1* В Чинхе они базировались до последних дней войны, пока не были перевооружены на F-86F.

2* После освобождения из плена он вернулся в ряды RAAF и дослужился до командира 77-й эскадрильи. Очень любопытен в данном эпизоде стиль, в котором выстроены фразы в оригинальном тексте на английском языке: «остаток войны Харви провёл в китайском лагере для военнопленных». Скромненько так отсидел минимум 2,5 года. А провоевал всего полгода — в пять раз меньше. Ничего себе «остаток»!.. — Прим. Ред.

При ремонте техники в полевых условиях лишних запчастей не бывает! Техник осматривает фюзеляж списанного F-51D в ангаре аэродрома К-27 в районе Йонпо. Здесь же складированы 127-мм неуправляемые авиационные реактивные снаряды HVAR.

Вообще, называть ночную охоту лёгким предприятием было нельзя. Способные находится подолгу во вражеском воздушном пространстве поршневые «Инвейдеры» и «Корсары» несли совсем немалые потери от зенитного огня. В этих рейдах участвовали и экипажи F-82G из состава 68-й эскадрильи всепогодных истребителей-перехватчиков 68^th Fighter-All Weather (позднее, 68^th Fignter-Interceptor) Squadron). Надо признать, что в основном на экипажи этих машин, способных благодаря большому запасу горючего подолгу находится во вражеском воздушном пространстве, возлагались задачи поиска целей, а потому и гибли они чаще всего по техническим причинам. Но только тот, кто воевал, поймёт воздушного разведчика, обнаружившего цель, которую так заманчиво атаковать, а потому не обходилось и без боевых потерь. Так, 27 января 1951 г. над районом Пьёянг — Кангдонг был сбит «Твин мустанг», экипаж которого погиб в полном составе. Ещё один был сбит в районе дороги Сеул — Пьёянг 14 марта в ходе боевой разведки. Отнюдь нередкими были и катастрофы из-за потери пространственной ориентировки при попадании в слепящие лучи прожекторов на малых высотах.

Что касается реактивных истребителей-бомбардировщиков, то они могли находится во вражеском воздушном пространстве слишком мало времени, чтобы тратить его на поиск цели, а потому для эффективной работы нуждались в точном целеуказании. Неудивительно, что немало их вылетов заканчивалось просто впустую, а боекомплект перед посадкой приходилось сбрасывать на пустоши…

С приближением утра, ещё затемно «Мустанги» 45-й эскадрильи тактических разведчиков отправлялись в районы, где ночью были обнаружены автоколонны или поезда, и продолжали их поиск. Примерное местоположение целей рассчитывалось из предположения, что скорость движения целей по разбитым воздушными налётами транспортным коммуникациям не превышала 10 км/ч. Прибыв в район поиска, «Мустанги» тщательно обшаривали десятимильную зону вокруг последнего известного места расположения цели. Обнаружив её, пилоты RF-51D вызывали F-84 или F-80, которые наносили удар.

Вместе с тем, возраст и износ «Мустангов» наряду с усилением ПВО противника потребовали пересмотра тактики применения разведчиков. С 15 апреля 1951 г. вылеты одиночных RF-51D прекратились. Теперь на задание отправлялась пара самолётов. Ведущий осматривал местность в поисках целей, в то время как ведомый, летевший позади и выше, предупреждал его об обнаруженных позициях ПВО, количество которых довольно быстро возрастало. Правда, в массе своей это были лишь обычные или крупнокалиберные пулемёты. Малокалиберных зенитных автоматов северокорейцам и китайцам не хватало в течение всей войны. В то же время пулемёты можно было ставить практически на любые транспортные средства, и это серьёзно затрудняло борьбу с колоннами. Ответ американцев был, в общем, предсказуемым — дальнейшее наращивание численности ударных групп, высылаемых для уничтожения обнаруженных целей. Вот как вспоминал об одном из своих вылетов лейтенант Джо Р.Херст:

«Мы действовали на относительно небольшом расстоянии от линии фронта, пытаясь обнаружить расположение транспорта противника или позиции его живой силы. Одна пара летела на высоте верхушек деревьев. Это делало нас уязвимыми от огня с земли, но иначе невозможно было обнаружить хорошо замаскированного противника.

Однажды мы обнаружили около дюжины танков Т-34. Мы отметили их позицию на карте и направились на ближайший аэродром (К- 16, район Сеула) для дозаправки. Пока мой самолёт готовили к повторному вылету, я объяснял задачу пилотам двух звеньев южноафриканской эскадрильи и двух звеньев из состава американской 67- й истребительно-бомбардировочной.

“Мустанги" были вооружены 500-фунтовыми бомбами. Мы выводили их на цель трижды. В первом заходе они пулемётным огнём подавили все позиции ПВО, прикрывавшие танки. Вторая волна уничтожила большую часть танков. Наконец, все 32 «Мустанга» проштурмовали район остававшимся боекомплектом….»

Если американцы постепенно наращивали численность своих ударных авиагрупп, то южноафриканцы считали, что в сложных горных условиях Кореи наиболее подходящей тактической единицей является пара самолётов. При хорошей слётанности и достаточной пилотажной подготовке она могла в сомкнутом строю на высоте считанных метров пройти где угодно и нанести сосредоточенный удар, сбросив залпом баки с напалпом или бомбы, либо сходу обстрелять цель дюжиной 127-мм реактивных снарядов. При этом вероятность попадания под прицельный ответный огонь считалось небольшой. При поиске цели в обычной обстановке ведущий летел на высоте 30-100 м, тщательно осматривая местность, а ведомый следовал за ним на высоте около 300 м, обеспечивая его прикрытие на случай появления вражеских истребителей. Однако и этот тактический «изыск» не являлся панацеей от потерь, поскольку по мере того, как ПВО «северян» усиливалась, естественным образом росло и количество не вернувшихся на базу пилотов и самолётов.

Правда, весной манёвренный характер боевых действий не способствовал наращиванию возможностей ПВО, а потому если в феврале 2-я южноафрикаснкая потеряла три самолёта, а в марте — четыре, то в течение апреля-мая всего три! Многое, правда, зависело ещё и от степени защищённости объектов, по которым приходилось работать. Если автоколонны, бронетехнику и артпозиции противник старался прикрыть как можно сильнее, то колонны кули могли только прятаться в складках местности и отбиваться лишь массированным огнём из винтовок. Но и его игнорировать никогда не следовало. На малых высотах он нередко находил свои цели с ужасающей быстротой…

Часто пилоты «Мустангов» вылетали с утра на «добивание» транспорта, который был повреждён В-26 или ночными истребителями авиации морской пехоты. Эта работа в большинстве случаев была рутинной, так как зенитное прикрытие к этому времени уже было в значительной степени подавлено, а потому удары наносились почти в полигонных условиях. И всё же некоторые из этих вылетов остались в памяти их участников.

Зарядка крупнокалиберных пулемётов «Кольт-Браунинг М.2».

Результаты зенитного обстрела редко выглядят идеально…

Так, однажды экипажи пары «Инвейдеров», вернувшихся из ночного рейда, сообщили, что им удалось выследить и загнать в туннель под довольно высоким холмом грузовой состав, который, скорее всего, останется в туннеле до следующего вечера. Ждать его выхода особо смысла не было, тем более, что по рельсам он мог двигаться вообще без освещения. Решивший вылетать на вооружённую разведку 1- й лейтенант Ллойд Джонсон из состава 35-й авиагруппы отправился в указанный район. Под консолями его «Мустанга» висела пара 500- фунтовых бомб, взрыватели которых были выставлены на восьмисекундную задержку. Одна из фугасок попала в насыпь около входа в туннель, а вторая достигла цели. Как утверждал Джонсон, «судя по силе взрыва, буквально разворотившем большую часть холма, превратившегося в кратер вулкана (!), уничтоженный поезд вёз боеприпасы».