Сложные системы отличаются сложностью структуры (числом элементов и связей между ними) и разнообразием и обнаруживают такие сущностные свойства, как эмергентность (сложное целое не есть сумма частей, оно обладает неким качеством, ни одной из его частей в отдельности не присущим); адаптивность (умение приспосабливаться к среде); самоорганизация (способность менять свою структуру неким разумным, целесообразным путём).

Первоначально термины система и структура употреблялись как синонимы. Неразграниченностью этих понятий объясняется тот факт, что лингвисты, поставившие в центр внимания системные свойства языка, получили название структуралистов. Однако дальнейшее развитие теории систем и практика конкретных исследований привели к мысли о необходимости строгого разграничения этих понятий. Большинство исследователей пришло к выводу о том, что термином система обозначается объект как целое, а термином структура – совокупность связей и отношений между составляющими элементами. Структура, таким образом, является атрибутом системы. Система – понятие синтетическое, а структура – аналитическое. «…Под системой понимается совокупность взаимосвязанных и взаимообусловленных элементов, образующих более сложное единство, рассмотренное со стороны элементов – его частей, а под структурой – состав и внутренняя организация единого целого, рассматриваемого со стороны его целостности» [Мельничук 1970: 48–49].

Итак, система – это известным образом упорядоченное иерархическое целое, обладающее структурой, воплощенной в данную субстанцию, и предназначенное для выполнения определенных целей [Общее языкознание 1972: 30]. Существенным свойством системы является несводимость её свойств к простой сумме свойств составляющих её элементов.

Языковая система обладает несколькими типами единиц, из которых наиболее определенными и общепринятыми являются фонема, морфема, лексема. Они были интуитивно выделены задолго до утверждения в языкознании принципа системности. Эти единицы фигурируют в двух видах – абстрактном и конкретном. Так, абстрактная единица фонемного яруса – фонема – всегда выступает в виде аллофонов (аллофон – материализация абстрактного понятия фонемы), морфема выступает в виде алломорфов (конкретных реализаций морфемы) и т. д.

13.2. Отношения внутри языковой системы

Все отношения между единицами языковой системы сводятся к трём типам – отношения парадигматические, синтагматические и иерархические.

Парадигматические отношения (Ф. де Соссюр называл их ассоциативными) – это отношения выбора, ассоциация. Они основаны на сходстве и различии означающих и означаемых единиц языка. Парадигму составляют единицы, взаимоисключающие друг друга в одной позиции. Примером парадигматических отношений может служить совокупность всех падежных форм одного слова (стол – стола – столу…), форм спряжения (бегу – бежишь – бежит), всевозможные значения слова, синонимические ряды, чередования звуков и т. п. Элементы, находящиеся в парадигматических отношениях, составляют класс однотипных явлений.

Синтагматические отношения – это отношения единиц, расположенных линейно (например, в потоке речи). Синтагматические отношения понимаются как способность элементов сочетаться. Фонемы, подчиняясь определенным закономерностям сочетаемости, образуют морфемы, те составляют слова и т. д. В языке синтагматика понимается как потенция, в речи – как реализация этой потенции.

Иерархические отношения – это отношения структурно более простых языковых единиц с более сложной единицей. Фонема входит в морфему, морфема – в слово (лексему) и т. д.

Отношения внутри языковой системы не являются изолированными, они определяют друг друга. Синтагматические свойства языка зависят от его парадигматики. Сравним лексему, не имеющую синонимов, с лексемой, входящей в синонимический ряд. В первом случае, где нет парадигмы, лексема обладает широкой сочетаемостью (например, термин), во втором случае возможность широкого выбора из синонимического ряда уменьшает употребительность каждого синонима. С другой стороны, изменение сочетаемости приводит к изменениям парадигматики. Например, употребление двух фонем в одинаковой позиции может привести к избыточности одной из них и выпадению её из системы языка. Парадигматические отношения могут проявляться как синтагматические в виде речевой цепочки синонимов («Время бежало, мчалось, летело»), однородных членов предложения, уточняющих членов предложения и т. д. В этом случае выбор языковой единицы осуществляется не до момента речи, а в процессе её.

Роль отношений как фактора языковой системы часто преувеличивается. Структуралисты, особенно представители копенгагенского направления, всё внимание сосредоточили на изучении отношений, считая их основным фактором языка. Преувеличение роли отношений в структуре языка приводит к отрыву языка от неязыковой действительности. Справедлива мысль о том, что «свойства данной вещи не возникают из её отношения к другим вещам, а лишь обнаруживаются в таком отношении» [Маркс: 23: 67]. Все объекты языковой системы существуют в силу общественной необходимости, только они формируют отношения в системе, и через их применение изменяются сами отношения. Объект более постоянен, чем отношения.

Парадигматические и синтагматические отношения связывают языковые единицы одинаковой степени сложности: фонемы с фонемами, морфемы с морфемами и т. д. Иерархические отношения объединяют единицы различной степени сложности. Противопоставление парадигматических и синтагматических отношений, с одной стороны, и иерархических, с другой, отражает особое свойство языковой системы – её разноуровневый характер. Языковая система не является однородной, она состоит из более частных систем, которые называются уровнями, или ярусами. Поскольку слово уровень имеет два значения: «подсистема» и «разные этапы исследования», проф. Ю.С. Маслов предлагал употреблять термин ярус.

13.3. Ярусная организация языковой системы

Идея ярусной организации системы возникла в биологии. Американскими структуралистами она была использована в языкознании. Как и в биологии, в языкознании понятие уровня связано с качественным своеобразием, но, в отличие от биологии, где между ярусами существует эволюционное отношение (высший ярус развивается из низшего), в языке между ярусами – отношение компонентности (вхождение одного яруса в другой).

На каждом ярусе между единицами возможны только парадигматические и синтагматические отношения, между единицами разных ярусов – только иерархические отношения. Это означает, что в парадигму нельзя объединить фонему, морфему и лексему, в линейной последовательности мы можем говорить о сочетаемости единиц только одного типа: о сочетаемости фонем, но не о сочетаемости фонем с морфемами. Поскольку отношения единиц в пределах каждого яруса однотипны – это или синтагматические, или парадигматические отношения, – то специфику яруса определяют не они, а единицы. От качественной стороны единиц и их количества зависит выделение каждого яруса и определение числа ярусов. Ярусом, таким образом, называется набор относительно однородных единиц одинаковой степени сложности [Солнцев 1971: 80–81].

Ярусы отличаются также особым соотношением плана выражения и плана содержания. Например, на уровне фонем или дифференциальных признаков фонем преобладающим является план выражения, на уровне лексемном и синтаксемном превалирует план содержания. Более высокий уровень обладает большим количеством единиц и большей вариативностью каждой единицы.

Каждый ярус качественно своеобразен, и переход от одного к другому означает принципиальное изменение качества и функции. Существенно отметить особое свойство языковых единиц: они формируются на низшем ярусе, а функционируют на верхнем. Например, фонема строится на фонемном ярусе, а функционирует на морфемном в качестве различительной единицы. Морфемы, в свою очередь, функционируют на лексическом ярусе. Это свойство языковых единиц связывает ярусы языка в единую систему, диалектически объединяя качественную определенность и многообразие.