Я не бегу, не показываю ему фак, не матерюсь, не смущаюсь и не краснею! Я танцую. Танцую для него, повернулся к нему, задом к девчонкам. Улыбаюсь ему, какая-то гибкость во мне образовалась, кураж взвился по позвоночнику. Танцую, виляю, маню, откидываю волосы. Движения находятся сами, они берутся откуда-то свыше. Я танцую много композиций, Алекс от меня в двух метрах. Иногда девочки тащат меня внутрь круга, но уже через пару минут я возвращаюсь. Я рядом с ним. Вижу, он млеет, улыбается только глазами, рта не видно, он закрыл его бокалом. Не пьёт. Просто смотрит. Обращаю внимание на руку, которая покоится на столе. Нееет! В руке бьётся нерв: судорожно большим пальцем крутит свой перстень. Хочешь меня? Ну-ну!

Моя испанская компания волочет меня обратно за столик, вливаю в себя ещё коктейлей. Танцы становятся горячей. Танцую с девчонками какие-то страстные задницетрясучие пляски, кружу, хохочу, глазами стреляю, близко к телам, Анабель так вообще ногу на меня задрала! Но это всё для него! Он уже выпил своё вино. И он не улыбается, не млеет. Он жадно впитывает мои движения, оскалился, прищурился! А я, как тореро перед бычарой, машу красной тряпкой — это я рубашку снял, помогаю себе… Слюни текут? Ну-ну… Я не учёл только одного: слюни могут потечь не только у Алехандро.

Чувствую, меня сзади чья-то рука обхватывает, и вижу на своей голой симпатичной груди волосатую несимпатичную мужскую руку! Потом ещё и руку на заднице ощутил! Ёб! Пытаюсь повернуться, но меня волокут куда-то вглубь танцпола и дальше. Я даже не вижу, кто! Довыебывался? Мне что-то хрипло шепчут в ухо, сжимают сильнее, ужас! Потное мужское тело больше моего, сильнее, оно и не думает меня отпускать:

— Кверидо чико! — хрипят мне в ухо, и мне уже нечем дышать от этих рук, от этого голоса и от ужаса.

Но вдруг руки меня выпустили, вернее, оттолкнули, я оказался на полу. Меня за плечо тащат назад, поднимают, толкают. Это Алекс! Он толкает меня за свою спину, типа защищает. Я наконец вижу ублюдка, который меня сцапал. Вот это образина! Как бы он не убил моего кабальеро! Но Алекс не ждёт, когда его начнут убивать. Он резко выкидывает руку вперёд между глаз ублюдку, потом левой в челюсть, правой под дых, тот даже блок не успел поставить. Я был не прав! Это бокс! Алекс разворачивается ко мне, хватает за локоть и толкает впереди себя:

— Quickly!

Это я понял, это «быстро» по-английски. И мы почти бежим, от его пальцев на руке будут синяки. Он тащит меня в отель, что-то бурчит под нос, видимо, на смеси английского и испанского. Разобрал только два слова: «shit» — это значит дерьмо, и «блядь» — это значит я. Тут же с удовлетворением отметил, что был прав: русский мат интернационален!

Галопом мы добрались до отеля и до нашего третьего этажа. Алекс толкнул меня к стене, прижал одной рукой в плечо, придавая мне, пьяному танцору, устойчивости. Другой рукой он выразительно постучал себе по лбу, гневно вперился в меня. Типа ругает? Ну и не стыдно мне! Показываю ему язык. Он закатывает глаза. Я что, должен ему «спасибо» сейчас говорить? Фигу! Это вообще всё из-за него случилось! Это я ЕМУ приватный танец устроил, а тот озабоченный подсмотрел! И нехер мне сейчас тут наставления давать! Хотя, конечно, из наставлений не было сказано ни слова. Очевидно, что он не знает, как мне сказать! Тогда Алехандро сказал просто. Поцеловал. Гад мерзкий, козёл, ублюдок, целуй дольше только! Целуй глубже, не отпускай! Злись, злись на меня, давай яростней, жёстче! Я просто начал стекать по стене от слабости, от его наглых губ и языка! Жека-а-а! Спаси! Грёбаный идальго, откуда ты взялся такой! Аж челюсть сводит от наслаждения, колени дрожат! Когда воздух кончился, Алекс ещё постоял, подперев меня лоб в лоб, потом развернул к нашему с Ларой номеру и хлопнул по заду!

— Go!

Иду-иду! Лара дрыхнет!!! Эх, сеструха, твоего брата чуть было не изнасиловали (один раз) и не отлюбили (наверное, могло быть и несколько раз), а ты дрыхнешь! Артёмка! Арсенька! Спокойной ночи, малыши… Какая я всё-таки пьяная блядь!

========== 4 часть ==========

Алекс

Неплохо закончился день! Я просто супермэн какой-то! Вспомнил всё, что знал когда-то из техники бокса, чтобы отбить своего распутного финна от этого маркона («голубой» по-испански). Он, придурок, не для тебя танцевал, чтобы ты его поволок, лапая на моих глазах! Компашка финика ничего сделать не могла, орали только как припадочные: «Финн! Финн!» Хотели, чтобы из консульства прибежали его спасать? Или так образумить этого урода решили? В общем, спасателем стал только я! Награда в студию! Присасываюсь к нему в коридоре отеля, мучу, наказываю эту развратную финскую заразу! А он мне отвечает! Второй раз за день! Он тянется ко мне, послушен, дыхание трепещет, прощаю пьяного мальчика: шуруй спать!

Фил закрыл за собой дверь, а я остался в коридоре. Сел на корточки, прислонившись к стенке. Винегрет в голове — смесь красного стыда и солёной решимости. Безусловно, начал я. Не смог пройти мимо него в поезде, не смог не попробовать его на вкус. И вот расплата — пристрастился, зависим теперь, быстро подсел. Тут же велел Пепе звонить и менять мне апартаменты. Тот в недоумении. Как! Люксовый Ac Malaga Palacio с бассейном на крыше и с видом на новенький порт поменять на сомнительные «Апельсины»! Но я непреклонен! Хочу! Буду добираться до порта сам! Пепе делает всё возможное, и у него получается сразу! Разве это не знак?

Прошу Пепе довезти моих знакомых до «нашего отеля», но не болтать про меня! А сам лечу в порт. Наше судно уже заждалось меня, всесильного, с нужными документами, словами и напором. Два часа испанской истерики, потрясания бумагами, хлопанья дверями. Ничего! Знаем мы ваш иберийский темперамент и способность пустить пыль в глаза! Стоило только позвонить в ИМО (International Maritime Organization) и просто сказать: «Hallo!», истерика окончилась, пыль улеглась, назначили переговоры на завтра, сказали, что за ночь изучат наши предложения. Еду, уставший, в отель. Всю дорогу представлял себе, как увижу финика в холле отеля. Просто увижу! Без всяких подходов и раундов!

Хрен! На ресепшен сказали, что девушка в номере, а красивый юноша ходил-ходил вокруг отеля да и зашёл в диско-бар по близости. Любопытство праздного персонала иногда бывает очень полезным! А проснувшаяся во мне страсть к этому яблочку оказалась ещё полезнее для разнузданного финика! Вот и сижу на корточках, анализирую. Герой! Спас ребёнка от растлителя! Но сам-то! Герой! Сам-то чего добиваешься от него? Хотя Фил не ребёнок. Сам кого угодно растлить может, причём осознанно. Он вообще однозначно виноват в случившемся! С какого перепугу он мне приват при всех устроил? Я даже стал ожидать в какой-то момент, что он раздеваться сейчас начнёт! Пришёл бы в номер и танцевал, и раздевался! Так что мне совсем не стыдно! Стыдно в другом! У него же жена рядом… беременная. А я! А он!

Хотя я его понимаю. Находиться рядом с беременной женой тяжко. Когда моя Марья носила Ритулю, я не знал, как выживу. Марья сделала всё, чтобы я постоянно чувствовал себя виноватым в её пузатом и тошнотном состоянии. Бесконечные истерики, что она одна, что ей грустно, что ей страшно… а я что? На работу не ходить? Целыми днями сидеть и ожидать, когда ребёнок толкнётся? Беременная, так ведь назад не повернёшь уже. Ох, я гулял тогда! Чувствовал себя сукой. Но не мог находиться с ней рядом более пяти минут. И когда она мне уже после родов в истерике заявила, что Ритуля не моя дочь, я вновь почти полюбил эту истеричку. А финик-то помоложе меня тогдашнего будет. Он ещё не отбегал своё, а тут такое испытание! Как его жена примет сегодня? А что бы она сделала, если бы узнала, что молодой муж сегодня дважды целовался с мужчиной? Во-о-от, с этого места совесть и начинает свой скрежет по моему сердцу.

Именно этот скрежет не допустил меня с утра на завтраке подсесть к ним за столик. Фил сидел ссутулившись, серый, угрюмый. А как меня увидел, так ещё и испуганный. Беременная жена пихает его локтем, на меня подбородком указывает, типа, смотри, вон «тот дядька». Сама мне улыбается, кивает, милая девушка! Но я прохожу мимо, ни здрасте, ни насрать! Не могу ей в глаза смотреть. Соблазняю её мужа, только треск от брюк стоит! А она мило мне улыбается! А вдруг она ему не жена? Тогда кто? В одной комнате живут. Она беременная, муж, по идее, должен быть рядом, приехали отдыхать… Нет, жена!