Однако совместный поход с татарским войском на Литву показал, что татары не завершают похода, не получив вознаграждения за свои воинские труды. Поэтому после того как вторжение в Литву было прекращено из-за ссоры между русскими князьями в пределах Новогрудка, татары ограбили население русских территорий. Н. М. Карамзин приводит по этому поводу цитату из летописи: «Дружба с неверными не лучше брани; и сей случай да будет примером для потомства!» [29, № 8–88, 136]. Вот только кто из наших российских правителей последовал такому предостережению летописца?

Войска же короля Льва Данииловича, оставленные союзниками, взяли в Литве Турийск и Слоним на берегах Немана. Здесь и в районе Гродно великий князь Тройден расселил пруссов, бежавших со своей родины от насилия Тевтонского ордена. Однако хан Ногай ожидал куда большей добычи от участия татарских войск в походе на Литву. И прислав новое войско, он велел Льву Данииловичу и Владимиру Васильковичу идти еще раз с татарами воевать Литву. Поход оказался таким же безуспешным, как и предыдущий: войска ограничились грабежом населения в окрестностях Новогрудка и Гродно.

Король Лев Даниилович зарился не только на литовский престол, но и поглядывал на соседний с ним польский. После смерти короля Даниила его наследник Лев с братьями Мстиславом Луцким и Шварном стали нападать на польские пределы великого князя Болеслава V Стыдливого (1226–1279), несмотря на Тернавский мирный договор. Получив же отпор, братья Даниловичи решили примириться с Болеславом, предполагая дождаться естественной смерти стареющего бездетного польского князя. Вот только краковские вельможи, как о том сообщает польский историк Длугош, не прониклись почтением к королю Галиции и выбрали великим князем Польши Лешко Черного (1240–1288), представителя куявской линии Пястов и двоюродного племянника Болеслава V.

Король Лев Даниилович попросил помочь ему в отвоевании некоторых пограничных городов Польши татарского хана Ногая, но на этот раз совместное русско-татарское войско у Сандомира потерпело поражение, да и Краков захватить не удалось. Не получив добычи от жителей этих городов, татары пошли дальше разорять и грабить польские населенные пункты.

Лешко Черный решил отомстить королю Льву Данииловичу и в 1281 г. напал на Галицию, отнял у Льва г. Пшеворск, жителей в котором умертвил, а сам город сжег. Другой польский отряд, шедший на Волынь, разорил население окрестностей Берестья (Бреста), но город взять не смог, а затем поляки потерпели поражение от горожан, смело выступивших навстречу нападавшим и не только разгромивших их войско, но и отнявших у них награбленное добро.

Последний поход в Польшу разбудил амбиции татарского хана, желавшего заслужить у своих современников славу хана Батыя. И посланный с большим войском темник Телебуга в 1285 г. направился на завоевание Венгрии, заставив идти с собой и войско короля Льва Галицкого. На этот раз у татарского полководца не оказалось хороших проводников, хотя многие жители Галиции должны были знать ущелья и перевалы Карпатских гор как свои пять пальцев. Татарское войско в течение месяца скиталось в горах, терпя голод и мор, и вынуждено было повернуть назад несолоно хлебавши. Однако неудача не отрезвила татарского хана Ногая, и уже в 1287 г. новое войско, возглавляемое на этот раз не только Телебугой, но самим ханом, двинулось на запад, теперь к берегам Вислы; в этом походе, как верные помощники, сопровождали татар воины Льва Данииловича.

Великий князь Лешко Черный бежал из Кракова, оставив город татарам на разграбление. Но поскольку среди татарских полководцев не было согласия, татары, даже не приступив к Кракову, а только ограбив окрестности, ушли в Галицию, наградив своих союзников какой-то язвой (вероятно, холерой, так как болезнь передавалась через воду). Согласно упоминаниям Длугоша, только во Львове и пригородах погибло от этой заразы 12 500 человек. Историк полагает, что именно это бедствие позволило Польше и Венгрии избавиться от угрозы татарских набегов, так как король Лев Даниилович зарекся в дальнейшем приглашать татарское войско себе в помощь.

Так к началу последнего десятилетия XIII в. на западных окраинах Руси прекратились как набеги татарских ханов, удовлетворившихся выплатой дани с княжеств Галицкой Руси, так и набеги литовских князей, искавших дружбы с князьями Галиции и Волыни. Удельные литовские князья Будикид и Буйвид уступили князю Мстиславу Васильковичу Волковыск взамен на его дружбу с ними. В 1285 г. литовские войска еще доходили до Волоколамска, Торжка, Зубцова, Ржева, Твери, Москвы и Дмитрова, но владимирцы (бывшие суздальцы) не только сумели отразить неприятелей, но и убили их предводителя князя Домонта.

В то же время князья Конрад и Болеслав, наследники Земовита Мазовецкого, искали дружбы короля Льва Данииловича и князя волынского Владимира Васильковича против вроцлавского князя Генриха IV Честного. Король Лев Галицкий по просьбе братьев Конрада и Болеслава разорил Силезию, а заодно заключил мир с чешским королем. Но, получив, наконец, свое наследство, братья не смогли поделить его, и князь Конрад II Мазовецкий обратился к волынскому соседу, князю Владимиру Васильковичу, за помощью против своего брата. Волынский князь сам отправился с войском, включив в него дружины холмского и брестского князей, перешел Вислу и осадил, а затем взял г. Гостынив (ниже современной Варшавы по течению Вислы) во владениях князя Болеслава II Мазовецкого. Когда волынское войско возвращалось на Волынь, то около г. Сохачева (западнее современной Варшавы) князь Болеслав II попытался взять реванш и напал на один из отрядов волынцев, но большого успеха не достиг.

Во Владимирском княжестве наследники Александра Невского продолжали оспаривать друг у друга великое княжение и просто отдельные города, а при невозможности отнять у родственника какой-либо надел спешили в Орду с подарками просить защиты от братьев или племянников. Начало XIV в. ознаменовалось очередной поездкой великого князя владимирского Андрея Александровича к хану Тохте искать «справедливого» суда по поводу наследства князя переяславского Иоанна Дмитриевича, оставившего Переяславль своему дяде, московскому князю Даниилу Александровичу. В 1303 г. князь Даниил Московский умер, оставив Москву и Переяславль своему сыну Юрию, что противоречило планам Андрея Александровича. Но несмотря на все старания великого князя, целый год просидевшего в Орде, хан Тохта оставил Переяславль за князем Юрием Данииловичем.

Н. М. Карамзин, сообщая о смерти великого князя владимирского Василия Ярославича Квашни (1241–1277 гг.), отец которого – тоже великий князь владимирский Ярослав II Всеволодович – первым из русских князей поехал на поклон к хану Батыю в 1245 г., отмечает, что «в его время чиновники могольские сделали вторично общую перепись людям во всех российских областях для платежа дани, и народ, уже начиная привыкать к рабству, сносил терпеливо свое уничижение» [29, № 8–88, 136].

В 1281 г. умер в Переяславле-Залесском киевский митрополит Кирилл II, тело его отвезли для погребения в Киев. Еще до своей смерти, около 1276 г., митрополит Кирилл посылал епископа сарайского в Константинополь для выяснения дел в православной церкви после объявления унии с римской католической церковью в 1274 г. Существует еще одна версия этой поездки, согласно которой епископа Феогноста послал в Константинополь хан Ногай ко двору императора Михаила Палеолога, своего тестя, для установления не столько церковных, сколько межгосударственных отношений между Византией и Золотой Ордой, включавшей и русские княжества. Сарайский епископ Феогност вернулся из Константинополя в 1279 г. с печальными известиями о том, что уния, принятая константинопольским патриархом Иоанном Веккой, все еще действует и что несогласные с ней православные греки идут на казнь.