— По сути своей так оно и есть. Но подобный ответ является лишь поверхностью истинной причины. Гильдия боится не недоучек, способных обгадить самую великолепную идею. Они опасаются, что материк настигнет участь Рифта.

— Вы имеете в виду мятеж?

Капитан нахмурился.

— Мятеж по своей природе не так страшен, если его цели пусты, а поддержка ничтожна. О нет, юноша, я веду разговор совсем о других материях. То, что случилось на Рифте, нельзя отнести к разряду обычного бунта. Тогда власть столкнулась с более серьезной проблемой, чем им показалось вначале. И в этом их огромная ошибка. Именно она стала причиной последующих неверных шагов.

Я обратился в слух, приготовившись слушать. Но капитан, указав на деревянную вывеску «Горный ковш», радостно сказал:

— Кажется, нам сюда, — и интереснейшая беседа закончилась, так и не успев начаться.

Таверна была весьма скромной — всего три круглых стола и хозяйская стойка, за которой возвышался представитель семейства циклопов. Облаченный в кипенно-белый фартук и темную бандану, он умело протирал тарелки, недовольно поглядывая на пустое помещение.

— Ого-го-го, Луцлаф! Не морщись, иначе Икар никогда не проявит к тебе свое великодушие.

Мгновенно отложив свое скучное занятие, циклоп кинулся навстречу капитану. Два быстрых шага, — и от его объятий у Райдера затрещали кости.

— Ну, довольно, дружище. Хватит, а то меня потом придется собирать по частям, — простонал капитан.

Поставив гостя на место, циклоп вытер глаз, который уже начал слезиться и, не обращая на меня внимания, пригласил капитана к столу.

— Какими судьбами, мой спаситель? — поинтересовался Луцлаф.

— Хотелось бы сказать, что проездом, но это не так, — отмахнулся капитан.

— Ладно, к Итару все разговоры, давайте-ка для начала я вас хорошенько накормлю. Эй, юноша, ну что стоишь столбом? Присаживайся рядом. Или испугался моей физиономии? Не бойся, я не кусаюсь! — циклоп хлопнул Райдера по плечу и оба громко рассмеялись.

Я приблизился, присмотрелся к лицу Луцлафа и вздрогнул. Те глубокие морщины, что издали выглядели достаточно безобидно, оказались глубокими, уродливыми шрамами. Извилистые швы походили на впадины с узкими поперечными линиями. Но главное, их было такое бесчисленное количество, что создавалось впечатление, будто лицо циклопа соткано из множества крохотных лоскутов песочной кожи.

— Ты что, и вправду никогда раньше не видел одноглазых? Я слышал, в Плакте их живет не так уж мало.

— Наши совсем другие, — растерянно ответил я. — У них лица содержат множество родовых татуировок, и они на голову меньше вас, мистер…

Циклоп подошел ближе и, указав на шрамы, пояснил:

— Так обычно выглядят наши северные братья. Рисунки на их лицах напоминают о прошлом величии, а мои — о прошлых ошибках. Понимаешь?

— Кажется, не совсем.

Однако циклоп и не подумал объяснять. Вместо этого он вновь рассмеялся, и на этот раз так громко, что с потолка посыпалась соломенная крошка.

Принимали нас как дорогих гостей, от снеди, выставленной на стол, трещали подпорки и к середине трапезы я понял, что если съем еще хотя бы кусочек, то обязательно лопну. Капитан же, в отличие от меня, и не думал останавливаться, продолжая набивать брюхо.

Циклоп с радостью суетился вокруг нас, время от времени поднимая с Райдером бокал во славу их прошлых побед.

— Он летал с вами на «Купере»? — улучив момент, поинтересовался я у капитана.

— Конечно же нет, мой друг, — дожевав мясо и запив его вином, откликнулся Райдер. — Луцлаф осел в Глааге еще до моего вступления в ряды ловчих пара. Порой мне кажется, что он живет здесь целую вечность. Весьма мягкие порядки и размеренная жизнь изменили моего друга до неузнаваемости. Если бы ты только знал, каким могучим воином он был раньше.

— Почему бы вам тогда не предложить ему присоединиться к нам и принять его в члены команды?

— О нет, юноша! Луцлаф не согласится, — отмахнулся капитан. — Слишком много времени прошло с тех пор, как он держал в руках оружие. К тому же циклопы жутко боятся летать. Я слышал, что даже сюда, на Глаагу, мой друг добирался морем, что заняло у него целую прорву времени.

В этот момент циклоп выпорхнул из кухни, держа в своих лапищах огромный поднос с жареной индюшкой в окружении диковинных фруктов.

— Нет-нет, ни в коем случае, — мгновенно запротестовал капитан. — Я ценю твои кулинарные способности, мой друг, но еще один кусочек разорвет меня в клочья, — в знак подтверждения своих слов Райдер похлопал себя по выпирающему пузу.

Дальше последовал долгий и, на мой взгляд, весьма скучный разговор, наполненный множеством абсолютно безынтересных воспоминаний.

Вначале капитан перечислил с десяток не знакомых мне имен, а циклоп, уставившись в одну точку, грустно кивал, временами протяжно вздыхая и потягивая вино. Потом они поменялись местами и история повторилась.

Стараясь не мешать задушевному разговору, я незаметно выскользнул на улицу и, облокотившись на каменную стену, принялся с интересом наблюдать за жителями Глааги.

Ростом они были гораздо ниже жителей материков, а самый высокий из них доставал мне разве что до плеча. Однако этот недостаток с лихвой компенсировала природная крепость — широкие в плечах, они могли претендовать на явное родство с гномами, и лишь отсутствие растительности на лице и голове отличало их от жителей рудников.

Одежду островитяне носили свободную и одновременно простоватую: мужчины — холщовые штаны и рубахи; женщины предпочитали халаты или всевозможные юбки с сорочками, и даже знатные по виду товарки отличались от простых трудяг лишь изящной вышивкой и насыщенным цветом ткани.

В целом мне здесь очень понравилось. Неспешный ритм жизни сильно отличался от городского. Островитяне никуда не спешили. И даже если где-то в толпе раздавались возмущенные возгласы, заставлявшие поторопиться, они быстро стихали, и все возвращалось на круги своя. Размеренность и медлительность опутывали город у подножия горы.

— Вы не могли бы мне подсобить? — раздался низкий мужской голос.

Деревянная повозка, груженная тяжеленным белым кирпичом, лишившись одной из опор, держалась исключительно на одном колесе. С другого же края, вцепившись в борт и пытаясь дотянуться мыском ноги до потерянного колеса, стоял коротко стриженый тянульщик. Судя по выражению его лица и испарине, выступившей на висках, держался он из последних сил.

Подскочив, я ловко подхватил деревянный борт повозки и дополнительно подпер его металлической шпалой, которую прихватил у входа в «Горный ковш».

Извозчик среагировал мгновенно. Подняв колесо, он тут же приладил его на место, несколько раз глухо ударив по нему киянкой.

— Благодарствую, молодой путешественник, — прижав руку к груди, извозчик низко поклонился. — Мое имя — Эл-Сид. Если понадобится помощь, только попроси, меня здесь все знают. Всегда буду рад отплатить вам той же монетой.

— Спасибо, но, надеюсь, не пригодится. — Отряхнув куртку, я уже собрался было идти, но его голос заставил меня остановиться.

— Я бы и сам рад, только неспокойные нынче времена.

— Почему это? — опешил я.

— Калуку говорит: слишком много чужаков, жди беды. Время войн и сражений всегда приходит вместе с теми, кто прибыл к нам из-за большой воды.

— Калуку? — вырвал я из всей фразы непонятное мне слово.

Эл-Сид кивнул и указал на утопающий в небесах пик горы. Покрытый снегом склон выглядел довольно устрашающе — тонкие иглы вершин тянулись с запада на восток, создавая вид непреодолимой преграды, перед которой не могут устоять сами боги, и рваные облака были прекрасным тому доказательством. Мой взгляд опустился чуть ниже, и сквозь надвигающийся сумрак я смог различить темные кроны деревьев — там, по всей видимости, не так давно случилось настоящее бедствие. Последствия пожара захватили огромную площадь и даже у последних городских домов возвышались обгоревшие груды пеньков.

— Он наш покровитель. Только благодаря ему мы все еще встречаем рассвет и вкушаем дары природы, — приложив руку к груди, раболепно прошептал Эл-Сид.