционным заражением и отравляющими инъекциями.
Личное участие в этих мероприятиях не только увеличивает его опыт, но и делает его причастным к тайным операциям, то есть в какой-то степени «приближает» его к избранным. О нем уже хорошо знают наверху. Несколько раз ему посылались личные телеграммы самого фюрера с выражением благодарности и доверия. А в конце января 1943 года он получает самое бесспорное доказательство своей близости к верхам. Через полгода после гибели группенфюрера СС Рейнхарда Гейдриха его назначают руководителем Главного управления имперской безопасности — РСХА.
В сомнениях и опасениях относительно своего положения Кальтенбруннер был во многом прав. Во-первых, среди приближенных Гитлера австрийцы считались не очень чистыми, «второсортными» арийцами, а Кальтенбруннер был, как назло, чистокровным «австрияком». Он даже разговаривал не на достойном «хохдейче», а на вульгарном венском диалекте. Правда, позднее, уже после переезда в Берлин, Кальтенбруннер пытался исправить этот непростительный для него недостаток, занимался с известными специалистами по орфоэпии, но ничего не добился и бросил бесперспективное занятие. Во-вторых, он много пил и непрестанно курил. Дыхание его постоянно было зловонным, а пальцы от никотина — коричневыми. Принципиальный вегетарианец Гитлер, никогда не употреблявший никаких наркотиков, такого не переносил. Рейхсканцлер Гиммлер, с его постоянной заботой о повсеместном употреблении в пищу картошки в мундире, тоже относился к вредным привычкам Кальтенбруннера крайне отрицательно. Как ни смешно это выглядит, но к своему ханжеству верхушка нацистского государства относилась с величайшим пиететом, и когда решение принималось вопреки их представлениям о правилах хорошего тона, эти люди считали себя чуть ли не героями, сумевшими пойти на потрясающие жертвы.
Все эти перечисленные минусы в какой-то степени компенсировались некоторыми плюсами. Во-первых, Кальтенбруннер был известен как оголтелый антисемит. Во-вторых, о его трудоспособности ходили легенды: по слухам, для выполнения полученного из штаба задания он готов был работать месяцами круглосуточно, загоняя до изнеможения всех своих подчиненных и сметая на своем пути все препятствия. В-третьих, и это, наверное, было главным официальным аргументом, он считался непревзойденным специалистом по формированию и комплектации спецотрядов.
Неофициальным же, а следовательно, действительно решающим фактором было то, что Кальтенбруннер был человеком Гиммлера, человеком верным, надежным, а главное — многократно проверенным. Назначение было утверждено фюрером, и с первых же чисел февраля 1943 года Кальтенбруннер приступил к руководству РСХА.
К весне стало очевидно, что стратегическая инициатива перешла от Германии к противнику. Крупные поражения на Восточном фронте привели к потере 112 дивизий вермахта, в составе которых было более 300 тысяч немецких военнослужащих, погибших и попавших в плен. Требовались новые идеи и новые стратегии. Кальтенбруннер назначил начальником отдела «С» VI управления РСХА своего земляка — 35-летнего гауптштурмфюрера Отто Скорцени.
Этот отдел занимался организацией диверсий и террористических актов вне пределов рейха. В числе общих, традиционных задач отдела были такие, как организация диверсионных операций по всему миру с наибольшим размахом, чтобы тайными средствами значительно повысить шансы фашистов на успех в явной войне на фронтах. Но теперь добавились и конкретные задания. Отделу «С» предписывалось вооружить и направить против англичан племена горцев в Иране, Индии, Ираке; парализовать судоходство в Суэцком канале; внедрить террористов и провокаторов в ряды югославских и французских партизан; взорвать или сжечь главные военные заводы США и Англии; создать боеспособную «пятую колонну» в Бразилии и Аргентине; организовать нападения на штабы советских армий, уничтожить командиров крупнейших партизанских отрядов. Огромное внимание уде ля-лось диверсиям на предприятиях советской оборонной промышленности в районах Урала, Северного Казахстана, Западной Сибири, по вине Геринга абсолютно недоступных для германской авиации. Сверхважное значение придавалось операциям по уничтожению лидеров антифашистской коалиции (Рузвельта, Сталина, Черчилля) в Тегеране и Касабланке.
Для подготовки и переподготовки кадров диверсантов-террористов Кальтенбруннером были организованы специальные курсы особого назначения «Ораниенбург» в охотничьем замке Фриденталь, неподалеку от городка Заксенхаузен, в часе езды автомобилем от Берлина. Тут уж он постарался проявить все свои способности и приобретенный профессионализм.
В темное время суток курсантов доставляли на занятия в замок, а к утру отправляли к месту жительства. Все было тщательно законспирировано. Курсантов отбирали по жесткому принципу профессионализма. Подходили только те, кто обладал солидным опытом диверсий и террористических операций. Поступая на учебу, они получали новые имена и фамилии, носили для маскировки только штатскую одежду. Программа обучения не предполагала изучения азов. Все курсанты отлично умели в случае необходимости голыми руками сломать человеку позвоночник или шею, одним движением убить его, заколоть ножом без единого вскрика. Здесь их учили не этому; каждого готовили по индивидуальной программе к конкретной операции, но одновременно и повышали их квалификацию, знакомя с техническими новшествами. Например, обучали владению пластиковой взрывчаткой и кумулятивными зарядами. Среди новшеств были и такие издавна знакомые, но усовершенствованные средства, как отравленные пули, вызывавшие мгновенную смерть при попадании в любую часть тела; портативные средства поджога (карандаши с термитной начинкой, термосы, чемоданы, книги, у которых горючим материалом являлась сама оболочка); приспособление для эвакуации человека с земли без посадки самолета.
Кальтенбруннер занимался этим формированием вплотную три месяца, после чего переключился на другие участки работы, поручив руководство Отто Скорцени.
Этому атлетически сложенному уроженцу Вены он доверял безоговорочно. Их связывала давняя совместная работа и личная дружба. В операциях, которые они совместно разрабатывали, Отто всегда был безукоризнен. Не подвел Скорцени своего начальника и осенью 1943 года, когда потребовалось освободить захваченного итальянскими партизанами Бенито Муссолини. 13 сентября курсанты спецшколы «Ораниенбург» под личным командованием Скорцени приземлились на легких самолетах в предгорье Апеннин, мгновенно отбили пленного дуче и увезли в Вену.