—Однако Даниловский рынок здесь был, — крутанул головой Лазарь, оглядываясь. — Весело его сожгли.

—Видать и пограбили, — оживился Клюв. — Рынок был знаменитый, хавки, шмоток хоть жопой ешь. Чего это мы вечно еблом щелкаем?

—Гвардейцы тут дрались с мятежниками, то бишь националами, — сообщил молчавший до сих пор Егор. — Вчера сражение происходило, и ряды торговые сожгли они, можно сказать, бескорыстно. Ни один хрен на этом не поживился, да мало кто и в живых остался. Так что, не завидуй, малый, чужому горю.

Давайте, ребятки, думать, — продолжал Егор. — Без правильной идеи в живых нам сегодня не быть. Или те, или другие обязательно подстрелят или возьмут на цугундор. Но это вряд ли, потому что есть приказ всех вооруженных чужих расстреливать на месте, а у нас на пятерых минимум десять стволов. Есть у нас два пути: или экспроприировать машину потому, что за своими идти далеко, да и бесполезно, или пройти внизу по туннелю метро. Должен вам сказать, что второй путь безопаснее, хотя и там могут ребятки из подземных городов глотки перерезать, уже бывали случаи такие. Поверху же ехать — точно попасть в переделку, зато быстро.

—Слушай, отец, — обратился к Егору Паша, — а дрезину в метро нельзя позаимствовать или электричку захватить. Как бы нам совместить полезное с приятным?

—Можно-то, можно, — после некоторого раздумья отозвался Егор, — только что с энтой дрезиной делать? Рельсы под землей во многих местах разобраны или взорваны, а если целые, значит, под них подложена взрывчатка. Там ходить можно только пешком.

—Сколько же нам надо станций пройти? — спросила Лина, которая до сих пор молчала, все еще приходя в себя после утреннего приключения.

—Да всего три, — невозмутимо ответил Егор. — С одной ночевкой, если не будет больших завалов, и доберемся до Каширки.

—А поверху за полчаса, — задумчиво произнес Лазарь. — Ну что, братва, рискнем!

Подходящий автомобиль они нашли не сразу, в третьем по счету дворе, расположенном позади самого большого в Москве здания, в котором теперь жило несколько десятков тысяч человек. Все эти люди существовали очень тихо, и никто не вышел протестовать, когда банда, обнаружив зеленый свеженький автомобильчик, занялась им всерьез. Трудно сказать, кто мог пользоваться таким транспортом в многоэтажном доме, когда распределением последних литров горючего занималось правительство. Был это, несомненно, человек не простой, однако не вышел он на вопли и стоны сигнализации, утихомирить которую удалось, лишь пробив изнутри датчик пистолетным выстрелом.

Все пятеро погрузились в машинку, и Лазарь в экстазе от стрелки, указывающей на полный бак горючего, мягко тронулся с места. Огромным желанием его было не выезжать на основную магистраль, а проехать задами, и на протяжении первых нескольких кварталов ему удавалось эту позицию выдерживать. Однако, обогнув несколько многоэтажных домов, население которых тупо провожало взглядами столь редкое в их обиходе транспортное средство, они оказались вынуждены либо окунуться в дебри нежилых кварталов, либо выезжать на основную магистраль.

—Поехали, — махнул рукой Клюв, видя, что старая гвардия колеблется. — Всего-то нам пятнадцать минут езды, и мы у цели, да и того меньше. Авось проскочим!

Они выехали у виадука на Каширское шоссе, и снова их поразила особенная пустота и тишина города, не сравнимая даже с его обычным запустением. Егор вертел головой во все стороны, остальные бандиты сидели настороженно, сжимая в руках оружие и мечтая скорее очутиться под защитой любых стен чуть потолще, чем жестяные стены салона.

Беда пришла неожиданно. Едва Лазарь успел набрать скорость, как вдалеке послышался гул, и Паша, вытаращив глаза, протянул вперед руку, показывая на бегущую уже перед ними гигантскую тень вертолета. Дядя резко увеличил скорость и молился, чтобы вертолет оказался мирным, летящим по своим делам. Прямо перед ними уже тянулся спуск в туннель, когда впереди с нетерпимым для ушей грохотом, расцветая фантастическими языками огня, взорвалась акустическая бомба. Упади она ближе, для экипажа все было бы кончено, но бомба взорвалась с большим недолетом и скорее ослепила всех, чем оглушила. Только у двоих — Егора и Клюва из ушей появилась кровь и то ненадолго. При следующем взрыве они уже были в туннеле и, не снижая скорости, выжимая все возможное из двигателя, рвались вперед. Однако, не доезжая двух десятков метров до выезда из туннеля, Лазарь затормозил.

Вертя головами и делая глотательные движения, все, кроме Лины, вышли из автомобиля и стали держать совет. В туннеле пахло болотом и ржавчиной, спущенная дядей назад машина стояла посреди длинной и глубокой лужи, однако никто этого не замечал. Все говорили громко, почти кричали, но после звуковой бомбы с трудом слышали себя и других.

—Надо немедленно убираться! — визжал Егор. — Этот сукин сын подождет минуту-другую, а потом вызовет танки.

—Как ехать? — хмуро кричал ему в ухо Лазарь. — Звуковой бомбе никакие затычки не воспрепятствуют. Тут нужен специальный шлем. Поэтому нам без какой-либо хитрости не выбраться.

—А хитрость простая, — завопил Клюв, да так громко, что девочка испугалась, не услышат ли его с крутящегося над толщей земли вертолета. — Две снайперские винтовки, да добрый придел — и он наш! Паша, выходи, брат, из транса.

Бывший боксер, который не переставая тер уши и ругался про себя, вытащил сноровисто из машины объемистую сумку, поставил на капот и стал собирать из нескольких труб нечто похожее на телескоп. Правда, было неясно, зачем телескопу спусковое устройство и куда девались из него линзы. Собрав свое оружие, Паша вставил в него снаряд, напоминающий мужской член с оторванной мошонкой, и пошел, точнее, побрел по воде к ближайшему выходу. Из той же волшебной сумки Клюв вместе с дядей вытащили обыкновенный многозарядный карабин и снабдили его, умело привинтив, оптическим прицелом. Клюв схватил карабин, несколько раз прицелился в закопченный свод и побежал к другому выходу.

После этого наступила долгая тишина. То ли вертолет так неудачно скользил над туннелем, что не было возможности в него прицелиться, то ли по каким-то другим причинам, но ни Паша, ни Клюв не проявляли признаков жизни. Егор и дядя с нетерпением ждали хоть каких-нибудь результатов вылазки, но потом плюнули, забрались в машину и вновь стали держать совет.

—Осталось нам езды раз плюнуть, — горячился Егор. — Зови ребят, газанем под сто пятьдесят и через три минуты мы в клубе!

—Или в морге, — огрызнулся Лазарь. — Пойми ты, я за девчонку отвечаю перед братом, разве я могу ею так рисковать. Вот Клюв вернется, расскажет обстановку, может, вертолет подобьют или еще что, тогда и газанем.

Егор развел руками и сказал, что пойдет проведает Пашу. Только он сделал несколько шагов, как сильный взрыв потряс свод туннеля. С потолка и стен посыпалась штукатурка, погас еле брызжущий электрический свет, и все смолкло. Лазарь включил фары и на первой скорости поехал вперед. Егор вытащил свой лучевой пистолет из кобуры и, держа его двумя руками, медленно шел перед машиной, вглядываясь в просвет. Дойдя почти до выхода, он показал дяде скрещенные руки, что тот понял как сигнал остановиться. Сам Егор со всевозможными предосторожностями подошел к выходу из туннеля, но тотчас отпрянул назад и, рванув на себя дверцу машины, закричал ошеломленному Лазарю:

—Гаси свет, Пашка вертолет подбил!

—Где он, — спросила девочка, которая из всех подручных своего папаши выделяла Пашку за твердый характер и открытый нрав.

Дядя очумело выключил фары, и все очутились в темноте. Правда, впереди виднелся выход из туннеля, но был он таким тусклым и расплывчатым, что Лине показалось: ехать до него многие километры.

Девочка повторила вопрос, и тогда Егор, виновато отвернувшись, пробурчал, что, мол, Паша свое дело сделал, а летчики тоже не вовсе идиоты, и перед падением нажать рычаг и провести бомбометание — пара пустяков. Только Лина стала соображать, что все его бормотание просто-напросто означает, что Пашу она никогда больше не увидит и боль от новой потери начала в нее проникать, как сзади, у въезда в туннель, послышались выстрелы и взрывы гранат.