Егор сердито нахмурился и неодобрительно поджал губы.

— Журналист — свободная птица. Мы можем писать в любую прессу. Мы делаем богов и низвергаем богов. Хочу написать о вашем… как его… взрыве жизни. Что это такое, дети? — Журналист ласково улыбнулся ребятам.

С порога донесся приятный, грудной голос, полный достоинства:

— Будь благословен приход гостей в моем доме!

— А-а-а, Искандер! — не очень радостно воскликнул Пханов, поспешно вставая.

Ребята вышли во двор.

«Взрыв жизни»

I

— Я решил… — вспоминая слова приказа, начал Егор и остановился в раздумье перед освещенными окнами дома, где Искандер беседовал с «гостями». Со времени отъезда Гаруна лицо Егора сохраняло злое и решительное выражение.

— Что ты решил? — не утерпел Топс.

— А то, что я не понимаю, — вспылил Егор, — почему ты, Топс, ничего не можешь толком рассказать, что же все-таки произошло там, с этим серым драконом?

— Я тебе все время твержу, — раздраженно ответил Топс, — что Василий Александрович сказал, что «это взрыв жизни». Он прибежал, посмотрел и сразу же выключил движок. Электричество потухло. Потом он полез на чердак по наружной лестнице. Серый дракон прополз немного дальше и так и сидит.

— Сидит? — переспросил Егор.

— Ну, лежит, — нехотя ответил Топс.

— Лежит? — не без иронии повторил Егор.

— Ну, стоит… Чего ты пристал, я сам ничего не понял! А Василий Александрович все время твердит: «Это взрыв жизни, это взрыв жизни», и послал меня в дом!

— А что это за штука — «взрыв жизни»?

— А ты бы Ромку расспросил. Он взял лопату и пошел зарывать труп.

— Значит, Василий Александрович убил серого дракона? — обрадовался Егор.

— Возможно, что убил. Только я не видел, чтобы он стрелял.

— Но ты же сам сказал «зарывать труп» — значит, убил.

— Значит, убил, — не слишком уверенно повторил Топс.

— Вот не люблю бестолковых! — горячо сказал Егор. — Лентяй ты несчастный! Тебе бы поесть да поспать, и вообще…

— Что «вообще»?

— Толку от тебя мало! — сердито ответил Егор и замолчал, всматриваясь в фигуры «гостей», двигавшихся в освещенной комнате.

Гномик и Асан молча слушали перепалку друзей.

— Товарищи, — решительно обратился Егор к ребятам, — я решил: Гномик и Асан идут спать, а чуть свет утром отправляются в горы — Асан на ореховую гору, Гномик на яблоневую — наблюдать за появлением Степки Пханова. Он вот-вот должен появиться. Сигнал появления Степки — дымный костер. К двенадцати часам дня вы оба вернетесь и доложите о результате разведки. Я и Топс проводим операцию, чтобы вернуть захваченный орех, Люда помогает. У меня есть один план. Разведка Барс — в моем резерве. Действуйте!

Гномик и Асан ушли спать на стог.

Егор сел на траву возле Барса. Топс опустился рядом.

— Топс, иди в дом, поболтай со своим Пхановым, а Люда пусть придет сюда.

— Я не пойду к Пханову, — угрюмо сказал Топс.

— То-есть как это так «не пойду»?

— А так, возьму и не пойду. Куда угодно пойду, только не к нему.

— А знаешь, что бывает за невыполнение приказа?

— Ну, знаю.

— Отправим тебя, трус несчастный, с Пхановым в город. А тут так интересно — и орехи, и мед, и доящиеся… Ну, пойди только на пять минут. — Топс не отвечал. — Да что ты думаешь, мы тебя ему в обиду, что ли, дадим? — рассердился Егор.

— За что? — театрально воздел Топс руки к небу и, со вздохом повторив еще раз «за что», встал и пошел в дом. — Только недолго! — крикнул он на ходу Егору.

— Ладно. Держись! — Егор засмеялся.

Очень скоро из дома вышла Люда и остановилась на крыльце, вглядываясь в темноту. Егор закричал совой. Люда подошла к нему.

— Садись, — сказал Егор и поинтересовался, что делают «гости».

— Едят так, что за ушами трещит, — презрительно ответила Люда. — А Топс за компанию уминает свиную тушонку. Его Пханов угощает.

Егор тихонько свистнул от удивления, и Барс, решивший, что это касается его, тотчас же подошел и лег у ног Егора.

— Ты помнишь, Люда, Василий Александрович рассказывал о разных сортах меда: бодрящем, веселящем, болеутоляющем и прочем. А есть у вас снотворный мед?

— Какой снотворный?

— Ну, от которого спят. Поешь и будешь спать так крепко, что не услышишь… когда и орех из кармана вытащат…

— Ах, вот что! — воскликнула Люда. — Есть такой мед в кладовой. Ключи у папы в столе. Только он сердиться будет. Без него этот мед нельзя брать.

— Не будет сердиться — это же на пользу дела, — уговаривал Егор. — Мы Василию Александровичу все расскажем.

— Но ведь кладовка рядом с кухней, и если я отопру дверь, «гости» зайдут в кладовку, а там орехи…

— А ты сделай это потихоньку и без света. Они кончают есть, мы пойдем, и пока я с ними всякие там тары-бары-растабары, ты этот мед на стол — и угощай.

II

Егор и Люда вошли в комнату к «гостям». От предложенной ему американской свиной тушонки Егор отказался, сославшись на то, что недавно ел.

— Ты что же стал такой хмурый? — поинтересовался Пханов.

— Всегда такой, — неохотно ответил Егор.

— А Гарун куда пошел, где все? — спросил Пханов, искоса глядя на Егора.

— Тут недалеко работают бригады сборщиков орехов, так он там агитатор, — не сморгнув глазом, соврал Егор в целях маскировки.

— Так ведь орехи в лесах еще не поспели, как же они собирают? — заметил Пханов.

— Здесь поспели. А я слышал, ваш сын Степа уже отправился собирать орехи, — отрезал Егор.

— А… да… Люблю ребят! — тотчас же перевел разговор Пханов. — Мне бы такого помощника, как ты, большие бы дела делали. В бархате бы ходил, рахат-лукум целые дни ел.

Егор громко закашлялся, чтобы заглушить скрип закрывающейся в кладовке двери. Люда поставила горшок с медом на стол, подала блюдечки и принялась угощать «гостей».

— Люблю мед, — сказал Пханов, запуская большую ложку в горшок, а оттуда прямо в рот.

— Прима! — одобрил журналист, с удовольствием смакуя мед.

Топс не утерпел и схватил со стола чайную ложку. Егор впился в его лицо глазами, чтобы поймать его взгляд и подмигнуть: мол, остановись. Топс, видимо, понимал, что мед поставлен не ради него, но не в силах был отказаться от лакомства. Он нарочно не смотрел на Егора и Люду, быстро запустил ложку в горшок и так же быстро сунул ее в рот, потом вторую ложку.

— Топс, это мед только для гостей, — сердито напомнила Люда.

— Ничего, ешь, я добрый, я угощаю, — сказал Пханов.

«Выйди только, — злился Егор, глядя на Топса, — уж я тебе покажу такой мед!.. Только ведь не выйдет… будет спать, как колода! Хотя, может быть, это к лучшему: по Топсу мы определим, крепко ли спят «гости».

— Где будете спать? — спросила Люда.

— Только не во дворе: я не хочу сюрпризов с кобрами и кара-куртами, — заявил журналист.

Егор принес в комнату несколько охапок сена. Люда накрыла сено ковром. Егор время от времени бросал жадный взгляд на оттопыривающийся левый пиджачный карман журналиста, где находился орех.

Гости легли на ковер. Люда унесла лампу в свою комнату. Топса послали ночевать на стог, Люда, дождавшись, когда все легли спать, принесла орех величиной с большое яблоко. Егор осторожно расщепил его на две половинки, тщательно вынул мякоть, заполнил пустые половинки глиной и взвесил на руке. Склеить обе половинки не составляло труда. Чтобы орех скорее засох, Егор поручил Люде держать его над лампой, а сам пошел проверить, крепко ли спит Топс.

К великому удивлению и огорчению Егора, Топс не спал.

— Ты чего не спишь? — спросил Егор.

— Иду спать! — кратко ответил Топс и направился к стогу.

— Не спит, — огорченно сказал Егор Люде.

Через полчаса фальшивый орех был готов. Он был совсем как настоящий. Егор сунул себе его в карман и выпрыгнул в окошко. Топс не спал, и это удивило и рассердило Егора.