— Заберите ее! — приказала Осипенко. — Что вы там топчетесь? Боевые маги, называется! Не смогли справиться с одним назойливым Ловцом и с одной школьницей!

— Ни хрена се школьница! — пробормотал кто-то за Агатиной спиной, взял ее за плечи осторожно и крепко.

Когда расцепили их с Игорем руки, стало непонятно, кто кого поддерживал (может быть, оба?) — из Агаты словно разом вынули все кости, а качнувшегося Игоря подхватили и усадили на ступеньку крыльца. Ловец уткнулся лбом в ладони. Осипенко глядела на него сверху, нетерпеливо постукивая носком бежевой туфли. Заявила обвиняюще:

— Мы с вашей помощью почти получили нужный результат! Какая муха вас вдруг укусила?

— Да держись ты, господи! — пробормотал мужчина, закидывая «кисельную» Агатину руку себе на плечо. — Что, совсем стоять не можешь?

До нее доходило — медленно, но доходило. «Как до утки на пятые сутки», — обычно приговаривает бабушка. Агата глядела на склоненный затылок Келдыша.

— Вы это что… вы всё нарочно подстроили? Вы с ней заодно?!

Келдыш даже не шевельнулся и головы не поднял.

— Я доложу об этом руководству! — не обращая на нее внимания, продолжала Осипенко. — У вас и без того достаточно прегрешений перед Службой, так что вы сами роете себе могилу, ловец! Всё, хватит разговоров! — разговаривала, между прочим, только она одна. — Тащите ее в машину!

Агату действительно «оттащили». Усадили на заднее сиденье, пристегнули. Рядом разместился здоровенный дядька, сказал добродушно:

— Буянить-то больше не будешь? Ну и хорошо!

Когда это она буянила? Прижавшись щекой к спинке сиденья, Агата глядела на Келдыша. Наклонившаяся над ним Лиза тормошила его за плечи, говорила что-то. Но Келдыш сидел, свесив между колен руки, и смотрел на Агату. Смотрел, как ее увозят, и ничего не делал.

И тогда она поняла, что действительно осталась одна…

Ее водворили в привычную осипенковскую лабораторию. А сами ушли — совещаться, наверное. Агата стянула джинсовую куртку, бросила ее на стул, из кармана что-то выпало и покатилось по полу.

Крис Келдыша.

Наверно, засунул ей в карман, когда они стояли рядом — там, у его дома. С утра кристаллизатор был у него на пальце, она помнила. Агата стиснула кольцо, ища, куда бы его вышвырнуть — ни «мусорки», ни открывающейся оконной створки.

Хотя…

В чем крис-то виноват? Ведь кольцо теперь и ее немножко. Если даже не наполовину. Она просто не будет надевать его, и Келдыш ее никогда не найдет.

Да и пытаться не будет, конечно. Зачем это ему?

…Келдыш ходил бесшумно по комнате туда-сюда, туда-сюда. Точно маятник гигантских часов. Агата поглядывала на него, но не приставала — наверное, из-за ссоры с сестрой переживает. Остановился только когда у дома послышался шум подъехавших машин. Выглянул в окно, побарабанил пальцами по подоконнику, наблюдая, и, буркнув: «Кажется, по вашу душу!» — вышел в холл. Агата, подумав, побрела следом, чуть не столкнувшись с выбежавшей из кухни Лизой.

Келдыш оглянулся на них, предупредив:

— Лизка, вот только ты не суйся! — и, не спрашивая, открыл дверь.

За ней оказалось неожиданно много народу.

Пауза — или немая сцена. Игорь молча смотрел на пришедших. Те тоже молчали, не пытаясь ни войти, ни поздороваться. Наконец между мужчин протиснулась Осипенко: Келдыш и не подумал посторониться. Нона вытянула шею, высматривая Агату, увидела и кивнула:

— Агата, собирайся, ты идешь с нами!

— Зачем это? Никуда я не пойду!

Лиза беспокойно скручивала сухое полотенце, глядя широкими глазами то на нее, то на брата.

— Так, — сказал тот — очень спокойно. — Давайте-ка выйдем на улицу. Все!

И довольно бесцеремонно развернул и подтолкнул Осипенко. Та открыла было рот, но неожиданно смолчала и послушно вышла. Мужчины, с которыми она заявилась, — тоже.

Агата кинула вопросительный взгляд на Лизу — та не двигалась с места, но выглядела очень несчастной — и побрела следом за Келдышем. Наблюдать за переговорами.

Дурочка! Ее же просто выманивали из дома. Чтобы она сгоряча чего в нем не порушила…

Глава 9

Летаргия

Агата сунула крис в тесный карман джинсов и повернулась к двери. Спросила устало:

— И что вам еще от меня надо?

За дверью как будто ожидали ее вопроса — Осипенко влетела в лабораторию, сопровождаемая своими лаборантами и еще какими-то людьми в строгих костюмах.

— Агата, нам срочно нужна твоя помощь! Рада, что вы наконец-то бросили играться с Ловцом в детские игры…

— О чем вы с ним договаривались? — перебила Агата. — Чего добивались?

Осипенко отмахнулась.

— Это неважно, важно, что он нарушил договоренность и в результате будет наказан. А теперь — ты должна нам помочь!

Агата сонно удивилась сочетанию слов: помочь — должна? Посмотрела на мужчин у двери: ее не выпустят отсюда, пока они им не «поможет». А если попробовать пробиться, вызвав состояние огня, которому ее обучал Келдыш? Швырнуть файербол в дверь — заодно и повышенную защиту лаборатории проверить?

Огонь не приходил. Только дрожь то ли от холода, то ли от недостатка сна, туман в голове; плывущая пелена перед глазами искажает очертания предметов… И сердце — маленькое, скукожившееся. Пропускающее удары.

Агата, двигаясь медленно, точно древняя старушка, забралась с ногами в кресло, обхватила колени; съежилась, глядя на мир сквозь пряди нависших на лицо волос. Мужчины переглянулись с заметным сомнением: не казалась она им подходящей для выполнения ответственной миссии.

Зато Осипенко, как обычно, не колебалась. Деловито сообщила Агате:

— Сейчас в Кобуци над районом научного центра образовался своего рода защитный купол, куда не могут попасть ни пограничники, ни чистильщики, ни дезактиваторы!

— Какое горе, — безучастно пробормотала та. — А раньше ведь так просто было — пошел выгулять щеночка, заодно и НИЦЭМ посетил…

Осипенко слегка озадачилась, но отнесла эти слова на счет Агатиной усталости.

— Начальник СКМ знает о достигнутых нами результатах, и он согласился, что опыты необходимо продолжать. Ты должна сейчас же отправиться в Кобуци, все хорошенько осмотреть и запомнить, а при пробуждении рассказать нам до самых мельчайших деталей.

— А девушка может доставить в НИЦЭМ парочку приборов?

— Мы несколько раз пытались пронести различные предметы либо туда, либо оттуда. Неудачно. Но все равно попытка не пытка.

Агата ответила ДМН ничего не выражающим взглядом. Еще какая пытка! Молча встала и поплелась к кушетке.

— Какая-то она у вас… слабенькая, — заметил с сомнением один из эСКаэМовцев. — Вы уверены, что девчушка справится?

— Справится-справится! — нетерпеливо отозвалась Осипенко. Но, кажется, лишь после его замечания обратила внимание на вид своей «подопытной». — Да, Агата, ты сегодня что-нибудь ела? Если нет, из буфета принесут горячее.

— Не хочу, — сказала Агата. Легла на знакомую кушетку, свернулась клубком, засунув руки между колен. Ей предлагали то, чего она хочет больше всего на свете — спать. Это самое важное в жизни. Она ведь им ничего не обещала — попадет она там в Кобуци или не попадет? Хоть выспится как следует. Правда, опять может присниться Пустыня… Но в последний раз же ей ничего не снилось?

Да, потому что рядом был Келдыш…

Кто такой Келдыш? Не знает она никаких Келдышей. Его не существует. Призрак — как и все вокруг.

— Вы знаете, — честно предупредила она, последним усилием разжимая веки, — а я ведь могу и не… проснуться…

— Что? Это тебя опять твой сумасшедший куратор пугал? Ерунда! Помни, мы все на тебя надеемся и очень ждем твоего возвращения. Ты обязательно должна доставить нам сведения о происходящем в Кобуци! Чем быстрее заснешь, тем быстрее проснешься. Агата, засыпай спокойно!

«Спи спокойно, дорогой товарищ!»

— Спокойной… ночи… всем.

И Агата закрыла глаза.