Прошло несколько месяцев с того самого дня. После того, как Тифа и Клауд устроились, Баррет оставил им на попечение, усыновленную им дочь своего покойного друга Дайна, Марлин, и отправился в путешествие, дабы сразиться с демонами своего прошлого. Уезжая, он перекинулся парой слов с Тифой, плечи которой несли аналогичное бремя. Он надеялся, что эти слова приведут ее, по крайней мере, к искуплению. Но ему самому они не принесли утешения, и Баррет не знал, что ему делать. Если он будет рядом с Марлин, это даст ему мир, но промедление, растягивающееся на дни и недели, заставляло его чувствовать себя виноватым. Он знал, что должен уехать, даже если у путешествия не будет цели. Он должен был оторвать от себя часть своего естества и уйти к горизонту. Это будет путешествие ради исцеления.

Полгода он скитался по миру. Жизнь вне Мидгара налаживалась, мало‑помалу приходя в норму, даже несмотря на проблему геостигмы. Единственное отличие от столь недалекого прошлого было в том, что сейчас трудно было увидеть, чтобы хоть кто‑нибудь использовал мако – ни один из реакторов не работал. С одной стороны, это значило, что дело Баррета и антишинровского движения победило, но чувство потерянности пересилило сладость триумфа. В мире не было места для человека с пушкой, прикрепленной к руке. Его место среди хаоса и битв. Исчезни все это, и где он сможет искупить свои грехи? Панические настроения…

Бывало, он шатался по лесам в поисках сражений, уничтожая атаковавших его монстров, но когда боевая лихорадка проходила, все что оставалось – отвращение к самому себе. И каждый раз из глотки Баррета вырывался рев.

"Раааааааааа!"

***

Однажды, когда он шел в толпе в Джуноне, что‑то ударилось о его руку‑протез. Посмотрев вниз, он увидел плачущего ребенка. Кровь струилась по его лбу. Когда он нагнулся, чтобы осмотреть рану малыша, женщина, которая наверняка была его матерью подбежала крича: "Пожалуйста! Пожалуйста, простите моего мальчика, умоляю вас! Я сделаю все, что скажете!"

Глаза матери были прикованы к автомату, установленному заместо кисти правой руки Баррета.

"Во времена мира, я ничем не отличен от монстра," – подумал он.

Времена меняются, поря и ему подумать о новом пути в жизни. Он не был уверен, какой будет этот путь, но точно знал, что ему нужно поменять в первую очередь.

Баррет решил проведать Старика Сакаки – мастера, что однажды смастерил ему протез. У первой версии был простой дизайн с крюком на конце. Баррет был недоволен. Он хотел иметь больше возможностей: копаться в грязи – старик сделал ему руку‑ковш, работать по дереву – изготовленный на заказ молот отлично подходил. Но Баррету они не нужны были. И однажды старик сказал ему: "У тебя в голове нет ничего, окромя мести Шин‑ре, и ты никогда не будешь доволен, держа что‑либо в этой руке. На! Держи это и никогда не приходи ко мне снова".

То, что старик дал ему, было адаптером, позволявшим крепить любые инструменты к его руке. Используя его, Баррет мог приделать к своей правой руке былые протезы… или оружие.

– Что приделывать – это только твое дело. Но подумай, прежде чем что‑либо делать.

Несмотря на предупреждения старика, Баррет не утруждал себя размышлениями. Последующие дни он провел подбирая себе оружие. Он пробовал любое, которое мог достать, увеличивая свою огневую мощь. В следующие несколько лет, все что Баррет крепил к своей культе было оружием.

Вернувшись в мастерскую, он попросил старика сделать ему новую руку – с более мягкой структурой, с кистью руки на конце. Такую, которую никто не будет бояться. Такую, которая позволит ему вернуться к повседневной жизни. Старик Сакаки фыркнул и уставился на Баррета.

– Я не хочу больше только сражаться. Не хочу, чтобы люди меня боялись.

– Что ж… И кем же ты хочешь быть?

– Как я уже сказал… – Баррет остановился на полуслове, ища ответ внутри себя, но не нашел его.

Какого черта он будет делать в мире, где люди учатся улыбаться заново.

– Блин, кабы, я знал!

***

– Мне потребуется неделя. Устроит?

– Да. Пока ты будешь работать, я…

– Если у тебя нет каких‑либо планов, – перебил старик, – почему бы тебе не помочь моему племяннику с работой? А взамен… Хммм…

– Забудь, мне не нужно ничего взамен.

– Я все же придумаю что‑нибудь.

***

На следующий день, Баррет ехал в грузовике. Племянник Старика Сакаки вел машину, и Баррет вспомнил, что именно такой же грузовик возил его повсюду, когда он был еще ребенком. Двигатель его работал от пару, вырабатываемого от сжигания угля и нагревания воды котле.

Для его обслуживания требовалось четыре человека, работающих одновременно: один вел машину, другой следил за показаниями приборов и еще двое кочегаров забрасывали уголь в печь. В задней части огромного корпуса грузовика находился кузов, в котором могли бы уместиться десять человек. Уголь занимал место место пятерых и Баррет – еще двоих.

Он растянулся, обратив лицо вверх, глядя в небеса. "Чувак, эта колымага еле едет", – подумал он. В этом не было чьей‑то вины. Большие машины, работающие на угле, всегда так тащатся. Экипаж покрывался потом, работая в бешеном темпе. Все механизмы работали в полную силу. Кочегар среднего возраста вышел в кузов, дабы отдохнуть.

– Прости, что мешаю тебе злиться, но я присяду.

– Ничего, я не злюсь.

– Ага, только вот лицо твое говорит о другом.

Баррет поднялся и уставился на мужчину.

– Чо те нахрен надо?

– Вот видишь – я прав.

Оба замолкли на мгновение. Кочегар нарушил тишину первым.

– Планируешь быть нашим телохранителем вечно?

– Я всего лишь делаю старику услугу. Что будет дальше, я не знаю.

– Ты не создан для этого?

– Быть телохранителем? Нет человека более подходящего, чем я, для такой работы?

– Точно не скажу. – кочегар умолк. Баррет ожидал продолжения.

"На кого, я, блин, похож? Придурок."

– Выскажись уже, чувак.

"Быть может, парень подкинет мне мыслишку, что мне делать со своей жизнью".

– Кто я по‑твоему?

– На того, кто вместо того, чтобы мочить монстров, что приходят, идет и ищет их логова, чтобы крушить.

"Да что ты, блин, знаешь, вообще!"

– Даже если ты не знаешь, где они находятся, – подытожил кочегар с улыбкой.

– То есть, по‑твоему, я идиот?

– Все не так просто. Может быть тебе гордиться этим?

Баррет посмотрел ему в глаза и засмеялся. Кочегар вернулся к своей упорядоченной работе.

– Могу я попросить у тебя совета? – обратился Баррет к кочегару.

– Зависит от совета.

– Я хочу искупить грехи. Именно поэтому, я в дороге. Но сколько бы времени не проходило, я так и не нашел, как сделать это. Может быть, я именно такой человек, как ты и описал. Как думаешь, что такой парень, как я должен сделать, чтобы искупить вину?

– Все зависит от грехов.

– Многие погибли… из‑за меня.

Баррет мысленно вернулся в то время, когда они взорвали Мако‑Реактор № 1 вместе с товарищами из организации Лавина. Причиненный вред был более значителен, чем они рассчитывали. В городе была паника. Его друзья погибли и граждане, которых он не знал.

Кочегар заметил, что Баррет притих и сказал:

– Ты просто должен жить дальше, вот и все. Пытайся, чтобы не произошло.

– Я боялся, что ты это скажешь.

– И если ты не знаешь, где логова чудовищ, ты ищешь и крушишь их. Быть может, настанет день и ты избавишься от монстров нав… Эй, смотри! Вон!

Кочегар указал за грузовик. Их преследовал мелкий, но угрожающий монстр. Баррет навел дуло своей правой руки на него и выстрелил, даже не целясь. Тело существа разлетелось на ошметки в скорострельном огне.

– Хреново быть монстром сегодня, – прокомментировал Баррет.

Повернувшись, чтобы сказать кочегару о том, что волноваться не о чем, он заметил, что тот не отрывает глаз от его правой руки. Прямо, как женщина из Джунона.