Наполеон сменил короткую куртку военного на длинную мантию императора, был храбр в сражениях, естественно, плох для церкви, но не слишком мешал. Между Францией и Католической церковью было заключено соглашение, по которому Рим признавал новую французскую власть, а католицизм был объявлен религией большинства французов.
До Бонапарта имя Наполеон никогда не было у французских королей. В битвах он был подобен молнии, от которой дрожали все соседи Франции. Иностранная женщина напоминает Жозефину.
В этом катрене описывается поход и гибель наполеоновской армии в снежной России (на белой территории) в 1812 году.
Здесь отражено завершение карьеры и жизни Наполеона. После поражения от России и её союзников Бонапарт был сослан на остров Эльбу, где жил подобно императору. Не прошло и года, как Наполеон сбежал с острова и попытался вернуть утраченное, но в битве при Ватерлоо потерпел поражение и был вновь сослан теперь уже на остров Св. Елены, где и умер.
Как видим, биография Наполеона Бонапарта, написанная за двести лет до его рождения, соответствует действительно произошедшим событиям, что, собственно говоря, и требовалось доказать. И аналогично обстоит дело с другими моментами истории, вызвавшими по той или иной причине интерес Нострадамуса.
Люди любопытны, и то обстоятельство, что катрены сбываются, поддерживало на протяжении веков интерес к «Центуриям». Всегда находились желающие попытаться растолковать послание пророка, заглянуть в будущее, но наставало загаданное ими время, а угаданные события исполняться не торопились. Почему? Видимо, не всё так просто в четверостишиях прорицателя. Конечно, как мы уже знаем, есть катрены довольно-таки понятные по своему содержанию, где требуется лишь привязка ко времени, но есть и много катренов, смысл которых зашифрован. Вот пример такого совершенно «безумного» четверостишия:
Как этот стих точно интерпретировать? Невозможно! В нём не только нельзя узнать будущее, но и после свершения описываемого события, его трудно будет идентифицировать. Какой, однако, простор для фантазии! Жаждущих разобраться в пророческом ребусе было за века немало, одни находили в одном катрене какой-то намёк на смысл, другие — в другом, но общей картины не вырисовывалось. И ведь надо признать, что многими людьми двигало истинное желание понять провидца, а не шарлатанское стремление прославиться на лжи. И пытались прочитать с помощью астрологии, и пробовали разобраться посредством магии, и силились применить совершенно абсурдные методы, и ничего не добились. Будущее оставалось тёмным.
Очевидно, всем этим авторам нужно было внимательнее работать с первоисточниками, ведь понятно, что если Мишель Нострадамус хотел, чтобы его послания были когда-нибудь расшифрованы, то он должен был позаботиться о подсказках в поисках ключей шифровки. Где же искать эти ключи? Везде. В самих катренах, в прозаических предисловиях к «Центуриям», в иных работах автора, мало того, даже его завещание составлено так, что есть подозрение на наличие ключей и там. Однако в первую очередь искать подсказки надо, естественно, в самих «Центуриях». Что же они из себя представляют?
Первая часть «Центурий» вышла в 1555 году, там было: «Предисловие к сыну Цезарю», три первые центурии полностью и в четвёртой центурии только первые 53 катрена. Вторая часть была издана в 1557 году, там в дополнение первой части имелось: концовка четвёртой центурии (47 катренов), пятая и шестая полностью (в конце шестой помещён один катрен без номера) и первые 42 катрена седьмой центурии. Третья часть вышла после смерти автора в 1568 году, там дополнительно наличествовало: «Послание Генриху Второму» и три последних центурии полностью (в последней, десятой, имеется ещё один катрен без номера). Есть, правда, предположение о существовании какого-то издания, выпущенного до 1568 года, так как некоторые катрены из последних центурий вроде бы цитировались ещё при жизни автора.
Однако это ещё не всё, что касается «Центурий». Существуют несколько каких-то «гуляющих» катренов из седьмой центурии, дополнительные шесть катренов в восьмой (опубликованы в 1588 году), одиннадцатая центурия из двух катренов и двенадцатая центурия, содержащая одиннадцать катренов (появились в 1594 году). Но и это ещё не всё: в 1605 году были представлены шестистрочные стихи (сикстины), также приписываемые Нострадамусу. Их количество равно 58, то есть ровно столько, сколько не хватало седьмой центурии.
Здесь, правда, надо заметить, что некоторые исследователи происхождение шести катренов в восьмой центурии считают сомнительным, сикстины вообще называют фальшивками, а одиннадцатую и двенадцатую центурию относят к утерянным альманахам. Так что «классические» «Центурии» по-прежнему состоят только из десяти частей, содержащих 942 нумерованных катрена, два ненумерованных катрена и два прозаических текста: «Предисловие к сыну Цезарю» и «Послание Генриху Второму».
Из всего сказанного очевидно, что поиск ключей расшифровки четверостиший надо начинать, понятное дело, не с самих четверостиший, а с имеющихся двух прозаических посланий.
Уже в первом из них читаем: «Для общего будущего я захотел тёмными и запутанными выражениями распространиться о грядущих событиях, и тех, которые произойдут очень скоро, и тех, что я увидел. Какие бы изменения в людях не произошли, чтобы не оскорбить хрупкости их чувств, всё написано в туманном виде, гораздо туманнее, чем у других пророков…»
Таким образом, изначально имея понятный по смыслу текст, датированный и идущий последовательно, Нострадамус зашифровал его и перемешал четверостишия местами. Можно, конечно, допустить, что провидец шифровал катрены произвольно и тасовал их как попало, но что-то верится в такое с трудом. Разумнее предположить, что Мишель Нострадамус все катрены закодировал, используя один и тот же приём, и перемешал свои четверостишия по определённому закону. Следовательно, задача состоит в том, чтобы найти ключ шифра, с помощью которого можно «расколоть» все катрены пророка, отыскать даты описываемых событий и восстановить исходную последовательность четверостиший.
Значительная работа в этом направлении была проделана авторами книг «Расшифрованный Нострадамус». И здесь надо сказать, что данные сочинения, бесспорно, дали дополнительный импульс к изучению «Центурий» (во всяком случае, в России). Одни восторгались их находками, другие использовали наработки, чтобы идти дальше, третьи критиковали, предлагая иные варианты.