Далее следовал ряд, где продавалась еда, и тут я остановился у первой же лавки. Здесь была не просто еда. Здесь торговали деликатесами. Мое внимание привлекло широкое блюдо, доверху заполненное печеными пауками. Местные обычаи разрешали попробовать товар, чем я и не преминул воспользоваться. Горилика, чуть отстранившись, с восхищением следила, как я отрываю от некрупного паука лапку и отправляю в рот.

- Хочешь? - я протянул девушке вторую лапку.

Горилика кивнула. Она осторожно приняла из моих рук деликатес, положила в рот и зажмурилась.

- Успел? - но парень посмотрел на предложенную лапку с отвращением. - Ну как? - я повернулся к Горилике.

- Вкусно! - девушка выхватила у меня отвергнутую Успелом лапку. - Я еще хочу!

- Два кулька, пожалуйста, - обратился я к торговцу.

Торговец кивнул и осклабился, показав два ряда коронок из синеватого освященного сплава. Вурдалак с таким не свяжется -- велика возможность подавиться.

Признаться, я не так уж и сильно любил печеных пауков. Меня на мгновение охватила ностальгия, не более того. Но Горилике этот деликатес действительно пришелся по душе. Мы договорились, что принцесса не будет есть на ходу, но девушка все же время от времени выуживала из кулька лапку-другую.

Район, где жили некроманты, занимал почти четверть города и был стилизован под некрополь. Довольно изысканная архитектура, но мне было не по себе, когда я стучался в ворота склепа. Как и ожидалось, никто не отзывался. Будучи адептом Смерти, Паук свысока поплевывал на правила приличия. Он не держал на побегушках зомби, не прикармливал летучих мышей, и даже к своим "родственникам" - паукам - относился с холодным безразличием. Не дождавшись ответа, я толкнул створку ворот, и она открылась легко, без единого скрипа. Вместо ожидаемого темного коридора нашему взору открылась хорошо освещенная гостиная, отделанная крашенной в бежевый цвет осиной. Пушистый ковер под ногами, хрустальная люстра над головой и множество подушек, разбросанных по комнате, окончательно разрушали представления моих спутников о логове некроманта.

- Он действительно некромант? - Горилика подняла с пола подушку и задумчиво разглядывала вышитого на ней пушистого котенка.

- Он адепт Смерти, - пояснил я. - Некромант по праву рождения, его выбрала сама Смерть. Она метит своих избранников телесным увечьем, но взамен щедро одаривает. Адепты не подчиняются гильдии, не носят ее форму и не соблюдают ее правила. И еще они отрекаются от своего имени, оставляя только прозвище. Идемте наверх, Паук наверняка в своем кабинете.

Я был прав. Паук действительно восседал за рабочим столом. Розовый махровый халат был распахнут на груди, пустой левый рукав был обмотан вокруг шеи на манер шарфа, а правая рука листала толстый фолиант, занимавший почти половину массивного дубового стола. Паук сверялся с записями в фолианте, хватал со стола карандаш, записывал что-то на листе бумаги, отбрасывал карандаш, хватал увеличительное стекло и начинал рассматривать потрепанный кусок пергамента, заботливо уложенный меж двух стекол. Затем он отбрасывал лупу, возвращался к фолианту, и все начиналось сначала. Рыжие всклокоченные волосы и треугольное, щедро осыпанное веснушками лицо выдавали в нем дальнего потомка орков и эльвов. Эта гремучая смесь, будучи изрядно разбавленной человеческой кровью, превращала некроманта в объект вожделения для эльвиек и орков-самцов. Живая иллюстрация относительности представлений о прекрасном.

- Та-ак... - бормотал адепт. - Женская руна идет перед руной среднего рода. А здесь у нас мужская руна рядом с детской. Странно... "Звезда"... Нет. "Две звезды". Или "Три"? Странный символ. Что еще за звезда?

Я обошел стол и заглянул через плечо друга.

- Это комбинированная пентаграмма. Состоит из шести треугольников.

- Ага, - Паук почесал всклокоченную шевелюру. - А эти руны что означают?

Я взял лупу и вчитался в полустертый текст.

- Это заглавие. Перед тобой рецепт какого-то магического соуса.

- Соуса?

- Да. И по рецепту для его приготовления требуется принести в жертву не менее пяти человек.

- Я, конечно, люблю поесть, - адепт покачал головой, - но как-то слишком много возни. Если для приготовления только соуса требуются такие жертвы, то как же готовится само блюдо?

- А эти жертвы и есть - блюдо, - пояснил я. - Это драконья рукопись.

- И что мне теперь с ней делать? - Паук печально осматривал царящий на столе разгром. - Два дня мучений - и все напрасно?

- Полагаю, драконы заплатили бы тебе за эту рукопись приличную сумму. Они весьма дорожат подобными рецептами. С другой стороны, нет гарантии, что ты не станешь одним из ингредиентов.

- Ладно, - он махнул рукой и только теперь обратил внимание на моих спутников. - Я вижу, ты не один?

Успел замер посреди комнаты суровым изваянием, стараясь дышать через раз, а Горилика, забыв про паучьи лапки, рассматривала огромный гобелен, почти полностью закрывавший одну из стен кабинета. На гобелене был изображен пожилой мужчина, сидящий за столом. Перед ним стояло широкое золоченое блюдо, на котором восседала кошка. Мужчина гладил животное, смотрел на него добрым, исполненным любви взором и обнажал в ласковой улыбке белоснежные клыки.

- Вам нравится? - Паук одним плавным движением оказался рядом с принцессой. - Картина называется "Поздний ужин".

- Мило. - Горилика выудила из кулька очередную лапку. - Хотите?

Паук с ужасом посмотрел на предложенное угощение и покачал головой. Успел одобрительно кивнул.

- Паук, - я подхватил адепта под руку. - Знакомься: моя дочь - Ирена.

- До-очь? - заинтересованно протянул Паук. - Оч-чень приятно. - Он расплылся в улыбке и изобразил галантный поклон.

- Да, дочь, - я с трудом оттащил распушившего хвост некроманта от девушки. - И если ты будешь вокруг нее увиваться, я тебе вторую руку оторву.

- Да ладно тебе, - адепт продолжал восхищенно рассматривать принцессу. - Она, похоже, внешностью пошла в мать. А вот кстати, - он пихнул меня в бок. - Кто мать?

- Не твоего ума дело.

- Что-то я не понимаю: ты только, можно сказать из-под венца, а уже куда-то дочку тащишь. А у нее, кстати, твои глаза!

Над городом некромантов поднялся неестественно огромный и яркий диск луны. Свечи давно догорели, и только солнце мертвых освещало кабинет адепта Смерти. Паук уже переоделся в домашний костюм, и теперь, довольно щурясь, курил трубку. Спровадив молодежь спать, мы могли, наконец, поговорить о деле.

- Итак, мой дорогой друг, - Паук подпер подбородок рукой, - рассказывай. Письмо я твое получил, но из него мало что понял. Только то, что должен провести в Теморан тебя и некую девушку. Я, признаться, думал, что речь идет о принцессе Горилике - до меня доходили слухи о покушении. Но Горилику во плоти и духе видели в Маройе, а эта девица - точная твоя копия. И теперь я жажду знать: во-первых, откуда дочь, во-вторых, куда это ты ее тащишь, и вообще, что там в Столице за каша заварилась?

- Каша заварилась невкусная, - я откинулся на спинку стула и принялся излагать свою версию. - Кто и зачем покушался на Горилику - точно пока не знаю, но это на себя взял Визариус Эскамор. Он же будет заботиться о ее охране. Полагаю, в Маройе она задержится ненадолго. У меня же есть кое-какие дела в Теморане, но основная задача - увезти Ирену как можно дальше от Столицы. Ты ведь знаешь этот путанный закон о престолонаследии, утвержденный еще прадедом Альба. По нему Ирена имеет на трон не меньше прав, чем наши с Гориликой, пока еще чисто гипотетические, дети. Знает ли Альб о существовании Ирены, и если знает, каковы его намерения, я не знаю, и узнавать не хочу. Да и неизвестные злоумышленники, если прознают про нее, вполне могут попытаться использовать ее в своих интригах. Ее мать - Нулайис, Верховная жрица Неройды в Шаторане. До сих пор она заботилась о дочери, но теперь пришло время перевезти ее в более надежное место. По крайней мере, до тех пор, пока Его Величество не сыграет в ящик. Да и Горилику не стоит сбрасывать со счетов. Она тоже точная копия своего папочки.