Татьяна сидела потрясенная. У нее в голове не укладывалось, что Петр Алексеевич и Варвара Владимировна были такими жестокими людьми.
А Данька думал о том, что уж если от сына могли отказаться из - за девушки, которую считали ему не парой, то, что тогда ожидать, если родители узнают что их сын гей.
Ему стало страшно. Представил, что отец с матерью отказываются от него и ком подкатил к горлу. Он дал себе слово, что родители никогда не узнают о его ориентации. И теперь он начинал понимать Дмитрия и сочувствовать ему. Как же сложно, наверное, все время притворяться любящим мужем. Ложиться в постель с женщиной, когда тебя тянет на мужчин.
Голова разболелась, мысли путались. Он не знал, как ему жить дальше. Что говорить родителям, когда ему будет за тридцать и мать начнет ждать от него внуков. Как отмазываться от вопросов про девушек, которые задаются уже сейчас. Отец с дядькой, постоянно выпытывают у него, много ли он попортил девчонок. Даньке стало так плохо, что захотелось немедленно уйти и не слышать голоса родичей.
Лишь один голос ему был сейчас нужен. Жалость к себе и к Дмитрию, давила невыносимо. Ему нужен был сейчас безопасник. Хотелось обнять его крепко, крепко и целовать колючие щеки, сухие жесткие губы. Пожалеть, приласкать.
- Сына, ты что, опьянел что ли? - услышал он материн голос и почувствовал ее мягкую руку у себя на лбу.
- Голова болит. Я пройдусь пойду.
- Совсем загоняла ты мать пацана. Еще учеба эта, мозги закипят от всей той хрени, что сейчас учат. Может тебе полежать лучше? - 0тец тоже с беспокойством смотрел на него. И Данька от их заботливых любящих взглядов, зареветь был готов.
Он замотал головой.
-Нет, пойду воздухом подышу. Прогуляюсь.
-Долго не шарься. Вечером елку наряжать будем - улыбнулась ему мать.
- Без меня, не нарядите что ли?- Данил быстро оделся, сунул в карман телефон и уже открыл дверь, чтобы выйти, когда отец окликнул его.
-Дань, ты это, девушку свою на Новый год к нам пригласи. Посидите с нами немного, а потом пойдете, куда вам надо.
Данька застыл.
- Пап, какая девушка, я же в учебе весь. Мне не до девушек сейчас.
- Ну, ну. А пропадал те недели у кого тогда? Да еще и с ночевками?
Данил уже собрался ответить, что с друзьями занимался, когда поймал на себе насмешливый взгляд Георгия и поперхнулся словами.
Молча, повернулся и вышел. Сердце стучало как бешеное.
Он почему- то знал, что Гоша все про него понял.
Выйдя из подъезда, дрожащими пальцами достал телефон и нажал на вызов.
Дмитрий еще на работе, но сил ждать у Даньки не было.
Как только сработало соединение он выпалил в трубку:
-Дим, ты можешь сейчас подъехать?
-Что - то случилось?
-Хочу тебя видеть. Сейчас.
-Часик подождешь? Мне здесь край закончить надо.
- Хорошо. Жду тебя в 'Славянской кухне'.
До кафе он доехал за двадцать минут. Заказал себе водки и малосольных огурчиков. Смотрелось это со стороны, наверное, позорно. Но ему было плевать. Хотелось напиться. Когда в кафе появился Дмитрий, Данька уже был изрядно под шафе.
**********
Я сразу понял, что с практикантом что - то не то. По голосу, по тому, как он нервно дышал в трубку. Работы в последние дни года было до хрена. Еще и корпоратив вечером в ресторане. Я идти не собирался, сославшись, что Машка плохо себя чувствует, но генерал настаивал, чтобы я присутствовал хотя бы на вступительной части.
Когда я приехал в кафе, Данька был пьян. Сидел в одиночестве и глушил водку практически без закуски.
И я понял, что ни на какую вступительную часть я не пойду. Отключил телефон, и повез Данила на нашу квартиру.
Всю дорогу он молчал, как я его не пытал, что случилось.
А не успели мы зайти в коридор и раздеться, как он вдруг прижался ко мне, схватив за шею и притягивая мою голову к своим губам.
- Я тебя люблю, Дим. Я так тебя люблю - еле слышный шепот в мое ухо.
Меня словно порвало всего внутри. В груди что то булькнуло и я не узнал свой голос:
-Я тебя тоже. Люблю.
********** ГЛАВА 35
- Машенька здравствуй. Сергей Валерьевич на проводе. С наступающим тебя.
- Здравствуйте Сергей Валерьевич. Спасибо, вас тоже.
- Машут, а благоверный дома?
- Нет. А он разве не на работе? Он говорил, что задержится сегодня.
- Ну да. Корпоротив у нас. Разминулись значит, сейчас подъедет. А телефон по-видимому разрядился, вот я тебе и звякнул. Жаль, что ты плохо себя чувствуешь, а то бы посидели.
- Сергей Валерьевич, я правда себя чувствую не важно. Следующий, ни за что не пропущу.
- Ну не хворай. Береги себя и малыша.Чтобы богатыря родила.
- Вы знаете? - удивилась Маша.
- Ну а как же! Димка же сразу похвастался, что папашкой станет. Рад до усрачки - хохотнул Сергей Валерьевич - Ну ладненько, С Новым годом тебя еще раз, и всего тебе хорошего и много. Пока.
Машу расстроил звонок директора Хладокомбината..
' Почему Дима не сказал ей про корпоратив? Не хотел идти с ней? Раньше он на все праздники брал её с собой. Если бы не хотел чтобы ее с животом видели, не сказал бы о ребенке генералу. А так, ничего не понятно. Значит он все же рад ребенку. Хвастается'
Её мысли прервал очередной телефонный звонок.
Звонила ее подруга Анжела.
- Маш, слушай, а кто у вас в новом районе за городом живет?
- Никто, а что?
- Да твоего недавно видела. Мы с Володькой к его другу приехали, он пошел к нему забрать кое - что, а я в машине осталась. Смотрю, тачка ваша подъехала. Дмитрий и парень какой - то, пьяненький. Димка его чуть ли не на себе в подъезд тащил. Потом мой позвонил, сказал, чтобы я поднималась. Вот мы сейчас все еще у Кирилла сидим, а Димкина машина так и стоит под окнами. Уже час, как стоит.
Маша лихорадочно старалась вспомнить, кто из Димкиных знакомых живет в той стороне. И вдруг поняла, что не знает о друзьях и знакомых мужа ничего. Даже у мамы его ни разу не была. И сказал ли Дмитрий своей матери, что у него будет ребенок, тоже не знает.
Анжела говорила в трубку что - то еще, но Маша слушала ее вполуха.
Дмитрий значит не поехал в ресторан, поэтому Сергей Валерьевич и потерял его. И трубку он отключил специально, чтобы директор до него не дозвонился.
- Маш, ну ладно, пока - вклинился голос подруги в её мысли.
- Подожди. А какая улица говоришь, какой дом?
- Звездого двадцать девять.
- Вы долго еще там будете?
- Да ночевать, наверное, останемся. Выпили, за руль теперь не сядешь.