Запись на моей кассете. Говорит Яаков Кедми:

«В свое время я познакомился со всеми перипетиями этой проблемы, и для меня было ясно, где, на каких этапах какие ошибки были совершены, которые позволили ему дойти до этого состояния и уехать из страны. Первая проблема была в том, что все донесения о его деятельности не привели к переоценке его личности. Он же не в один прекрасный день проснулся и решил, уехав из Израиля, предать гласности то, что он знает. Это была первая ошибка: не отследили и не просчитали перерождение его личности. Второе: он сделал десятки снимков и записей с места работы. Если бы правильно соблюдались все методы контроля и безопасности, это было бы невозможно. Третье: ему стали известны такие технологические вещи, которые при правильной постановке работы не могли бы быть известны по определению, ведь он был техник средней руки, отвечавший за определенную часть оборудования».

В январе восемьдесят шестого Вануну изчезает из Израиля, чтобы попутешествовать. Он посещает Таиланд, Непал, Бирму и, наконец, отправляется в Австралию. Очевидно, здесь он принял решение не возвращаться домой. Но деньги были на исходе. К тому времени – а дело шло к лету – Вануну подружился с прихожанами местной англиканской церкви, членами «Общины Социальной Справедливости», и, наконец, седьмого июля тысяча девятьсот восемьдесят шестого года был крещен в церкви Святого Иоанна, объявив иудаизм «религией суеверий».

Вопрос, который мучил его на протяжении нескольких месяцев: что же делать с опасным грузом, фотопленкой в дорожной сумке? Мордехай вышел на контакт с британской газетой Sunday Times, которая предложила, если верить самим газетчикам, четыреста пятьдесят шесть тысяч долларов США за фотосессию ядерного объекта. Но деньги ядерный диссидент должен был получить лишь после того, как газета убедится в неоспоримой достоверности фактов, которые предлагалось обнародовать.

В этот момент Морди (так он теперь себя называл на англосаксонский манер) впервые попал в поле зрения израильских спецслужб. В августе восемьдесят шестого к израильскому журналисту по имени Ами Дорон обратился его британский коллега с просьбой проверить информацию о том, а действительно ли работал на ядерном объекте человек по имени Мордехай Вануну. Дорон попытался сделать неофициальный запрос. Информация была передана в службу общей безопасности «Шин Бет», а оттуда в «Моссад» и в «Натив». Была создана кризисная группа. Или, скорее, антикризисная. А тем временем в Лондоне начали подозревать, что, возможно, Вануну говорит правду. И пока в Тель-Авиве ломали головы, что же предпринять в далекой Австралии, обладатель ядерных фото получил приглашение прилететь в Лондон за счет Sunday Times.

Запись на моей кассете. Яаков Кедми:

«Я считаю, что если стоял вопрос, чтобы прекратить утечку информации со стороны Вануну после того, как он оказался на Западе, то его нужно было просто ликвидировать. Попытка играть в якобы демократию и законность привела к тому, что мы действовали, нарушая законы и мотивируя это высшими интересами своей страны. Сам случай с Вануну является типичным провалом тех, кто отвечал за информационную безопасность в Димоне. Тут бы впору сказать: «Да, есть у нас один полоумный», а потом, когда журналисты успокоились бы, можно было его утихомирить, не привлекая внимания».

Но, к счастью Морди, его не ликвидировали и не объявили сумасшедшим. Группа израильских агентов все же прибыла в Сидней, но несколько поздновато. О том, что Вануну в Лондоне, израильтяне узнали, внимательно изучив списки пассажиров десятков авиакомпаний. На этот случай уже была разработана операция похищения ренегата из Лондона, но израильский премьер Шимон Перес был категорически против того, чтобы проводить ее на территории Великобритании. Главной задачей оперативной группы было найти Вануну и выманить его за пределы Туманного Альбиона. В составе группы был человек, которому, а вернее которой, суждено было сыграть решающую роль в судьбе Вануну. Ее звали Шерил Бен Тов. Шерил была блондинкой, она свободно, без акцента, говорила на английском, и ни один человек не смог бы определить по ее внешности, что она израильтянка. Агенты «Моссад» рыскали по Лондону днем и ночью. Наконец они смогли найти гостиницу, где остановился Мордехай, и стали вести наблюдение за его контактами, особенно с прессой.

В это время в Тель-Авиве Шимон Перес, которого уже предупредили о том, что возможна утечка информации о ядерных разработках Израиля, собрал главных редакторов ведущих газет и как бы невзначай, не для записи, попросил не использовать для своих публикаций о Димоне материалы зарубежной прессы. Информация о беседе Переса и главредов разными путями дошла до шефа Sunday Times Эндрю Нила, и после двух недель тщательного исследования его газета признала информацию Вануну полностью достоверной. Публикация была назначена на конец сентября восемьдесят шестого. Морди в ожидании своего звездного часа бродил по Лондону, разглядывая витрины магазинов.

Молчаливый тридцатидвухлетний парень с тяжелыми чертами лица – Морди считал, что не нравится женщинам. Он стоял возле большого магазина на Лейчестер Сквер, когда обнаружил, что на него робко поглядывает миловидная блондинка. Первым заговорил Мордехай. «Вы, кажется, туристка?» – спросил он. И оказалось, что девушка – из Америки, а в Лондон приехала, чтобы стать косметологом. Через несколько минут Вануну знал, что новую знакомую зовут Синди, что у нее сестра в Европе, кажется, в Риме, и что она из небогатой семьи американских евреев. «Морди и Синди – это неплохое сочетание», – пробормотал беглец, а девушка засмеялась, но по-доброму, а не с сарказмом, как до этого обычно насмехались женщины над одиноким техником. Мордехаю, может быть, впервые показалось, что он нравится женщине. Да еще такой привлекательной. Вне всяких сомнений, Синди отличалась от других особей противоположного пола. Целую неделю молодые люди встречались в кафе и клубах, и день за днем Вануну все больше и больше хотел, чтобы она осталась с ним подольше. Но несмотря на то что Морди явно нравился ей – так думал сам Вануну, – Синди почему-то избегала близости. У нее были готовы триста тридцать три убедительные причины, чтобы отказать Мордехаю в возможности остаться с ней наедине.

Двадцать восьмого сентября в Sunday Times появилось сообщение о переносе даты публикации материала о ядерном объекте. И в тот же день конкурирующий с газетой еженедельник Sunday Mirror напечатал фотографию Вануну, а также информацию о ядерном объекте в Димоне. Все это было подано как фальшивка и, очевидно, преследовало цель унизить и упредить конкурента. Группа агентов решила, что ждать больше нет смысла.

Запись на моей кассете. Яаков Кедми:

«Тут бы сказать: «Мы ничего не знаем, берите, это фальшивка», но мы совершили лишние движения, отреагировав на это, и только тогда они были опубликованы, а сначала газета не хотела их брать. Они не верили, что такое может быть. Ни один нормальный человек не мог поверить в то, что это настоящие фотографии».

Пожалуй, единственными людьми в Англии, которых не нужно было убеждать в том, что это фотосессия главной военной тайны Израиля, была группа агентов. То, что бывший руководитель «Натив» называет «лишними движениями», коллеги из «Моссад» считают одной из самых успешных зарубежных операций.

Синди, наконец, решилась. Она снова заговорила о своей сестре в Риме и сказала, что тридцатого сентября та уезжает. Квартира в Вечном городе будет пустовать. «Едем в Рим», – загорелся Мордехай и помчался покупать билеты. Возможно, Вануну догадывался о том, что неспроста встретил Синди, но, кажется, уже не мог остановиться. Ради возможности побыть с ней наедине он был готов рискнуть всем. Тридцатого сентября чудная пара, Синди и Морди, вылетела в Рим. И исчезла. А произошло с ними следующее. В аэропорту влюбленные взяли такси и помчались на квартиру к сестре Синди. Как только они переступили дверь квартиры, Синди тут же превратилась в агента разведки Шерил Бен Тов, а Мордехай Вануну получил мощный удар по голове, после которого не скоро очнулся.