В словаре представлены контактные языки на русской основе – русско-норвежский и русско-китайский пиджины, а также язык алеутов о. Медный. Словарь фиксирует конкретные результаты контактирования русского национального языка с другими языками сопредельных этнокультурных общностей на определенном историческом срезе и в синхронии. Одновременно словарь систематизирует сведения о родных языках нерусских народов на территории России, фиксирует специфические черты этих языков, анализирует особенности бытования самобытного языка в условиях полиэтнической среды (дву-и многоязычия) с известной долей прогнозирования.
Теоретические проблемы контактирования весьма актуальны в сфере культуры речи и определения языковой политики. Вопрос ставился в нескольких аспектах: заимствовать или нет, если да, то в какой степени? Вопрос о заимствовании в русском языке обострился в XIX в., когда поляризовались два мнения. Первое сформулировано В.Г. Белинским: «Что за дело, какое и чьё слово, лишь бы оно верно передавало заключённое в нём понятие! Из двух сходных слов, иностранного и родного, лучше есть то, которое вернее выражает понятие… и, если чужое лучше выражает… чем своё, давайте чужое, а своё несите в кладовую старого хлама». Эта формулировка, несомненно, родилась в полемическом задоре, в борьбе с запретительными установками славянофилов. Иную позицию в вопросе о целесообразности заимствований занимали те, кто говорил об особом историческом предназначении и пути России. Ответ на вопрос, заимствовать или нет, не может быть однозначным. По мнению Л.В. Щербы, у русского языка исторически сложилось свойство «не чуждаться никаких иностранных заимствований, если только они идут на пользу дела» [Щерба 1957: 123].
Конечно, у языка есть определенный «порог заимствований», некий внутренний механизм регулирования. Даже в эпоху, когда нормализаторская деятельность человека практически отсутствовала, язык не переполнялся заимствованными словами. «…Предки наши, в течение двух веков стеная под татарским игом, на языке родном молились русскому богу… едва ли полсотни татарских слов перешло в русский язык. Войны литовские не имели также влияния на судьбу нашего языка, он один составлял неприкосновенную собственность несчастного нашего отечества» (А.С. Пушкин). Как заметил Л.В. Щерба, оригинальность русской языковой культуры заключается в том, что разнородные по происхождению элементы переплавлялись в единую сложную систему. «Воспользовавшись всем багажом Запада, мы остались тем не менее самими собой именно благодаря этой черте всей нашей культуры» [Щерба 1957: 123].
Проблема порога заимствований остро стоит в современной Японии. Японцы старшего поколения жалуются, что они с трудом улавливают смысл диалогов на телеэкране, сталкиваются с языковыми трудностями, когда читают в газетах об образе жизни молодежи. Каждый год в лексиконе появляется около шести тысяч новых слов, многие из английского языка. По этой причине в стране ежегодно издаются три альманаха новых слов. Главный источник новояза – подростки с их порывом к независимости и желанием говорить на сленге, непонятном для взрослых. Очень часто новое – не в самом слове, а в манере его произношения, и причудливый подростковый акцент мешает взрослым понимать их речь [Известия. 1999. 23 декабря. С. 7].
Совершенно очевидно, что проблема контактов языков и языковых заимствований должна рассматриваться в контексте развития культур и цивилизационных процессов.
Проблема контактов языков и культур имеет еще один аспект, на который до сих пор внимание гуманитарных наук не обращалось. Речь идет о такой категории культуры, как языковая толерантность, под которой понимают высокую степень культурного и языкового самосознания, выражающуюся в высоком уважении и к иному языку, и к своему родному. Толерантность – чувство не врожденное, а благоприобретенное, и приобретается оно в результате контактов национальных языков и культур, в преодолении конфликтов через культурное взаимодействие и культурный компромисс. Воспитание языковой толерантности – задача глобальной, общечеловеческой ценности [Нерознак 1994: 27].
Дополнительная литература
Вайнрайх У. Языковые контакты. / Пер. с англ. – Киев, 1979.
Володарская Э.Ф. Заимствование как универсальное лингвистическое явление // Вопросы филологии. 2001. № 1. С. 11–27.
Демьянов В.Г. Иноязычная лексика в истории русского языка XI–XVII вв. – М., 2001.
Крысин Л.П. Иноязычное слово в контексте современной общественной жизни // Русский язык в школе. 1994. № 6. С. 56–63.
Сепир Э. Как языки влияют друг на друга // Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. – М., 1993. С. 173–184.
Щерба Л.В. О понятии смешения языков // Щерба Л. В. Языковая система и речевая деятельность. – Л., 1974. С. 60–74.
16. Эволюция языка
16.1. Проблема изменений в языке
Мысль о том, что язык постоянно изменяется, не требует особых доказательств. Достаточно сравнить язык Пушкина с языком современной художественной литературы, чтобы увидеть различия, обусловленные эволюцией лексической и грамматической сторон языка. Ещё более убедительно сравнение с памятниками письменности ранних эпох. «Аще где в книге сей грубостию моей пропись или небрежением писано, молю Вас – не зазрите моему окаянству, не кляните, но поправьте, писал бо не ангел Божий, но человек грешен и зело исполнен неведения» – в этом самооправдании древнерусского писца есть несколько слов, требующих обращения к историческому словарю. Изучая историческую грамматику русского языка, студенты-словесники имеют возможность увидеть значительные фонетические, морфологические и синтаксические изменения в языке, происшедшие за несколько сот лет.
Проблема развития языка включает немало сложных вопросов: что в языке меняется, а что остаётся предельно устойчивым; как осуществляется языковая эволюция; чем обусловлено развитие языка; как оно осуществляется; можно ли говорить о прогрессе в языковом развитии; от чего зависят темпы изменений и т. п. [Будагов 1977].
В специальной литературе, посвященной проблеме изменений в языке, используется несколько терминов, обозначающих этот процесс, – развитие, эволюция, совершенствование, прогресс, изменения, дрейф языка (последний принадлежит Э. Сепиру). Каждый из них в той или иной степени отражает суть стоящего за ним явления и имеет право на использование. «Развитие», «совершенствование», «прогресс» – подчеркивается цель изменений в языке, «эволюция» – делается акцент на целесообразности процесса. Пренебрегая смысловыми нюансами, мы используем в своём изложении термины «развитие» и «эволюция «как абсолютные синонимы.
Сложились полярные мнения о конечном результате развития языка: 1) язык в своём развитии прогрессирует, постоянно совершенствуется, стремится к своему идеалу; 2) язык «деградирует» в своём изменении, от богатства форм идёт к упрощению. Г. Гегель писал о том, что недостаточное развитие мышления человека на заре цивилизации компенсировалось обилием грамматических форм, по мере же совершенствования мышления постепенно упрощается язык, причём упрощение это предельно. «Язык наиболее культурных народов имеет, по-видимому, менее совершенную грамматику, и тот же язык при меньшей культурности народа имеет более совершенную грамматику, чем при большей его образованности» [Гегель 1956: 267]. А. Шлейхер разделял эту точку зрения, когда говорил об отмирании языков, прошедших, как и все организмы, полный жизненный цикл, начиная с рождения.
Младограмматики, собственно говоря, сняли проблему развития языков. Исходя из гуманистической идеи, что языки всех, даже самых нецивилизованных народов одинаково совершенны и в состоянии выразить любое содержание, они тем самым отрицали необходимость развития.
И Гегель, и Шлейхер основывались на очевидных фактах: количество языковых форм, действительно, уменьшается, активно протекают процессы унификации. Так, в истории русского языка произошло сокращение количества временных форм глагола, уменьшение типов склонения существительных (переход от трёх чисел к двум), уменьшение количества падежей и др. Но означает ли это регресс языка? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно точнее определить, о чём идёт речь. Решая проблему языкового развития, надо различать а) расширение функций языка и б) изменение его структуры. Неразграничение функций и структуры – основная причина споров о характере развития языка.