Проблема ремонта техники в сибирских условиях очень остра. Ремонт поглощает львиную долю труда. А неприспособленные автомобили, бульдозеры, краны в северных районах выходят из строя в 5-6 раз чаще, чем в среднем по стране, и ремонт их обходится в 3-4 раза дороже, что ведет к большим потерям.
Так что любые затраты, связанные с повышением надежности машин и механизмов, продлением их жизни и межремонтных сроков работы, с лихвой окупятся в восточных районах.
Особое направление научно-технического прогресса в Сибири связано с "преодолением пространства", с решением транспортных проблем. Нужны вездеходный транспорт, погрузочно-разгрузочные средства механизации, гидро- и пневмотранспорт, когда по трубам можно будет передавать... уголь или руду и... Словом, борьба с пространством в Сибири в век самолетов так же актуальна, как и в век лошадей, хотя, разумеется, речь идет об иных скоростях, об иных масштабах.
Но техника при всех выгодах, которые сулит нам технический прогресс, разумеется, не единственное средство решения задач способом "не числом, а умом". Более того, в сельском хозяйстве, например, как уверяют специалисты, наращивание технического потенциала совсем не решает многих вопросов эффективности агропроизводства. И дело тут не только в том, что многие
хорошие машины, например трактор К-701, не снабжаются соответствующими агрегатами, которые позволяли бы совмещать несколько операций и использовать могучий трактор в течение всего года. И не только в том, что сельскохозяйственное машиностроение плохо учитывает природно-климатические особенности восточных районов. Нужна генетическая революция в агропроизводстве, утверждают сибиряки, добывающие хлеб, молоко, мясо, овощи...
Наука и благоденствие края
Летом 1978 года в Москве проходил XIV Международный генетический конгресс под девизом "Генетика и благосостояние человечества". Если человек голоден, никакое состояние не сделает его существование благим. А на конгрессе приводились такие данные: около 60 процентов землян недоедают, 30 процентов голодают; при средней норме пищевого белка на человека в день в 100 граммов фактически приходится 58 граммов. И генетики мира большую часть докладов посвятили проблемам обеспеченности человечества полноценной пищей в достаточных количествах.
Напомним: три четверти прогнозных запасов топливно-энергетических ресурсов и более половины основных видов минеральных ресурсов, воды и леса находятся в районах Сибири и Дальнего Востока. В перспективе это десятки, если не сотни, новых городов и рабочих поселков, комбинатов, промыслов, заводов и т. д. Индустриальная Сибирь довольно отчетливо просматривается сегодня во всех проектных проработках, опирающихся на геологические открытия, сделанные в малоосвоенных или совсем неосвоенных ее участках, видна во всех отраслевых планах и перспективах, прорабатываемых для уже развитых и сложившихся промышленных центров. Но сможет ли все-таки эта будущая индустриальная Сибирь прокормить себя?
На Международном конгрессе президентом Международной генетической федерации был избран директор Института цитологии и генетики Сибирского отделения АН СССР академик Дмитрий Константинович Беляев. И как же было не побеседовать с главным генетиком Сибири о важнейших заботах времени, заботах о хлебе насущном?
"Давайте говорить о производстве зерна, молока, мяса в Сибири. Я убежден: Сибирь может производить столько продовольствия, что его хватит не только для тех, кто будет участвовать в освоении ее минеральных ресурсов, но и для значительных поставок в другие районы нашей страны.
Для меня, генетика, вопрос о биоресурсах - это вопрос о возможностях генетики. Начнем с хлеба. Сибири нужны новые сорта зерновых. И мы знаем, какие именно. Сегодня, когда в производстве есть сорта с продуктивностью в 60-70-80 центнеров с гектара (речь идет, конечно, не о восточных районах страны), кого может удовлетворять урожайность в 12-15-17 центнеров даже при всех скидках на суровые сибирские условия? Нужно иметь сорта зерновых, пшеницы в частности, с урожайностью в 45-50 центнеров и более.
Эти сорта должны выдерживать высокие урожаи без полегания. Хотелось бы, чтобы высокий потенциал продуктивности растения сочетался с коротким вегетационным периодом, скажем, в 80-85 дней (это гарантированный для Сибири безморозный срок), в то время как сейчас вегетационный период для производственных сортов исчисляется в среднем в 100 дней.
Словом, нужны продуктивные сорта интенсивного типа для механизированной уборки и приспособленные к условиям Сибири. И селекция должна, обязана использовать все современные методы генетики и цитогенетики, чтобы такие сорта создать.
Наука учится сейчас, например, оценивать генетическое значение каждой хромосомы. Далеко идущие последствия будет иметь познание структуры геномов, в том числе и геномов зерновых культур. В мягких пшеницах, а яровые пшеницы принадлежат к мягким, 42 хромосомы (21 пара), и если мы сможем точно сказать, что за высокое качество хлеба отвечает, к примеру, хромосома 1Д, а скороспелость растения определяется хромосомой 5А и так далее, то остальное довообразить нетрудно.
Но надо отдавать себе отчет в объемах работы, выполняемой генетиками. Вот, например, задача - изучить генетическую основу признаков продуктивности у наиболее распространенных и перспективных сортов пшеницы в Западной Сибири, определить научно-стратегическую линию селекции и попутно получить новые интересные гибридные комбинации. Может выполнить такую работу одна лаборатория или одиночки селекционеры? Вопрос риторический.
Сами задачи привели генетиков к межведомственным целевым программам. Цели, которые я только что назвал, поставлены перед программой ДИАС (система диаллельных скрещиваний), первый этап которой реализован. В девяти экологических точках - от Челябинска до Улан-Удэ - несколько лет велась селекционная работа со 105 гибридными комбинациями. Результаты экспериментов оценивались по единой методике. Собран огромный материал, генетико-математический анализ которого близок к завершению. Математический банк данных по ДИАС насчитывает миллионы значений признаков, и для пользования этим банком разработано десять программ.
Это, так сказать, штрихи к портрету современной генетики.
В процессе реализации ДИАС получено более пятнадцати новых гибридных форм пшеницы, превосходящих по урожайности стандартные сорта на 5-8 центнеров. Гибриды будут совершенствоваться селекционерами дальше, а генетики пойдут... вглубь.
Те же в известном смысле задачи стоят перед генетиками и в области животноводства. Только решение их значительно труднее. В генетике растений некоторые успехи очевидны, если иметь в виду новые методы. Будущее же в создании новых форм животных принадлежит, видимо, методам гибридизации и отбора, но по-новому поставленным.
Молочное животноводство будет переходить и постепенно переходит на содержание животных в условиях промышленных комплексов. Это действительно совершенно новая технология, которая "видит" в животном аппарат для производства молока.
Комплексы строятся. Но значительно труднее создать тип животных, которые, живя на "фабрике", устойчиво сохраняли бы высокую продуктивность и воспроизводительную способность. Эволюция не подготовила коров к технической революции, и они "выходят из строя" при промышленном содержании практически через 2- 3 года. Отбор, следовательно, должен быть направлен на создание животных, устойчивых к техническому стрессу. Нужно разрабатывать совершенно новую, неведомую генетике главу о генетических основах стрессоустойчивости и соответствующей селекции.
Очень важно изучать поведение животных. Оказывается, характер поведения влияет на приспособляемость к условиям комплексов. В науке, стало быть, возникает еще одно направление, которое призвано изучать, оценивать, подбирать типы животных по поведению, обеспечивающему высокую продуктивность и жизнеспособность в неестественной обстановке.