— Кому же будет интересна моя история?

Капитан внимательно посмотрел мне в глаза, словно решая — стоит мне знать ответ на этот вопрос или нет, и, видимо, так и не сделав выбор, уклончиво ответил:

— Ее хочет услышать один мой старинный приятель, живущий на самой окраине Глааги.

Иной информации мне знать не следовало.

Немного подумав, я согласился. Мой скудный выбор все равно не оставлял мне другого варианта.

Ударив по рукам, я бросил взгляд на механическую карту, которая, надо заметить, худо-бедно, но продолжала работать и, поклонившись, оставил капитана наедине со своими мыслями.

Глава 11 Суеверия и предрассудки

«Подать узел» на этот раз мне удалось с первого раза. Я долго целился в узкую прорезь огромной металлической платформы и, наконец, рискнул. Одним движением руки направил узел точно в цель. Вуаля — и канат змейкой угодил в приготовленное для него отверстие. Теперь наш летучий корабль мог швартоваться.

Скрипучий механизм колеса заработал на полную, и вскоре наш красавец, выпустив пар из воздушных резервуаров, покачиваясь, приземлился на подготовленную площадку. Двое неугомонных гоблинов, служители посадочной платформы, еще долго размахивали флажками, указывая нам на лучший вариант, но капитан, отдав приказ, стал стремительно спускаться вниз.

— Подавай мостик, криворукий малек! — скомандовал старпом.

Сэм и Нилс, братья-близнецы, исполнили все в лучшем виде. Деревянные края вошли в пазы, дерево затанцевало под тяжелой поступью Райдера, и уже через мгновение он вступил на твердую поверхность.

— Нельзя, нельзя! — засуетился один из гоблинов, тот, что носил на голове смешной остроконечный колпак. — Подъем, потом сноваааа вниз! Слишком криво, может быть крен!

Капитан обернулся, сделал мгновенную оценку и вынес свой вердикт:

— Не стоит беспокоиться. — Потом нашел взглядом меня и, грозно сдвинув брови, погрозил пальцем: мол, почему это я все еще на корабле.

Отсалютовав в ответ, я подхватил сумку с инструментом, подаренную мне капитаном, и прыгнул за борт.

Перед тем как мы очутились на узких улочках Глааги, нас поджидал еще один неприятный служитель воздушного порта. Коротконогий кранкс, указывая на нас пером, уже спешил не выпустить нас с поляны.

— Погодите, господа! Не спешите, господа!

Едва не потеряв свою толстенную кожаную тетрадь, кранкс весьма проворно проскочил в арку и, встав там, словно пробка в бутылке, попытался для начала отдышаться.

— Очень своевременно, господа хорошие, — наконец пробухтел он себе под нос и, прежде чем внести очередную запись, поинтересовался: — Позвольте уточнить: откуда вы прибыли в наши края?

— Разве это столь важно? — удивился капитан, пытаясь обойти внезапную преграду.

— А как же? Еще как важно! — широкое лицо кранкса расплылось в масленой улыбке. Сделав шаг вбок, он лишил одноногого последнего шанса избежать неприятного разговора.

— Не вижу необходимости отчитываться перед вами, — не растерявшись, ответил Райдер и попытался обойти сборщика с другой стороны.

— Поспешу с вами не согласиться, милостивый капитан. — Узрев на рукаве капитана потертую от времени нашивку, кранкс попытался рассмотреть рисунок. Остановив одноногого, он прищурился и, нервно покусывая перо, стал шептать известные ему символы тэров.

— И без этой информации никак нельзя? — решив играть по правилам бюрократа, деланно удивился Райдер.

— Ни единой возможности, — раздался в ответ тяжелый вздох. — Новые правила требуют жесточайших мер. Мистеру Сквайру, нашему любезнейшему господину, который, между прочим, входит в городской совет, жизненно необходимы подобные сведения. Вопрос безопасности, как-никак. Не поймите меня превратно. Да вы ведь и сами все понимаете, мистер э-эээ, простите…

— Капитан Райдер. Свен Райдер.

— Ну конечно же, тэр Райдер. Мы наслышаны о вас и вашем великолепном дирижабле. «Купер» — так, кажется, его название?

— В самую точку, — согласился капитан.

— Бесспорно, это прекрасный корабль, — восхитился кранкс, хотя мне показалось, что в его словах не было и капли искренности. — Ветер донес слух, что вы весьма состоятельный ловчий.

— Именно по этой причине я и не хотел бы распространяться о цели своего визита и подобных регистрационных мелочах, которые не играют существенной роли. Не так ли, мой дорогой друг?

Сборщик заискивающе уперся взглядом в капитана. Разговор явно был ему по душе.

— Конечно же, прославленный капитан прав. Тысячу раз прав, но, к сожалению, я не могу ослушаться своего господина. Мистер Сквайр весьма суров со своими служащими и порой никакие увещевания не могут усмирить его безмерной ярости…

— Но даже у самого сурового тирана существует пята — так сказать, слабое место, — заметил капитан.

— Увы, — кранкс мгновенно изменился в лице, изобразив печаль. — Отыскать у мистера Сквайра столь ценный ключик не так-то просто. Это требует, как вы понимаете, определенных затрат.

Капитан хмыкнул и, коротко кивнув, сунул в руку кранкса несколько латунных монет. Оценив размер вознаграждения, тот низко поклонился и, не произнеся больше ни слова, проводил нас до самого выхода, при этом его лоснящееся лицо светилось от радости не хуже прожектора.

— За подобное вымогательство у нас давно бы окольцевали, — задумчиво произнес я, проводив взглядом сборщика.

— Окольцевали?

— Ну да, достаточно эффективный способ для борьбы с типами вроде этого хорька.

Видимо, капитан был не в курсе тех методов, что использовали в своей работе блюстители.

— Знаете, это такие металлические рукавицы.

— И они способны отучить от пагубного пристрастия? — удивился Райдер.

— Я думаю, что эта мера устрашения используется скорее для остальных горожан. Клеймо блюстителей — хорошее предупреждение для любого, кто собирается преступить закон.

— Вот как? — глаза капитана округлились.

— Да, подобная жесткость законников известна всем с самого детства. Оступившись, любой житель города получает от блюстителей грубую метку. Знаете, в детстве я боялся этого знака больше, чем ячменной чумы.

— Серьезные меры, — согласился капитан.

— Обычные.

— Но не для них, — капитан обвел рукой свободные улицы города, совершенно не похожего на Плакту. Ни единой машинерии, даже самой захудалой ветрянки. Удивительный мир островов.

Мы двинулись вверх по улице вдоль одноэтажных каменных домов, которые словно вырастали из огромных, покрытых мхом валунов. Крутой подъем был всего лишь подножием горы, но даже тут ощущался крутой нрав этого гиганта. И чтобы не будоражить беспокойного соседа, жители Глааги строили дома как продолжение природного ландшафта.

Узкие улочки напоминали мощеные булыжниками ступеньки, где вверх-вниз сновали груженые повозки, да так умело, что я просто диву давался их изворотливости. Приближаясь к какой-либо преграде, извозчик издавал звук на подобие «хой», и в эту самую секунду остальные участники движения мгновенно расступались, включая тормозной механизм своих повозок. Рычаг с деревяшкой на конце повозки начинал скрипеть, но останавливал груженую махину. Затем следовал повторный сигнал, и процессия двигалась дальше, не создавая заторов в движении.

Со стороны эта цепочка невысоких смуглых людишек напоминала неутомимых муравьев.

— Я чувствую себя мастером среди сборища дикарей, — пробурчал я себе под нос, однако капитан меня услышал.

— Если бы мир вокруг нас определялся только прогрессом и ничем больше, я бы непременно с тобой согласился.

— А разве это не так?

Райдер покачал головой:

— Многие из них бежали с материка не только из-за губительной силы механического нашествия, но и от его последствий.

— Я не совсем понимаю, о чем вы, тэр.

— Скажи, ты знаешь, почему правила «Параменика» настолько строги?

— Вероятно, по причине большого количества брака в работе неопытных механикусов, — произнес я первое, что пришло в голову.