————

Но прежде чем повесть была окончательно отделана, текст ее в восьмой редакции стал распространяться в списках, сначала рукописных, а затем, кроме них, еще и в многочисленных литографированных и гектографированных. Все они восходят к списку, переписанному рукой М. Л. Толстой и привезенному в Петербург М. А. Кузминской (рукопись № 15, первый ее слой). Непосредственно вслед за тем, как этот список был прочтен в обществе, собравшемся на квартире у Кузминских, с него стали сниматься копии. По воспоминаниям сотрудника «Посредника» Ю. О. Якубовского, история первоначального распространения «Крейцеровой сонаты» в списках рисуется так.

На следующий день после чтения повести у Кузминских, 29 октября 1889 г., состоялось чтение ее в редакции «Посредника», там же, в Петербурге, по экземпляру Кузминских. Так как его необходимо было срочно вернуть Кузминским, то сейчас же вслед за чтением несколько человек, разделив рукопись по частям, взялись за ее переписку и к утру воспроизвели полный ее список. «Таким образом, — пишет Ю. О. Якубовский, — помимо воли автора, уже на третий день рукопись «Крейцеровой сонаты», в первой версии, получила распространение в Петербурге. К воскресенью уже было готово 300 литографированных списков, которые моментально облетели весь читающий Петербург. Но это оказалось каплей в море; во многих домах списки гектографировались на домашних гектографах и получали немедленно распространение. В книжных магазинах и у букинистов такие списки ценились по 10—15 рублей».^[310]

В № 6 еженедельника «Неделя» за 1890 г., стр. 198—199, была напечатана следующая заметка: ,,В Петербурге идут нескончаемые толки о «Крейцеровой сонате». Черновой набросок ее, неотделанный, незаконченный, прошедший в публику благодаря медвежьей услужливости друзей Л. Н. Толстого, — даже этот черновой список сделался событием. Некоторые нескромные газеты рассказали даже кое-что о содержании «Крейцеровой сонаты»“.

А. А. Толстая в своих воспоминаниях так рассказывает о распространении «Крейцеровой сонаты» и «Власти тьмы» сейчас же после того, как эти произведения стали известны в рукописях: «Трудно себе представить, что произошло, например, когда явились «Крейцерова соната» и «Власть тьмы». Еще недопущенные к печати, эти произведения переписывались уже сотнями и тысячами экземпляров, переходили из рук в руки, переводились на все языки и читались везде с неимоверною страстностью; казалось подчас, что публика, забыв все свои личные заботы, жила только литературой графа Толстого... Самые важные политические события редко завладевали всеми с такой силой и полнотой».^[311]

Из Петербурга литографированные и рукописные списки «Крейцеровой сонаты» в предпоследней редакции стали распространяться по Москве, а затем по провинции. В архиве Толстого в Публичной библиотеке СССР имени В. И. Ленина хранится большое количество писем к Толстому, написанных со всех концов России и из-за границы и являющихся читательскими откликами на «Крейцерову сонату» в ее незавершенной редакции. Уже эта редакция успела породить ряд печатных критических откликов русских и заграничных авторов, а также несколько беллетристических произведений, в большинстве случаев полемизирующих с основной идеей «Крейцеровой сонаты». Наиболее значительным из таких произведений был один из «Рассказов кстати» („По поводу «Крейцеровой сонаты»“) Лескова, с эпиграфом, взятым из предпоследней редакции толстовской повести: «Всякая девушка нравственно выше мужчины, потому что несравненно его чище. Девушка, выходя замуж, всегда выше своего мужа. Она выше его и девушкой и становясь женщиной в нашем быту». Эти слова, являющиеся слегка перефразированной цитатой из предпоследней редакции «Крейцеровой сонаты», отсутствуют в последней ее редакции, как отсутствует в ней вообще сочувственная оценка девушки и женщины по сравнению с мужчиной, а между тем то и другое определило собой весь тон лесковского рассказа.

Когда Чертковым была привезена в Петербург окончательная редакция «Крейцеровой сонаты», она была прочитана, как сообщает Якубовский, на квартире Черткова. Собралось свыше пятидесяти человек, среди которых были Лесков, Эртель, Леонтьев (Щеглов), Л. Е. Оболенский, Гайдебуров, Рубакин, Хирьяков, Савихин, Меньшиков. Читал хороший чтец Н. И. Горбунов, брат И. И. Горбунова.^[312] Автор воспоминаний не сообщает определенно, были ли сделаны после этого списки с окончательной редакции. Среди сохранившихся в различных библиотеках рукописных, гектографированных и литографированных экземпляров повести мы не встречали текстов, восходящих к этой редакции. Когда „Послесловие к «Крейцеровой сонате»“ в предпоследней своей редакции, датированной 6 апреля 1890 г., дошло до столицы, оно также стало распространяться в списках сначала отдельно, а затем в соединении с повестью.

Огромное большинство списков повести, рукописных, литографированных и гектографированных, восходит к тексту списка, переписанного рукой М. Л. Толстой (первый слой рукописи № 15). В процессе переписывания и перепечатывания копий с копий текст, естественно, искажался и в большей или меньшей степени отходил от своего первичного оригинала. Различные списки написаны разными переписчиками; литографированные и гектографированные — воспроизводят текст, написанный от руки или на пишущей машинке. Большинство списков повести датировано 26 августа 1889 г., т. е. тем же числом, каким ошибочно датирована рукопись № 15, переписанная рукой М. Л. Толстой. Некоторые датированы ноябрем 1889 г. На одном известном нам экземпляре стоит в конце текста дата — 1890 г. Ряд экземпляров вовсе не датирован. Заглавие — в большинстве случаев — «Крейцерова соната». Один из литографированных списков с этим заглавием, заключающий в себе текст повести с датой 26 августа 1889 г. и «Послесловия» с датой 6 апреля 1890 г. (текст написан на пишущей машинке), заключен в обложку, на которой, кроме заглавия, — литографированный рисунок, изображающий пашущего крестьянина (года издания и указания типографии на обложке нет). Другой, также литографированный список (текст написан первоначально от руки), не имеющий даты в конце повести, но снабженный датой 26 сентября 1890 г. [sic!] в конце «Послесловия», заключен в обложку, на которой отлитографировано заглавие «Крейцерова соната 1888 г., или повесть о том, как муж убил свою жену». Заглавие окружает собой рисунок, изображающий фигуру смерти с косой, приподымающую занавес, за которым видна пустая кровать; слева от края фигуры нарисованы соха и лопата, справа — книга и ноты. Внизу обложки — обозначение места и года издания — Москва, 1890.

Текст всех этих списков, содержащих в себе разнородные ошибки и искажения, восходя к первоначальному слою рукописи, написанной М. Л. Толстой, в основном однороден.

Но среди литографированных списков нам встретился один, написанный первоначально от руки (два почерка), в котором первые двадцать глав воспроизводят восьмую, предпоследнюю редакцию, а следующие восемь — редакцию последнюю.

В 1890 г. в берлинском «Библиографическом бюро» был напечатан текст «Крейцеровой сонаты» по одному из списков, восходящих к списку М. Л. Толстой (к первоначальному его слою), Берлин, 1890, Книжный магазин Б. Бера (Вальтер Циммерман). В том же году в том же издательстве вышло второе издание повести в соединении с «Послесловием». Текст повести в обоих изданиях один и тот же. В нем большое количество искажений и опечаток. Вероятно, в том же году, также в Берлине (Stuhr’sche Buch-und Kunsthandlung), без обозначения года вышло «новое издание» «Крейцеровой сонаты» вместе с «Послесловием», «пересмотренное и исправленное», как значится на обложке, неким A. H., учителем русского языка при Королевской военной академии и русским переводчиком при Королевском камергерихте в Берлине. Текст его, содержащий меньшее количество искажений, чем предыдущие два издания, воспроизводит также восьмую, предпоследнюю редакцию повести. Вслед за ней напечатано и «Послесловие». Со второго издания «Библиографического бюро» в Москве был сделан литографированный список, датированный на обложке 1890 г. и озаглавленный «Крейцерова соната, или повесть о том, как муж свою жену убил». На обложке же помета: «(с берлинского печатного издания)». Подзаголовка в этом издании однако нет.