Почему ты не злишься прямо сейчас?

Затем я вспомнила.

Остановившись, я направилась на кухню, открыла верхний шкаф, и достала мою аптечку. Вернув его обратно на диван, я потянулась к его руке, но он убрал её. Его глаза потемнели. - Не нужно этого делать.

Пожалуйста, позволь мне помочь тебе.

Его глаза вспыхнули, и он покачал головой, будто пытался очистить её. Закрыв глаза, он прошептал: Хорошо.

Чувство победы и удовлетворения вихрем проносятся через моё тело. В это мгновенье я ликую.

Мой вид работы предполагает, что я встречаю множество разных типов людей. Я знаю, все люди разные, но вот то, в чём я уверена на счёт Твитча - он социопат.

Дотягиваюсь до его руки, он внимательно наблюдает, как я поднимаю ее, и придвигаю ко мне, и кладу на свое колено.

- Эта вонючая штука жжет.- предупреждаю я, прежде чем промакиваю ваткой его рану.

Он не вздрогнул, или подал признак того, что ему неприятно, но его зрачки расширились, когда я протерла его ободранные костяшки пальцев. Мне не нравилась мысль, что ему было больна из-за меня, наклонилась, и слегка подула на его костяшки.

Когда он сильно схватило мое колено, я подняла голову, чтобы посмотреть на него. Его челюсть сжалась, глаза закрыты, он выглядит рассерженным. Я шепчу: - Я думаю, что теперь тебе лучше.

Выражение его лица смягчается от моего приглушенного голоса, и он мягко приказывает нежно: - Тебе нужно идти спать. Тебе будет больно утром. Прими ибупрофен.

Я даже не произношу и слова прежде, чем он остановился, схватил моё плечо сильно, но осторожно, и потянул меня вверх. Обернув руку вокруг моей талии, он повёл меня вниз в мою комнату, поднял одеяло на моей кровати, и помог мне в неё лечь.

Я так расслаблена сейчас. Неуместность его присутствия вызывает некоторое беспокойство. Я чувствую себя защищённой. И в безопасности. Прямо сейчас я ничего не боюсь.

Положив мою голову на подушку, он тянет одеяло на меня прежде, чем развернуться и уйти.

В голове начинает шуметь и моё сердце колотится.

Что если ты больше никогда не увидишь его?

Как только я собираюсь позвать его, он останавливается у двери и возвращается. Выглядя немного неуверенным в себе, он наблюдает за мной. Я сажусь, грудь вздымается. Он ищет моё лицо, кажется спустя долгое время, он спрашивает: Тебе помочь уснуть?

Никаких сомнений. Да.

Он удивился. Его брови нахмурились. Затем он ушёл.

Чувствую себя такой одинокой прямо сейчас, разочарование заполняет меня. Я мирюсь с тем, что всё, что со мной происходит - это моя судьба навсегда.

Я прошла через всё в моей жизни одна. И сейчас мне никто не нужен.

Тебе никто не нужен. Просто было бы замечательно иметь хоть кого-то рядом. Пусть даже на короткое время.

Не желая слишком много думать, я закрыла глаза и опустила свою голову. Но я видела только угнетающую темноту. Всё, что я чувствовала - это сковывающий страх. Моё тело не чувствовалось как моё собственное в этот момент. Всё было таким тусклым и неполноценным.

Закрыв глаза так сильно, что мне стало больно, я слышала его отвратительное учащённое дыхание и я закусила губу, чтобы перестать хныкать. Накрыв уши ладонями, я тяжело дышала, только вдыхая его тошнотворный запах.

Моя переносица покалывает. Мне больно. Я ненавижу его за то, что он оставил меня.

Я возненавидела себя больше, желая, чтобы он остался.

Слёзы покатились из моих глаз, увлажняя мою подушку. Я сильнее зажала свои уши, безнадёжно пытаясь выбросить сегодняшний вечер из своих мыслей.

Такие вещи не происходят с такими людьми, как я. Возможно, в моей прежней жизни, но не теперь.

Не уверена, что я должна была чувствовать после этого, но я ощущала злость. И грусть. И боль. Неожиданно.

Я должна была привыкнуть к этому. Утешать сама себя. Я вернулась обратно в мое детство, и свернулась калачиком на кровати в позе эмбриона, слегка раскачиваясь. Я нуждалась в чем-то, что заглушит мои мысли. Я встала, и подошла к моему CD-плееру, нажала на кнопку воспроизведения, потом упала на кровать, и снова свернулась.

Я слушала Гай Себастьяна, которые пел о боевых шрамах, что никогда не исчезают. Удерживая мои глаза открытыми, боясь того, что я увижу если закрою их, я уставилась в пустоту моей комнаты, слезы проскользнули из моих глаз.

Скрип двери заставляет меня навострить уши. Следует легкий звук шагов. Мое тело покрывается мурашками. Кровать прогибается. Испуг вынуждает мое сердце бешено колотиться.

Потом...ничего.

Я жду с широко раскрытыми глазами атаки. Нападения. Чего-нибудь.

Повернувшись, я вижу его капюшон в тусклом освещении комнаты. И моя сдавленная грудь расслабляется.

Он не ушёл.

Восторг заполняет мой обеспокоенный разум.

Свернувшись калачиком наблюдаю за ним. Я шепчу: Ты меня не оставил.

Но он не ответил мне. Лёжа на покрывалах, он натягивает капюшон ниже на своё лицо, затем кладёт руки за голову. Он сказал, вздохнув: Спи, Лекси.

Чувствуя себя в безопасности и защищённой, я закрываю глаза и позволяю сну забрать меня в более привлекательное место, чем сегодня.

Завтра.

Проснувшись, мои глаза распахиваются.

Разочарование заполняет меня.

Твитч ушел.

Я подавляю желание надуться. Вместо этого, я улыбаюсь.

Он мог теперь исчезнуть.

Но он остался.

Я сделала все возможно, чтобы скрыть царапины и синяки с прошлой ночи, но Чарли смотрел на меня второй раз слишком долго, и я запаниковала. Немедленно, я делано засмеялась, и объяснила, что у меня была неприятная встреча с кирпичной стеной.

Чарли прищурился, но достаточно быстро, улыбнулся и покачал головой в манере "ты-псих".

Мне удалось держать себя занятой всё утро, и прежде, чем я поняла это, наступило обеденное время. Не желая оставаться здесь и застрять в моей голове, я решила, что парк был тем местом, где я могла провести этот ясный солнечный день. Желание поесть не было таким уж сильным. Мой желудок всё ещё болел из-за мыслей о том, что могло произойти прошлой ночью. Остановившись в местном кафе, я купила кекс и апельсиновый сок, затем направилась в парк через дорогу. Сбросив мои туфли, я села прямо на мягкую траву, вытянув ноги перед собой. Подняв моё лицо, я принимала тёплое солнце и блаженно вздыхала. Я снова начинала расслабляться.

Что принесет нам данный момент.

Мое тело гудело от осознания. Осознание того, что за мной наблюдают.

Мои брови сморщились. В прямом солнечном тепле, у меня не должно быть мурашек на коже, но они просто были. Внезапно, чувство удовлетворения нахлынуло на меня. Открыв один глаз, я всматриваюсь через улицу, как будто у меня самонаведение на него.

И вот он здесь.

Фигура в капюшоне, руки в карманах, удаляется от меня. Пузырьки тепла пробежали по моему телу.

Он здесь. Наблюдает за мной. Защищает меня.

Или так мне подсказывает мой опыт. Я знаю, мне следовало чувствовать себя иначе. Я должна была беспокоиться. И даже испугаться. Но я не боялась. Что-то в этом мужчине успокаивало меня. И я знаю в глубине души мне нечего бояться. Твитч защитит меня.

Так как он всегда это делает.

Входная дверь моего блока открывается, и я слышу знакомые голоса.

- Алекса, детка, мы здесь! - Николь Палмер, моя настоящая австралийка, очень раскованная лучшая подруга кричит. Она быстро добавляет: - Где ты?

Улыбаясь, я кричу в ответ: - В душе, буду через минуту.

- Не торопись, дорогая. Мы просто откроем немного шипучки и развалимся на диване.- Это Дэвид Алеен, мой лучший друг-парень. Он высокий, рослый и красивый, абсолютно милый, и это печально для большой части женского населения Сиднея, так как он 100 процентный гомосексуалист.