– Чёрт! Что за хрень?! – завопил Алан, кинулся к выходу.

Переворачивая стулья и столики, толстяк несся к двери. На улице стояла спасительная «Ламборджини».

«Нужно только выскочить наружу, завести мотор, и ходу!»

Пальцы ухватилась за ручку, резко потянули. Нет. Дверь закрыта. Отчаянно вцепившись в стеклянную дверь, Гриди тряс её, в надежде открыть. Незнакомец неспешно шагал к спине жертвы. Перевернутые стулья хрустнули под тяжелыми ботинками, вращающееся полотно нацелилось на толстяка.

– Что тебе нужно, сукин сын?! – визжал Алан, испугано зыркая по сторонам. – Что тебе от меня надо?

Вместо ответа последовал мощный, но медленный удар, стоящий рядом столик разломился пополам.

Гриди похолодел от ужаса, ноги тряслись, тело пробил холодный пот. Выпученные жабьи глаза попросту вылезали из орбит. Понимал: это смерть. Бежать больше некуда. Страхи ожили, сознание разрывалось на части, надежда на спасение умирала.

– Пощади, – пропищал Гриди, – пощади меня. Я очень богат, я дам тебе всё, что пожелаешь. Хочешь «Ламборджини», вон она стоит, бери себе! Хочешь шлюх? Тебе вагон будет! Если крови надо, могу жертв тебе достать! Только не убивай меня, умоляю… – Толстяк упал на колени, зарыдал. – Только не убивай меня.

Пила угрожающе рыкнула, впилась прямиком в спину. С ужасом Гриди взглянул на пробитую насквозь грудь, завопил от нестерпимой боли. Полотно пилы продолжало двигаться вниз, тело разрывало на куски. Алан умер, когда сталь дошла до паха. Такова была его, отдельная реальность…

Для сотрудников «Макдональдса» было большим шоком обнаружить у себя в туалете окоченевший труп главного редактора «Лос-Анджелес Таймc». В глазах умершего застыл неимоверный ужас, в руке зажата оторванная дверная ручка, а вся грудь испачкана засохшей блевотиной.

Война – это путь обмана. Поэтому, даже если ты способен, показывай противнику свою неспособность.

Когда должен ввести в бой свои силы, притворись бездеятельным.

Когда цель близко, показывай, будто она далеко; когда же она действительно далеко, создавай впечатление, что она близко.

Изобрази выгоду, чтобы завлечь его. Сотвори беспорядок в его силах и возьми его.

Если он полон, приготовься; если он силен, избегай его.

Если он в гневе, беспокой его; будь почтителен, чтобы он больше возомнил.

Если враг отдохнувший, заставь его напрячь силы.

Если он объединён, разъедини его.

Нападай там, где он не приготовился.

Или вперёд там, где он не ожидает.

Таковы пути, которыми военные стратеги побеждают. Но о них нельзя говорить наперёд.

Эти строки принадлежат перу Сунь Цзы, так называл себя Генрих более двух с половиной тысяч лет назад. Ещё одна маска и не более, но принципы ведения войны с тех пор не изменились. Их незачем менять. Принципы перманентны и совершенны, успех гарантирован…

Война и обман – суть одно. Генрих лучше других понимал: нет честных боев, есть глупые противники.

Джо угодил в тугие кольца лжи, смог выпутаться, но не до конца. Профессор увидел лишь вершину айсберга, лишь часть гениального замысла. Да, он разгадал, чего жаждет Генрих, но де Анжу попросту позволил узнать, разрешил приблизиться на нужную дистанцию. Джо по-прежнему висел на крючке. «Когда цель близко, показывай, будто она далеко; когда же она действительно далеко, создавай впечатление, что она близко». Именно так, – Генрих кивнул, – моя цель всё ближе, а ты всё ещё не знаешь о ней.

«Изобрази выгоду, чтобы завлечь его. Сотвори беспорядок в его силах и возьми его». Наивный Джо полагал, что де Анжу нужен он сам. Да, это так, но лишь до поры. Теперь надобность отпала. Генрих смог отыскать открытый источник, захватить который будет проще, чем вырвать из лап опытного и опасного хранителя.

«Если он полон, приготовься; если он силен, избегай его». И Генрих избегал, прямой схватки с Джо мог и не выдержать, но лишь глупцы идут на такое.

«Если он в гневе, беспокой его; будь почтителен, чтобы он возомнил о себе». Де Анжу смог разбудить дремавший в хранителе гнев, да, сила его многократно возросла, но и самомнение также росло вместе с нею. Генрих был уверен в том, что Джо переоценивает себя и недооценивает противника.

«Когда должен ввести в бой свои силы, притворись бездеятельным. Нападай там, где он не приготовился». Этим месье де Анжу и занялся. Хранитель не знал об атаке, последствия которой для человечества могли и должны стать фатальными.

Зверя спустили с цепей, и он голоден. А голод – неутолим. Генрих выпустил вирус в свою биологическую оболочку. «Прекрасный инструмент». Де Анжу берег его, но сейчас пришло время жертв во имя высшей цели. Старое тело умирало, новое рождалось. Король умер, да здравствует король!

Идеально подходящая на роль вместилища, ДНК штамма О157:Н12 стала новым телом Генриха. Де Анжу слился с геномом, вирус вышел на более высокий уровень. Теперь штамм не просто поражал нервную систему, кроме того вызывал сильнейшие изменения в психике инфицированного.

Если рассмотреть вкратце – то взаимодействие происходило подобным образом: зараженный вирусом человек переживал блокировку соматической – возникал паралич, а затем и вегетативной нервной системы, после чего происходило погружение инфицированного в глубокие слои подсознания. Наступала кома. Психика в этот момент очень податлива, и Генриху не представляло труда захватить контроль. Соединённый сознанием и духом с телом вируса, он воздействовал на каждого заражённого индивидуально. Из подсознания жертв на поверхность выныривали самые тяжелые пласты – леденящие душу страхи.

В качестве первых жертв Генрих выбрал сотрудников лаборатории. Ожившие в умах кошмары поглотили бедолаг в мгновение ока.

Биологические оболочки некоторых заражённых погибали вследствие кровоизлияния в мозг или разрыва сердца.

Те, чьи страхи чересчур сильны, попросту умирали. Другие же, чья воля покрепче или страхи слабее, становились пустыми сосудами, готовыми для заселения, такими, как Генрих, Гавван, и другими, подобными им.

Иные слои реальности, из которых пришли гавваханы, представляли собой необычайно жестокие и грубые миры параллельных вселенных. Благодаря усилиям Генриха грань между двумя реальностями истончилась до невозможного.

Инфицированный, находясь в бесконтрольном состоянии, легко мог шагнуть за границу привычной реальности, тотчас оказавшись в смертельно опасной для него среде. И наоборот, существо из иных миров, в зависимости от того, насколько глубоко в подсознание провалилась жертва, могло проникнуть в сознание, а затем уже сознательно управлять телом инфицированного. Прежняя личность жертвы при этом в лучшем случае растворялась.

«Но это – лишь начало, завершающий удар ещё не нанесен. Следует подготовить почву».

«Тому, кто первым приходит на поле сражения и ожидает врага, будет легко; тот, кто приходит после и должен спешить в бой, будет утомлен. Поэтому тот, кто преуспел в войне, подчиняет других и не даёт подчинить себя».

Генрих с самого начала задавал тон в игре, он же составлял правила. Профессору приходилось принять их, играть по ним, а значит, де Анжу по-прежнему контролировал процесс, шёл к поставленной цели. Шёл к победе.

Глава 9

12.10.2012. США. Штат Калифорния. Санта-Барбара. Дом на набережной

– «Тот, кто знает врага и знает себя, не окажется в опасности и в ста сражениях. Тот, кто не знает врага, но знает себя, будет то побеждать, то проигрывать. Тот, кто не знает ни врага, ни себя, неизбежно будет разбит в каждом сражении», – процитировал Джо «Искусство войны».

– Мы имеем дело с профессионалом, – мрачно подытожил Вильям. – Честно тебе сказать, мой друг, я впервые в жизни вижу такого могучего противника. – Генерал принялся барабанить пальцами по крышке стола. – И я понимаю, при всём моем уважении к себе, что такой противник мне не по зубам.