Вольфгер растерялся.

– Ну-ну, что ты, ведьмочка моя? – нежно спросил он, заглядывая ей в лицо и осушая поцелуями слёзы.

– Иди, – сказала Ута, через силу улыбаясь, – и прости меня, я наговорила лишнего, это всё бессонная ночь виновата, забудь, что я сказала, хорошо?

– Конечно, – Вольфгер погладил Уту по щеке. – Пойдём, я провожу тебя, и, может быть, мы успеем…

– Нет! – твёрдо сказала она, – одно – для дня, другое – для ночи. Иди. И помни: я всегда буду ждать тебя. Каким угодно, хоть…

– Не каркай, женщина! – в шутливом ужасе Вольфгер закрыл ей рот ладонью, – ты что?!

– Ш-ш-ш! – зашипела девушка, по-кошачьи выставив вперёд согнутые пальцы, – м-р-р-ряу!

***

Аптеку мэтра Гервига барон, оборотень и эльфийка нашли очень быстро, она занимала весь трёхэтажный дом в центре города. Вольфгер толкнул окованную бронзой дверь, и в глубине помещения забренчал колокольчик.

В темноватом торговом зале не было ни покупателей, ни фармацевтов. В аптеке стоял настолько крепкий травяной дух, что Карл не удержался и чихнул. Ему ответил хрустальный звон флакончиков, теснящихся на полках за прилавком. Справа на специальных подставках красовались большие стеклянные шары, наполненные разноцветными жидкостями – малиновой, синей и зелёной. Под потолком на цепях висело чучело какого-то гада с устрашающими зубами и крыльями, как у летучей мыши.

Алаэтэль, заинтересовавшись монстром, встала на цыпочки, задрав голову, осмотрела его и шепнула Вольфгеру на ухо: «Это есть подделка, кукла, таких животных не бывает».

Левую стену торгового зала снизу доверху покрывал стеллаж с множеством ящичков. На каждом красовалась бело-синяя табличка с надписью по-латыни. На прилавке стояли сложные, красивые и, наверное, очень дорогие аптекарские весы с женской головкой в центре коромысла, лежало увеличительное стекло в бронзовой оправе и толстая, затрёпанная книга.

– Господин Гервиг! – позвал Вольфгер.

– Сию минуту, благородный господин, сию минуту, – прозвучало откуда-то из глубин аптеки.

Вскоре показался и сам хозяин – человек неопределённого возраста, весь в чёрном, с длинными седеющими, давно не стрижеными волосами, покрытыми чёрной шёлковой шапочкой. Недельная щетина странно контрастировала с модной и дорогой новинкой – золотыми очками с синими стёклами.

– Чем обязан, благородная дама и господа? – спросил аптекарь, заученно кланяясь. – Травы? Отвары? Настои? Пилюли? Моя аптека – лучшая в Дрездене.

– Мы знаем это, – сдержанно сказал Вольфгер, – но мы нуждаемся в ваших услугах э-э-э… не как аптекаря.

– Да? – мэтр Гервиг непритворно удивился, – чем же, в таком случае, могу служить?

– Вы нужны нам в качестве мага, – напрямик сказал Вольфгер.

Аптекарь заметно побледнел.

– Благородные господа, вас, вероятно, кто-то обманул, я всего лишь аптекарь… – произнёс он дрожащим голосом, – и потом, занятия магией запрещены церковью и караются костром… Я не…

– Ваше имя мне назвал Антон Фуггер, – прервал его Вольфгер.

– Ах, вот как…. – сник аптекарь, – что же вы сразу… Впрочем… Ах, какая досада… Герр Фуггер так неосмотрителен… Что же мы стоим? Нижайше приглашаю следовать за мной, не здесь же мы будем говорить!

Мэтр Гервиг подбежал к входной двери, зачем-то выглянул на улицу, потом запер её, вернулся к посетителям и откинул доску прилавка:

– Прошу! Правда, здесь темновато, сейчас я зажгу ещё свечей…

– Не трудитесь, – спокойно сказала Алаэтэль, – мы видим и так. Показывайте, куда идти.

Аптекарь удивился, но промолчал. Сам он без свечи не мог сделать и шагу.

Помещение аптеки оказалось неожиданно большим. Вольфгер редко бывал в подобных местах, ему всегда казалось, что аптека – это прилавок и аптекарь за ним, а откуда берутся лекарства, барон никогда не задумывался. Теперь он видел, что аптечное дело – хлопотное и трудоёмкое.

Они проходили мимо больших, скудно освещённых комнат, в которых подмастерья с помощью хитроумных машинок катали пилюли, в других комнатах что-то толкли в больших медных ступах тяжёлыми пестиками, в третьих – варили резко и неприятно пахнущие составы, в четвёртых – разливали лекарства по флакончикам и повязывали на их горлышки разноцветные ярлычки-сигнатуры.[38]

– Наверху мы сушим травы, там же склад посуды и комнаты для приготовления дурно пахнущих мазей, например, на основе дёгтя, – пояснил мэтр Гервиг, перехватив удивлённый взгляд Вольфгера. – За всем нужен пригляд, мои подмастерья – по большей части тупоголовые, невежественные кретины, способные отравить полгорода. Более-менее важную работу я рискую поручать буквально двоим-троим из них, ну, а опасные снадобья, содержащие яды, я всегда составляю самолично, тут уж никому доверять нельзя!

Они вошли в комнату без окон, стены которой занимали полки с коробками, в которых, судя по характерному терпкому запаху, хранились травы. Карл опять громко чихнул. Аптекарь тщательно запер дверь, настороженно огляделся, сунул руку за коробки и что-то с заметным усилием повернул. Раздался резкий щелчок. Мэтр Гервиг вцепился в стеллаж и изо всех сил потянул его на себя, стеллаж с пронзительным скрипом повернулся на невидимых петлях, и за ним обнаружился сводчатый коридор, ведущий вниз.

– Прошу за мной, – пригласил аптекарь, поднимая над головой свечу. – Будьте осторожны: внизу ступени скользкие, а потолок низкий.

Вольфгер, пригнув голову, шагнул в проём, за ним последовала Алаэтэль. Карлу, чтобы войти, пришлось согнуться в три погибели.

– Кто построил всё это? – удивлённо спросил барон, спускаясь за аптекарем по винтовой лестнице.

– Понятия не имею, – ответил тот, – я купил этот дом у своего предшественника, который вынужден был в силу некоторых э-э-э… обстоятельств срочно покинуть город. Он, видите ли, был недостаточно осторожен. Впрочем, бедняге это не помогло. Говорят, что инквизиция добралась до него и в Лейдене…. Монахи обшарили всю аптеку, но этого хода, к счастью, не нашли. Ну, а я – другое дело, я всегда осторожен.

Спуск закончился, мэтр Гервиг и его гости вошли в большую комнату с низким, пыльным потолком, который в середине поддерживала толстая каменная колонна, исчерченная рунами. Вольфгер пригляделся, но этот вид рунического письма ему был незнаком. Комната была обставлена так, как в представлении барона и должна быть обставлена лаборатория алхимика: два атанора, большой и малый, стеклянные и глиняные сосуды в штативах, железный лист с загнутыми краями для дробления руды, ступки, щипцы, несколько книг, свитки пергамента, перо, чернильница, грифельная доска, непременное чучело совы, клетка с мышами, банка с какими-то слабо шевелящимися гадами, ну и запах… Пахло сыростью, химикалиями и помётом.

– Покорнейше прошу садиться, – пригласил аптекарь, указывая на грубые табуреты.

Алаэтэль, не скрывая брезгливости, провела пальцем по сидению, посмотрела на палец, скорчила гримаску, но промолчала и села, тщательно подобрав полы плаща.

Вольфгер и Карл, не столь щепетильные в вопросах чистоты, уселись на лавку у стены. На секунду воцарилась неловкая тишина. Аптекарь с нескрываемой тревогой смотрел на нежданных гостей.

– Мэтр Гервиг, не стану ходить вокруг да около, – начал Вольфгер, – нас интересует всего один вопрос, а именно: можете ли вы открыть Врата Миров?

– Вра… чего?!! – поперхнулся аптекарь.

– Врата Миров, – терпеливо повторил барон, – вы что, плохо слышите?

– Нет, нижайше прошу меня извинить, я слышу вас хорошо, но… ваши слова изумили меня, поэтому я… Молю о прощении ещё раз!

– Не стоит извиняться! – нетерпеливо отмахнулся от подобострастного аптекаря Вольфгер, – просто ответьте: да или нет?

– А позвольте осведомиться, куда именно требуется открыть Врата?

– А что, это имеет значение?

– Разумеется, имеет, и огромное! – всплеснул руками аптекарь, – в копии Изумрудной скрижали, которая, как вы, несомненно, знаете, принадлежит руке величайшего Гермеса Трисмегиста, и которая стоила мне целого состояния, сказано…