Я зашел в бунгало и стал осторожно наблюдать за ними через давно не мытое окно гостиной.

Теперь они тащили лодку через лагуну. На острове эти двое явно не ожидали никого увидеть, потому что шли очень спокойно, и в руках у них не было оружия.

Мною овладело какое-то равнодушие, как после гибели гидроплана. Чему быть – того не миновать, говорят в подобных случаях русские люди. Бежать я никуда не собирался – бесполезно. Думал о другом: может быть, их сразу спровоцировать, издалека заставить поверить, что у меня есть оружие? Тогда они меня сразу застрелят, а не будут пытать, чего я боялся больше всего. Но через пару секунд родился другой план. В такие секунды человек соображает очень быстро.

Когда до берега им оставалось пройти по дну лагуны метров тридцать, я вышел из бунгало и подошел к кромке воды.

– Привет, ребята, – весело окликнул я их. – Кто-нибудь из вас говорит по-английски?

Была немая сцена. Они замерли, бросив лодку, и уставились на меня. Потом один из них, почти двухметровый детина, сказал:

– Привет. Я говорю по-английски. А что ты тут делаешь?

Я выдавил из себя смех и ответил, как в том анекдоте:

– Что делаю, что делаю? Живу я здесь.

– Один?

– Сейчас один. Отец улетел. (Зачем им знать, кем мне приходился покойник, которого я с такой легкостью оживил).

– Когда улетел? – Нетерпеливо спросил высокий.

– Вчера вечером.

– Вчера? – переспросил высокий.

– Да, вечером. А кто вы такие, чтобы допрашивать? – Я сделал вид, что сержусь. – Ладно, вытаскивайте лодку, и пошли в бунгало знакомиться. Как-никак – вы первые посетители на острове, после того, как отец вступил в наследство. Небось, вы знали старого Ивана, который раньше был хозяином острова?

Высокий машинально кивнул.

– Тогда налью вам по стаканчику за помин его души. Только пейте сами. Мне отец не велит пить, мне только шестнадцать.

В бунгало я поставил на стол бутылку виски и сказал:

– Наливайте себе сами. Не хочу даже касаться этой гадости. (На самом же деле я побоялся, что у меня будут дрожать руки, когда я стану наливать им виски в стаканы, и это могут заметить).

Выпив, высокий сказал:

– Слушай, парень, а когда вернется твой отец?

– Сегодня, кажется, четверг? Тогда, наверное, в воскресенье вечером или в понедельник. Иначе мне еды не хватит. Но уверен, что не раньше. Они ведь крепко сошлись с пилотом, ну с этим Отто, на почве выпивки. – И я щелкнул себя пальцем по горлу. Наверное, этот жест повсеместно обозначает то же самое, что и в России.

Если эти типы следили за нами еще в городке на побережье, то они видели, как мой отчим и Отто напились до поросячьего визга.

Высокий еще раз переспросил:

– Значит, они вчера улетели? – Он с нажимом сказал слово «вчера».

– Вчера, часов в пять или полшестого, – подтвердил я. Кажется, он купился на мою ложь. Значит, они вовсе не уверены, что самолет взорван.

Мужики переглянулись. Наверняка у них теперь будут разборки: кто же нахалтурил с бомбой, что она не взорвалась.

– Но завтра он не прилетит? – настаивал высокий.

– Завтра точно не прилетит. У него завтра какая-то деловая встреча, кажется, в Каракасе. Он арендовал гидроплан Отто на неделю. – Теперь я уже пришел в себя и врал совершенно спокойно.

– Вы тоже русские, как Иван? – Вдруг спросил тот, что был поменьше, на очень плохом английском.

Я кивнул. Интересно, чем вызван его интерес? И в свою очередь задал вопрос:

– Ребята, а вас-то кого черта занесло на этот остров? Ведь Иван уже умер много месяцев назад, вы, наверное, это знаете. Может быть, у вас коммерческий интерес? Хотите перекупить остров у моего отч… – я запнулся и поправился – у моего отца?

– Вроде того, – сказал высокий. – А сколько он стоит?

– Отец говорит – три миллиона зеленых. У него планы построить на острове что-то похожее на пансионат для богатеньких Робинзонов.

– Для Робинзонов? – переспросил высокий.

И я понял, что он настолько невежественен, что даже не читал книгу Дефо. Я объяснил:

– Ну, для богатых людей, которые хотели бы провести время в полном одиночестве. Только мне остров не понравился. Я тоже хотел поиграть в Робинзона, потому и остался на острове. Но тут полным-полно скелетов.

Высокий воскликнул:

– Скелетов?!!

Судя по его реакции, я сплоховал. Наверное, на острове можно найти скелеты и моложе тех, что я нашел на левом берегу лагуны. Выправляя положение, я стал подробно рассказывать, как пошел гулять по левому берегу лагуны, обнаружил дикий сад и сорвался на пляж вместе с кустом.

–.. Поднимаюсь снова, а там гора скелетов на месте куста. Ужас!

Теперь высокий облегченно засмеялся:

– Ты, парень, этих скелетов не бойся. Им по несколько веков. Нам Иван рассказывал про это кладбище рабов.

– Рабов? – притворился я удивленным.

– Ну да, рабов, которых раньше возили из Африки в Америку.

– А, понятно… Так вы будете покупать наш остров?

– Это нужно хорошенько обмозговать, – сказал высокий, как какой-нибудь российский нувориш. – И посоветоваться с нужными людьми. Так просто такие дела не делаются.

– У вас есть два дня на раздумья, – ответил я. – Я передам ваше предложение отцу, и тогда он точно будет вас здесь ждать во вторник. Только боюсь, что он накинет сверх трех миллионов какую-то сумму. Хотя по мне, так пропади пропадом этот остров.

– Почему? – удивился высокий. – Боишься скелетов?

– Нет. Просто гора кругом, горизонта не видно. Чувствуешь себя, как мышь в мышеловке. Это тюрьма, а не остров.

Покойный отчим никогда бы не простил мне эти слова, сбивавшие товарную цену острова, но я-то знал, что никакого торга не будет. Эти два типа вернутся в понедельник, чтобы нас убить. Однако, двоих уже убить нельзя, они и так уже мертвы, а меня тоже здесь не будет, я уплыву на своей лодке.

Высокий подумал и сказал:

– Нам нужно посоветоваться с напарником: стоит ли игра свеч. Подожди нас, парень, в бунгало.

Они вышли на пляж.

До последнего момента я не был уверен, что эти бандиты сейчас не пристрелят меня, а потом останутся на острове и будут ждать мифического прилета гидроплана.

Но на моей стороне было несколько обстоятельств. Во-первых, по той логике, что я им внушил, если в понедельник я бы не встречал самолично гидроплан, это могло бы насторожить пилота и отчима. Пилот был вооружен, я видел в кабине гидроплана израильский «узи» – обычная предосторожность авиаторов, которые совершают посадки в незнакомых местах. Может быть, автомат просто страховал Отто от речных крокодилов. Но завязалась бы перестрелка с неизвестным исходом. Во-вторых, после «неудачной» (увы, она была удачной) попытки убрать ненужных людей, не исключался и выкуп острова.

Правда, подвисал вопрос с пакетом, который должны были передать на соседний остров и который «не взорвался». Но эти люди вполне могли знать, что никакого получателя пакета на соседнем острове нет, а значит «не взорванный» пакет, за отсутствием адресата, по-прежнему валяется в кабине самолета.

Мне везло. Через десять минут высокий бандит вернулся в бунгало и сказал:

– Решено. Мы вернемся в понедельник. – Потом улыбнулся и добавил: – Только не лазай снова на скалы. А то еще сломаешь себе шею.

– Сыт островом по горло, – ответил я улыбкой. – Буду сидеть в бунгало, и купаться возле бережка.

– Это правильно.

Я помог им спустить на воду и развернуть в сторону устья их лодку. При этом как бы ненароком заглянул вовнутрь. И увидел на заднем сидении до боли знакомую каждому российскому мальчишке штуковину – автомат АК-47. Теперь не оставалось сомнения, что это бандиты. У местных полицейских в этих краях другое оружие.

Когда они выбрались из лагуны и уплыли, я облегченно вздохнул. Потом вытянул перед собой руки и растопырил пальцы. Как и следовало ожидать, они дрожали. Ну и денек! Но теперь у меня есть двое суток, чтобы убраться с острова.