Вот и оставалось, стоя у окна, скрипеть зубами в бессильной ненависти.

…Светлые в полумраке комнаты руки обняли князя за плечи. И черноволосая головка прислонилась к его напряженной спине.

— Мой господин!.. — вкрадчивый голос, и невесомое прикосновение губ к шее.

— Ты играешь с огнем, Ленарда Оливиэнелла Лизиэль! — Прорычал Крэйн. — Пошла прочь! Ты мне мешаешь.

Рывок, и разъяренный мужчина уткнулся взглядом в не менее разъяренные глаза волчицы.

— Ты забываешься, Крэйн Аран Валларэс! — Прошипела женщина. Растрепавшиеся черные локоны в быстро сгущавшейся темноте напоминали клубок змей. — Я не одна из твоих девок!..

Сильный удар отбросил в сторону взвизгнувшую Защищающую. И, не удержавшись на ногах, Ленарда упала в центре комнаты. К счастью, на полу красовался драгоценный южный ковер с густым ворсом в ладонь высотой, так что обошлось без увечий.

— Нарываешшшься?! — Увидев улыбку Крэйна, любой бандит стал бы заикой. Но Лизиэль только вытянулась на ковре, потягиваясь и демонстрируя Вожаку безупречную грудь, что не скрывало разорванное при падении тонкое платье.

— Трахни меня, любимый!.. — пробормотала она, сминая в ладонях широкий подол и постепенно обнажая длинные ноги. — Трахни! Тебе же станет легче…

— Не решай за меня, женщина, — Крэйна едва не трясло от ярости. И волчица, быстро извернувшись, крепко обняла колени князя, укрывая их каскадом роскошных волос. Полуобнаженное тело Ленарды явственно белело в темноте ранней ночи.

— Любовь моя… — пробормотала она в пах Крэйну, осторожно берясь руками за поясной ремень князя. — Ну же, любимый!.. Будь жесток! Будь нежен! Будь таким, каким ты хочешь быть… Выпусти свою ярость, иначе сгоришь. Я стану твоим якорем… тем камнем, за который зацепится твой разум. Возьми меня!

— Сама напросилась! — Крэйн чуть ли не пинком вновь опрокинул наложницу на ковер и сдернул с себя рубашку, благо не пришлось возиться с камзолом. Его пояс уже был расстегнут, оставалось лишь избавиться от штанов, что князь и проделал довольно быстро. Сапоги мужчины разлетелись в разные стороны, штаны, едва не треснув по швам, комом, вместе с бельем были отшвырнуты куда-то под стол. И Крэйн шагнул к волчице, рывком сдергивая с нее и так разорванное платье.

— Даааа!.. — выгнулась Ленарда, любуясь своим волком. Столько лет прошло, а для нее все как в первый раз. Какая сила, красота, мощь!.. И все ее!

Широкая грудь Крэйна покрывали довольно густые каштановые завитки, что спускались до самого паха. Кожу исчертили многочисленные шрамы, что ничуть не портили этого воина и правителя. Длинные, очень мускулистые ноги Защищающего как и грудь покрывала растительность, правда, уже не столь густая.

Проследив взглядом направление дорожки от пупка вниз, женщина с жадностью уставилась на мужское достоинство князя. В полумраке комнаты полуэрегированный член Крэйна выделялся светлым пятном среди темных завитков паха.

— А теперь на спину и ноги раздвинула! — Приказал Валларэс.

— Нет! — Возмутилась волчица, попытавшись откатиться в сторону. — Я не одна из твоих рабынь.

Стремительно преодолев разделявшее их расстояние, он схватил ее за шею и довольно сильно сжал, с удовольствием слушая невольно захрипевшую наложницу.

— Когда я приказываю что-то сделать, ты ОБЯЗАНА мне повиноваться! — Рявкнул он, срывая с Ленарды остатки нижней сорочки, что еще каким-то чудом держалась на бедрах женщины. — Да и что это вдруг за игры!.. Или не ты сама себя предложила?!

— Но… н-не… так же… — с трудом прохрипела женщина, со свистом втягивая в себя воздух. — По…пощади!..

Вновь опрокинув на ковер полупридушенную волчицу, Крэйн вдруг разжал ладонь и окинул голодным взором представшую перед ним картину. Что и говорить — наследница Скалистых волков была самим совершенством! Роскошные формы, грудь словно у юной девушки, крутой изгиб бедер.

А уж лицо!..

И почему ему всегда была нужна другая…

Взяв подбородок притихшей Ленарды в жесткий захват сильных пальцев, Крэйн приподнял ее голову и стал неожиданно нежно поглаживать тыльной стороною руки ее скулы и челюсть. Пальцем провел по прямому носу волчицы… и вдруг, принялся нежить губы наложницы, с готовностью раскрывшиеся ему навстречу.

И тогда он улыбнулся, глядя прямо в глаза Лизиэль. В темноте комнаты были видны лишь влажно поблескивающие белки женщины и темные провалы ее зрачков. И так легко оказалось обмануться…

Сильные пальцы князя, шершавые от воинских мозолей, накрыли упругую полусферу левой груди, начав бережно поглаживать. Вот он захватил ее всей ладонью и слегка сжал — Ленарда прерывисто вздохнула, подаваясь ему навстречу. А Крэйн, улыбнувшись совсем уж шало, сунул палец себе в рот, не сводя глаз с распластанной под ним женщины, и принялся водить смоченным кончиком вокруг одного из сосков, пока тот не стал влажным и напряженным. Затем, склонившись, нежно подул на потемневшую горошинку.

Вот эта смесь жестокой грубости и невероятной нежности и бросила некогда гордую дочь Скалистых в объятия северного князя, навсегда заставив позабыть о других мужчинах.

Тем временем, склонившись над постанывавшей волчицей, Крэйн стал по очереди невесомо целовать ее соски. Потом принялся дразнить их своим языком, влажно всасывая в рот и перекатывая, чуть прижимая, губами. Возбужденная Ленарда требовательно ерзала под ним, пытаясь заставить любовника перейти от тягучей нежности к более жестким действиям. Она пыталась еще сильнее прижать свою грудь ко рту Крэйна… пыталась достать его зубов… Но Валларэс, тихо смеясь, отстранялся и продолжал мучить ее нежностью.

Вот он плавно перешел ко всей груди… скользнул губами в ямочку между ключиц, заставив женщину затрепетать от щекотных мурашек, что промаршировали по всему ее телу. Слегка запрокинув голову, прошелся языком по стройной шее, а затем вновь вернулся к уже набухшей и потяжелевшей груди…

Ленарда трепетала словно неопытная девочка, но не от страха, а от восторга принадлежности тому, кого она обожала всей душой. Они оба не проронили ни слова. Да и зачем?

Властно сжав руками ее ребра, Крэйн спустился вниз. И теперь его язык блуждал по втягивающемуся плоскому животу женщины, то и дело погружаясь в пупочную впадинку.

— А-а-а-ах! — Вырвалось у безжалостной волчицы, ощутившей сладкую дрожь в своем лоне. Когда Крэйн коснулся ее гладкого холмика внутри, она сжалась в предвкушении, но его внимание перешло на дивные бедра Защищающей. И князь обласкал каждый дюйм белоснежной кожи, присасываясь к ней и оставляя быстро темнеющие пятна любовных меток. А уж когда он поцеловал ее под коленом, Ленарда вновь со стоном выгнулась, невольно начиная сама себя ласкать между увлажнившихся нижних губ. Но Крэйн не дал ей насладиться прикосновениями к изнывающей плоти.

Довольно резко перевернув ее на живот, князь усел на ягодицы волчицы, и его большие ладони лениво заскользили по ее плечам, спине, рукам. Ленарде только и оставалось, что уткнуться в ковер и тихонько подвывать, потираясь напряженными сосками об мягкий ворс. А Крэйн тем временем ласкал языком ее плечи и вдоль позвоночника, попутно оглаживая руками упругие ягодицы своей жертвы. Но когда его пальцы скользнули между ними, Ленарда напряглась. Она не любила, когда он брал ее словно Дарующего. Волчице это казалось слишком уж унизительным по отношению к ее статусу Защищающей. Но ради любимого мужчины Лизиэль готова была и не на такое.

К счастью, в этот раз Крэйн намеревался поступить традиционно. Накрыв Лизиэль своим телом, он нежно ткнулся ей в затылок носом и легонько подул, поднимая невесомые завитки на трогательно открытой шее. Замерев в предвкушении, женщина протянула руку, не глядя нашаривая обрывки своего платья — там в кармане был фиал с маслом. И когда Крэйн пожелал вновь положить ее на спину, волчица была готова. Кое-как, одной рукой открыв фиал и разлив половину содержимого по ковру, Ленарда обмакнула пальцы в ароматное масло и взяла в ладонь мужскую гордость своего князя, больше всего на свете боясь, что Крэйн оттолкнет ее руку. Но Валларэс позволил наложнице себя ласкать.