В индуистской книге «Бхагавадгита» имеется намек на существование трех душ у человека, но Высшее «Я» кахунов смешано там с понятием Всевышнего, находящегося на совершенно ином уровне бытия. (В переводе Юджа это звучит так: «Те, кто во мне остаются, зная, что я Адхибхута, Адхидайвайта и Адхиджайна, познают меня в момент смерти»[8].) Так как индусы считали, что каждый человек должен страдать и таким образом искуплять свою прежнюю плохую карму, большинство из них не молилось Высшим Существам о помощи, если речь шла о проблемах их повседневной жизни.

В христианстве существует любопытный и почти уникальный способ опосредованного искупления грехов. Происхождение этой доктрины неизвестно, но она очень напоминает концепцию кахунов, согласно которой можно сразу получить прощение грехов, вместо того, чтобы страдать от сурового и жестокого закона кармы вплоть до полного искупления вины. Согласно христианской доктрине, Христос полностью и окончательно искупил грехи всего человечества, принеся себя в жертву и приняв смерть на кресте. К этим грехам мира, похоже, принадлежат и грехи новорожденных, которые «рождаются во грехе» (воистину удивительный догмат). Христианин не должен расплачиваться за грех, исправляя нанесенный им вред и неся наказание. На самом деле это было бы невозможно, если бы он, к примеру, помянул имя Господа всуе. Ведь он не мог бы отменить эти слова. Поэтому логичным продолжением было бы ему страдать после смерти в аду, чтобы искупить свою вину. Однако, согласно христианскому плану искупления грехов человечества, он может покаяться за грехи и получить их отпущение из рук священника или, еще лучше, через непосредственную молитву к Богу от имени его великого Сына-Искупителя.

Кахуны, повторим это еще раз, знали, что ни один из живущих на земле не может навредить Высшему Существу, а следовательно, не может против него согрешить. Поэтому они не признавали греха профанации. Единственным грехом было нанесение вреда человеком человеку. За такой грех следовало возместить пострадавшему его потери. Никаким иным способом преступник не может убедить самого себя, что сравнял счет и искупил вину. Если же он не придет к такому убеждению, он не сможет ликвидировать свой комплекс вины на пути ритуального очищения, т.е. кала — отпущения грехов и возрождения символического Света.

В обсуждаемом вопросе отпущения грехов в христианской религии и ликвидации комплексов вины в системе кахунов не следует упускать из виду очень важный момент. Речь идет об убежденности христианина в том, что его грех в отношении человека одновременно является грехом в отношении Бога, и что именно от Бога он должен получить прощение, даже если он не получил его от обиженного им ближнего. Кахуны, напротив, вообще не просят Высшее Существо об отпущении грехов. Вероятнее всего, для них совершенно очевидно, что грешник должен возместить ущерб и сам позаботиться о том, чтобы его простили, обращаясь к человеку, которого он обидел. Среднему христианину трудно понять логику такой позиции. Ему никогда бы не пришло в голову, что отпущение грехов может произойти здесь, на земле, и его может дать обиженный им человек. Иудаизм и учение о карме предполагают столь же рациональный способ искупления, какой существует у кахунов. Оба эти учения провозглашают необходимость совершенного и полного искупления своих грехов без какого бы то ни было оправдания раскаянием, сожалением или опосредованным искуплением. Правда, система кахунов придерживается более узкого понятия греха и не вмешивает в эти человеческие дела богов, о существовании и природе которых мы можем только догадываться.

Система Хуны была разработана до мельчайших деталей, она абсолютно логична и обоснованна. Она проста и необычайно эффективна. И все это благодаря глубоким знаниям природы человеческих комплексов и природы низшего «Я», которое эти комплексы порождает.

Проблему возмездия за грехи следовало бы рассмотреть с еще одной точки зрения, а именно в контексте той роли, которую играет грех в невозможности контакта между низшим и Высшим «Я» виновного. Так как кахуны считали, что нельзя повредить Высшему «Я», и оно не является причиной прекращения контакта между ним и низшим «Я», отсюда следует, что низшее «Я» по причине чувства вины, которое оно разделяет со средним -«Я», ощущает стыд и ведет себя как малое дитя, которое прячется от родителей, стыдясь своих поступков.

Предположительно, это следует из того, что низшее «Я», оставаясь на уровне животного, не имеет собственного ощущения добра и зла. Все суждения на этот счет оно получает от среднего «Я», которое, благодаря своей способности мыслить логически, может постичь разницу между добром и злом. Коль скоро низшее «Я» некритически принимает оценку каждого поступка и общего отношения к окружающим, оно имеет склонность развивать в себе комплексы вины очень странным способом. Когда среднее «Я» уже приняло решение по поводу того, является поступок плохим или хорошим, и это решение передается в виде мыслеформы низшему «Я» для сохранения, процесс создания комплекса становится автоматическим. Так происходит потому, что низшее «Я» было свидетелем дурного поступка и всей силой своих органов восприятия ощутило физическое воздействие, ранящее ближнего. Это был физический стимул, совершенно реальный и ощутимый, и если низшее «Я» присутствовало при этом, оно тут же прониклось чувством вины, перерастающим в серьезный, тяжелый комплекс. Чтобы от него избавиться, нужно убедить среднее «Я», что вина была искуплена. Только тогда можно надеяться, что удастся склонить низшее «Я» к тому, чтобы оно избавилось от комплекса.

Если какой-нибудь христианин или представитель другой религии верит, что, согрешив, он оскорбляет Бога, и если он совершит греховный, по его мнению, поступок, но такой, который не приносит вреда ближним, например, пропустит участие в святой мессе или профанирует нечто совершенное, тогда его комплекс вины не будет слишком серьезным ввиду отсутствия сопутствующего греху непосредственного физического стимула. В таких случаях общепринятый метод искупления — пост и другие формы самоистязания. Поскольку такие формы наказания являются отличными физическими стимулами, они легко очищают психику от не очень серьезных комплексов вины, вызванных к жизни нарушением догматических религиозных предписаний. Именно по этой, чисто практической, причине посты и молитвы, применяемые на протяжении многих лет, являются популярнейшим ритуалом искупления грехов.

В отношении грехов, содеянных по недосмотру, кахуны преимущественно предписывали пост и другие сильные, хотя и не непосредственные стимулы. Неучтивость, пренебрежение к обязанностям или любые другие ошибки, вызывающие в нас чувство стыда, это прямой путь к комплексу вины. Мы часто даже не обращаем внимания на его присутствие.

Низшее «Я» является нашей «совестью», которая получила указания от среднего «Я», что хорошо, а что плохо. Эти инструкции мы обычно получаем в детстве от заботливых родителей. Подзатыльники и тумаки в большой мере способствуют укоренению в нашем низшем «Я» различия между добром и злом еще в раннем детском возрасте. Если кто-то испытывает угрызения совести за совершенные им действия — это эмоциональная, не всегда логичная реакция. Конечно, чувства и разум могут действовать также одновременно, если среднее «Я» согласно с тем, что совершилось зло. Эту мысль мы можем проиллюстрировать на примере специфической морали диких охотников за головами. Добыть голову друга у них считалось бы тяжким грехом, а вот лишить головы врага было в высшей степени героическим и добродетельным поступком. Голос совести не является каким-то инстинктом, данным человеку от Бога. Это просто естественная эмоциональная

реакция низшего «Я», которое заучило, что одно хорошо, а другое плохо.

Только среднее «Я» может грешить. Звери в джунглях пожирают друг друга, не чувствуя греха. А поскольку низшее «Я» является главным образом животным, даже если оно соединено с сознательным «Я», оно не может согрешить.