— Так оно и есть.

Профессор тоном безграничного терпения продолжил:

— Если мои показаниями смогут помочь освобождению Франка, я готов, приступайте.

Следователь достал магнитофон и, вставив чистую кассету, начал задавать вопросы:

— Скажите, как давно Виктор Франк работает в вашей лаборатории?

— Уже с год, — не задумываясь, ответил Никифоров.

— Чем он занимается?

— Реанимацией мертвых материй, — профессор сделал паузу и добавил: — Виктор прекрасный, перспективный ученый. Его последние исследования чрезвычайно важны для безопасности нашей страны.

— Насколько мне известно, ваша лаборатория закрытого типа?

— Да.

— Совсем недавно подозреваемый был в отпуске, а потом вновь попросил неделю за свой счет?

— Это так.

— Как вы считаете, какими причинами был вызван такой внезапный отъезд ученого в Москву?

Никифоров на мгновение задумался.

— Мне кажется, молодой человек переутомился. Мы должны были пойти ему навстречу…

Несмотря на уверенный тон Никифорова, Игорь Леонидович понял, что тот говорит не всю правду.

«Ты же знаешь, что ему понадобилось в Москве… Почему же тогда уходишь от ответа?» — подумал следователь, внимательно глядя в глаза профессору.

Тот выдержал взгляд.

— А вы слышали от вашего ученика об искусственном человеке, которого он собирался поймать и доставить в лабораторию? — внезапно поинтересовался следователь.

Никифоров вздрогнул и удивленно переспросил:

— Искусственный человек?

«А вот об этом ты точно ничего не знаешь…» — догадался Игорь Леонидович, а вслух пояснил:

— Виктор Франк утверждает, что напал на след двухметрового монстра, смоделированного, как он сказал, двести лет назад.

— Он так и сказал? М-монстра? — Никифоров едва не начал заикаться от неожиданного известия.

— Франк показал на допросе, что именно этот искусственный человек и убил его друга Павла Гвоздева, — Савельев принялся рисовать что-то на листке бумаги, тем самым давая собеседнику возможность прийти в себя.

На Никифорова жалко было смотреть — уголки его рта опустились, руки мелко задрожали, а лицо приобрело серый оттенок.

— Значит, этот человек существует… А я еще думал, чего это Виктор тумана напускает — отпуск, вернусь с сюрпризом… — профессор судорожно сглотнул и, уставившись на Савельева совиными глазами, полюбопытствовал: — Скажите, а о чем еще вам поведал Франк?.. Я имею в виду то, что касается монстра…

— Многое. Например, что, по его предположению, искусственный человек и есть наемный убийца, которого давно ищут по всей стране, — Игорь Леонидович непонятно почему вдруг разоткровенничался. — Теперь наша задача — проверить кое-какие факты, и потом, если они подтвердятся, ваш сотрудник будет отпущен.

Профессор весь сжался и умоляющим взглядом указал на магнитофон. Савельев догадался, что тот хочет поговорить без протокола.

Нажав на клавишу, следователь изобразил на лице сосредоточенное внимание.

— У меня к вам просьба… — тихо начал Никифоров. — В наших интересах, чтобы вы не докладывали вашему начальству о некоторых моментах из показаний Франка. Мы в долгу не останемся… Есть, конечно, еще один выход — объявить Виктора сумасшедшим и отправить подлечиться в психиатрическую больницу. А потом — ваше дело маленькое… И, если подозреваемый вдруг исчезнет оттуда…

Профессор многозначительно подмигнул Савельеву и, откинувшись на спинку стула, нетерпеливо ждал ответа.

Нельзя сказать, чтобы Савельев так уж строго следовал букве закона. В его практике бывало всякое. Но сейчас Игорь Леонидович чисто интуитивно почувствовал, что его втягивают в какую-то грязную историю, из которой он сможет выпутаться лишь в том случае, если станет докладывать по инстанции о каждом своем шаге.

— К сожалению, поздно, — развел он руками. — Все материалы переданы наверх. Так что…

Профессор, не стесняясь присутствия Савельева, грязно выругался.

— Ого! — удивился следователь. — Вы же интеллигент… Да и что вам до какого-то младшего научного сотрудника?..

— Он гений! — взорвался Никифоров. — И это понимаю лишь я один! А что до нецензурщины… Поработайте вы столько лет с генералами, не так еще будете выражаться.

— Можно подумать, что я с ними не работаю, — рассмеялся Игорь Леонидович и встал, показывая тем самым, что разговор окончен.

— До свидания, — профессор шаркающей походкой направился к выходу.

На пороге он обернулся и подавил горестный вздох.

— Жаль Франка, жаль науку, — вырвалось у него. — А уж обо мне самом и говорить нечего…

Савельев проводил Никифорова взглядом и невольно задумался над его словами.

«Лучше бы в воскресенье я уехал в деревню, — рассудил он. — Тогда бы это дело поручили другому следователю…»

Телефонный звонок прервал его мысли.

— Алло, — поднял трубку Савельев и сразу же весь собрался, услышав голос Генерального прокурора.

— Зайдите ко мне, — приказал тот. — И немедленно!

— Слушаюсь! — Игорь Леонидович вскочил и непроизвольно начал застегивать пуговицы на пиджаке.

Потом, устыдившись своего поведения, вновь опустился в кресло и задумчиво потер лоб.

«Это как-то связано с делом об убийстве на пустыре… Неужели профессор Никифоров настолько влиятельное лицо, что уже добрался до Генерального?»

Решив зря голову не ломать, Игорь Леонидович, насвистывая для бодрости, направился в большой кабинет.

Генеральный прокурор Сергей Иванович Кузнецов когда-то был довольно приятным в обхождении, компанейским мужчиной, однако постоянные стрессы до неузнаваемости изменили его. Если раньше прокурор мог подойти к любому сотруднику, а он знал и помнил почти всех, и завести разговор на темы, не касающиеся работы, то теперь он чаще всего с суровым лицом поднимался к себе в кабинет, едва разжимая губы для приветствия.

Когда Савельев, миновав приемную, осторожно заглянул в приоткрытую дверь, Генеральный, пробасил:

— Входите, мы вас давно ждем.

«Мы?» — удивился следователь, не сразу заметив, что в кабинете, у окна, стоит какой-то незнакомый мужчина.

— Рассказывай, что у тебя тут получается, — сразу же потребовал Кузнецов и уточнил: — Я имею в виду подозреваемого Франка.

— А, Виктор… — Игорь Леонидович пожал плечами. — Мне кажется, что еще рано делать какие-то выводы.

— Но у вас же есть план действий, — настаивал прокурор.

Следователь непроизвольно бросил взгляд на постороннего: тот, не шевелясь, смотрел на улицу.

«Если Генеральный откровенничает при нем, чего же мне волноваться…» — решил Игорь Леонидович и выложил свои соображения:

— В первую очередь я думаю отыскать след конторы, где принимались заказные убийства. Для этого мне потребуется съездить в Архангельск. Вторая моя задача — допросить всех знакомых и родственников подозреваемого для сопоставления фактов. Мне почему-то кажется, что Франк говорит правду. Ну и, конечно, сумасшедшим его не назовешь…

— Совершенно с вами согласен, — неожиданно вмешался в разговор незнакомец. — Найти знаменитую контору мы вам поможем, тем более, что она причастна к смерти одного нашего сотрудника.

«Гэбист!» — догадался Савельев, снова окинув взглядом крепкую спину стоящего.

Наконец тот обернулся и, прохаживаясь по кабинету, начал скупо выкладывать свои предложения:

— Хозяина конторы поедете брать вы. Там же, в Архангельске, к вам подключатся наши люди. Они и допросят задержанного…

«Зачем же тогда я? — удивился Савельев. — Если КГБ известно местонахождение преступника, то не проще ли было бы им провести операцию самостоятельно…»

— Мы не имеем права вмешиваться в ваше расследование, — незнакомец как бы прочел мысли следователя. — Но пока вы сами доберетесь до конторы, пройдет слишком много времени, а у нас имеются точные координаты.

Самым удивительным было то, что Генеральный, словно воды в рот набрал. Он, уткнувшись в бумаги, сидел так, как будто происходящее его и не касалось.

«Мне кажется, если гэбист прикажет Кузнецову покинуть кабинет и оставить нас наедине, то шеф это сделает…» — подумал Игорь Леонидович.