Антиномия кода и текста: код – языковые знаки, текст – сочетание знаков, набор кодовых единиц. В определении «квадрат – равносторонний прямоугольник» первое слово – код, всё, что после тире, – текст. Код и текст находятся в постоянной обратно пропорциональной взаимозависимости: увеличение кодовых единиц (слов в словаре) ведет к укорочению текста, уменьшение – к удлинению его. Язык не может бесконечно увеличивать, например, количество слов, так как ресурсы самого богатого языка, да и возможности человеческого мозга довольно ограничены, а безмерный внеязыковой мир потребует бесконечного количества слов. Единственный выход – передавать новые понятия текстом, сочетаниями уже имеющихся слов. При этом уменьшение, точнее, ограничение общего числа слов автоматически удлиняет текст, что тоже затрудняет общение.
Обе тенденции наблюдаются в современном русском языке. С одной стороны, словосочетания (текст) заменяются одиночными словами (кодовыми единицами): электрический поезд = электричка, «Литературная газета» = «Литературка», промокательная бумага = промокашка, зачётная книжка = зачётка. Понятие, которое в 50–60 гг. выражалось целым текстом – «разрядка напряженности международных отношений», – в 80-е гг. стало обозначаться одним словом «разрядка». С другой стороны, термины заменяются словосочетаниями экспрессивного характера: продавец =работник прилавка, врачи = люди в белых халата, нефть = чёрное золото и т. д.
Антиномия означаемого и означающего, так называемая асимметричность языкового знака: означаемое может измениться при устойчивом означающем и наоборот. Короче, изменения одной стороны языковой единицы не означают автоматического и в той же степени изменения другой. Например, фонетическое изменение облика слова двенадцать не повлекло за собой изменения его значения, а расширение смыслового содержания слова космос не привело к изменению его фонетического и графического облика.
Антиномия информационной и экспрессивной функций языка. Это, с одной стороны, стремление к регулярности единиц и их унификации, с другой – экспрессивная выделенность, нестандартность. По мнению лингвиста Э. Косериу, языковое изменение имеет одну единственную причину – языковую свободу говорящих и одно универсальное основание – экспрессивную (и коммуникативную) направленность [Косериу 1963: 285].
Все отмеченные антиномии представляют собой частный случай общего закона развития – противоречия между потребностями общения и языковыми возможностями. «Усовершенствование языка, – писал А.А. Потебня, – стоит в прямом отношении к степени живости обмена мыслей в обществе…» [Потебня 1989: 225]. Современный исследователь уточняет: «…Язык стремится к передаче всё большего количества информации в единицу времени» [Николаева 1991: 16].
Некоторые лингвисты сравнивают законы развития языка с экономическими законами свободного рынка, автоматически приводящего в равновесие спрос и предложение.
Указанные внутренние противоречия не являются асоциальными, хотя и существенно отличаются от тех социальных факторов, которые воздействуют на структуру языка извне, от так называемых внешних (экстралингвистических) факторов. Во-первых, они постоянны, а внешние – исторически преходящи, во-вторых, осуществляются бессознательно, в виде тенденции.
16.3. Изменения языковой техники
Наряду с разграничением функции и структуры особо рассматривают понятие языковой техники (лингвотехники), под которой понимают совокупность всех закономерностей, проявляющихся в плане выражения структурных единиц и управляющих их сочетаемостью. Особенностью языковой техники является изменение звучания и грамматических форм при относительно неизменном содержании. Примером изменения языковой техники в области фонетики может служить повсеместное исчезновение неудобопроизносимых слоговых плавных и носовых в индоевропейских языках, ассимиляция, диссимиляция, сингармонизм, появление протетических звуков, устранение зияния (стечение гласных), упрощение групп согласных, редукция безударных гласных и др.; в области морфологии – унификация основ или окончаний. Например, окончание-ов р. п. мн. ч. было у немногих слов, но стало продуктивным в силу звуковой значимости, сообщающей форме выразительность. Заметно стремление языка создать более чёткие показатели грамматических форм, по этой причине полисемантичные формы со временем преобразуются. В синтаксисе просматривается тенденция к объединению слов в тесно связанные группы: предложения в действительности состоят не из слов, а из словесных групп [Серебренников 1968, 1986; Панов 1988]. Мощным импульсом лингвотехники является «давление системы» – влияние системы языка на структуру языка, выражающееся в возникновении, изменении и исчезновении её отдельных элементов [Макаев 1962].
При всей важности учёта внутренних закономерностей эволюции языка ни в коем случае нельзя преуменьшать значение социальных факторов развития языковой структуры. «Жизнь языка открыта всем, каждый говорит, участвует в движении языка, и каждое сказанное слово оставляет на нём свежую борозду» [Мандельштам 1987: 179]. Среди социальных факторов можно выделить две группы: языковые и экстралингвистические. К социальным факторам языкового характера относится влияние одного языка на другой как результат международных контактов и взаимодействие литературного языка с диалектами. Экстралингвистические факторы довольно многообразны: это и объективные (экономические), и субъективные (языковая политика), а также изменение самого субъекта общения, т. е. носителей языка, и др.
Внутриструктурные и экстралингвистические факторы тесно взаимосвязаны. Все социальные факторы влияют на эволюцию структуры языка, воздействуя на внутриструктурные процессы. Одним словом, внешнее и внутреннее в языке сплетаются в единое целое. Примером могут служить семантические изменения, причин коих насчитывают пять: 1) лингвистическая (влияние контекста); 2) культурно-историческая; 3) социальная (переход слова из одной социальной сферы в другую); 4) психическая (эвфемия); 5) психологическая (синестезия). Механизм взаимодействия факторов развития можно продемонстрировать на примере движения слова: «…Под воздействием экстралингвистических стимулов (скажем, эмотивных факторов) слово начинает употребляться в необычном контексте (за счёт этого и создаётся желаемая экспрессивность); с возрастанием частоты употребления слова в новом контексте фиксируется его новое значение и одновременно «затухает», ослабевает, бледнеет экспрессивность; изменяется и расширяется круг сочетаемости слова, захватывая зоны сочетаемости «соседних», близких по смыслу, лексических единиц, – наступает конечный этап во всём сложном процессе семантического развития: сдвиг синонимов в системе языка. Таким образом, речевые причины занимают промежуточное положение между причинами первой степени (внешнелингвистическими) и причинами второй степени (внутрилингвистическими). Через речь (текст) и осуществляется действие причин от верхнего порядка к нижнему» [Левицкий 1984: 8].
Тесная связь развития языка с развитием общества побудила В.К. Журавлёва ввести в научный обиход понятие «социалемы» (языкового, речевого коллектива). Социалема – это такая единица языковой эволюции, в которой перекрещиваются линии развития общества и языка. Через социалему осуществляется «социальное давление» на развитие языка. Социалема определяет многое, но не всё, остаётся значительный простор для действия сил «давления системы», для внутренних законов развития языка [Журавлёв 1983: 8].
16.4. Характер эволюции системы языка
До сих пор мы рассматривали развитие всей системы языка в целом. На самом же деле разные ярусы языковой системы изменяются по-разному, т. е. с различной степенью интенсивности и глубины. Наблюдается закон обратно пропорциональной связи стабильности подсистемы и числа её элементов. Ярус дифференциальных признаков фонем обладает минимальным количеством единиц, и потому он предельно стабилен. Устойчив ярус фонем, оперирующий несколькими десятками единиц, а лексический ярус, насчитывающий сотни тысяч единиц, отличается максимальной подвижностью.