— Что?! — ошеломленно уставилась на жениха и, заметив, что он уже смеется, стукнула его по плечу.

— Вот и я о том же, — кивнул Евгран. — Ты у меня пока в этом плане редкостная эгоистка, и главная тактика — это «расслабиться и получать удовольствие». Основная деятельность требуется от мужчины. А я сейчас в том состоянии, когда... ну совсем уж активная деятельность должна быть с твоей стороны. То есть, ты сверху!

Мда... пришла я за супружеским долгом! И его даже почти отдали, только забирать предложили самовывозом.

Я неуверенно его оглядела и вынесла предложение:

— Пошли поговорим?

Мне помогли перелезть на постель, и вот теперь я нежилась в руках рыжего и не могла представить себе момента лучше, чем сейчас!

Летаю! Так... так невероятно, так легко, так чудесно!

Но дела... дела.

— У меня дроу вредничают, — грустно начала я. — А ещё у меня появилась фрейлинка, от папы-экс-Императора беременная.

Последовал, наверное, вполне закономерный вопрос:

— И ты тут?! Ещё и навеселе? Альчонок... сейчас не время расслабляться!

— Ну вот, — грустно кивнула я. — Знаю! Но... время позднее, и когда я уходила, было ещё не известно кто папа ребенка, да и что я могу сделать дроу без данных Кейрана?! И вообще, дель Мередиту я встречу уже назначила, и попытаюсь разыграть одну интересную партию.

— Делись, — перевернулся на живот Рыж, глядя на меня внимательными малахитовыми глазами.

Я, немного смущаясь смелости мысли и запинаясь, изложила свои домыслы.

Ев думал долго. Просто лежал с остановившимся взглядом и думал. Потом улыбнулся и медленно кивнул:

— Может сработать. Но однозначно распорядись, чтобы Коршун приготовил силовые команды, и в случае промаха действовал по своему запасному плану. Они у него всегда есть, и не в одном экземпляре.

— Но почему он мне этого не сказал?! — возмущенно вскинулась я.

— Мы все хотим, чтобы ты стала кукловодом, а не марионеткой. А значит, ты должна уметь думать. Четко, смело, быстро и не колеблясь воплощать решения в жизнь, если считаешь, что время пришло, — он улыбнулся и потянувшись опять накрыл мои губы нежным, но коротким поцелуем. — А ты даже пути отхода продумала, умница такая. И как минимизировать потери в случае провала.

Я смущенно порозовела от похвалы и, обняв его лицо ладонями, уже сама поцеловала.

— Ты надолго здесь?

Я зевнула, прижимаясь ближе, зарываясь руками в медные волосы, целуя, куда дотянулась.

— Дней пять ещё точно придется остаться, а то и семь, — тоже зевнул Рыж. — Ты меня силой почти под завязку накачала, потому и сонливость.

— Ну да, — слабо улыбнулась, впитывая всем телом его тепло, желая, чтобы ночь никогда не кончалась. — А это с чем связано? Определенное количество дней.

— Цикличность. Маму ты видела, как я понял?

— Видела, — вяло кивнула в ответ.— Но мы совсем-совсем мало говорили.

— Она слабая еще, — Пламенеющий сел и, дотянувшись до сбившегося в ногах покрывала, накрыл нас им и снова привлек меня к себе. — Очень быстро устает.

— Понятно, — глаза уже слипались и я, вновь зевнув, положила голову на грудь жениха, обняла его руками и затихла — Солнце осеннее... люблю.

— А я тебя, — улыбнулся в ответ Рыж. — За тебя отдано даже то, чего я добивался последние десять лет, хорошая моя. И не жалею...

— Секреты, секреты, — недовольно пробормотала я, не желая выныривать из сладкого состояния полудремы.

— А у кого их нет? — бархатно рассмеялся Пламенеющий, целуя меня в носик. Я хихикнула и, приподнявшись, ответила тем же.

— Ну да, в девушках же есть загадка, так чем мужчины хуже?

— Верно, — крепко обнял меня Рыж. — Ну, так что... если воспользоваться женихом по полной программе ты не планируешь то, может, поспим?

— Давай, — смущенно спрятала лицо у него на груди.

Прятаться долго мне не позволили, вытащили, нежно-нежно и долго-долго поцеловали, а потом пожелали спокойной ночи.

Там же, спустя несколько часов.

В полутемной спальне было слышно лишь тихое дыхание спящей пары, когда воздух заискрился сиреневым светом, и пространство расступилось, выпуская стихию. Иссо немного постоял, закрыл за собой «трещину» и со вздохом оглядел принцессу и её мужчину.

— Чувствую себя последним гадом. Но надо... для всех нас. И даже для них. Тинай оглянулся, скривился и щелкнул пальцами, дергая за ставшую видимой белоснежную нить. Спустя секунду воздух вспыхнул серебром, и на ковер из разлома ступил высокий белоснежный мужчина. Волосы, одежда, лицо, бельма глаз... даже пилочка для ногтей, которой он опять мучил и так идеальные когти, и та была алебастровой!

— Людвиг! — коротко рыкнул Мираж. — Брось свою ковырялку и займемся делом!

— Твой отвратительный жаргон мне не нравится, — скучающе поведал Свет коллеге. — Я вообще не понимаю, почему мы пришли в спальню к молодоженам. Или ты у нас начинающий вуайерист? Хотя о чем это я, ты у нас давно профессиональный!

— Людвиг, я могу ещё раз повторить, зачем это нужно, если ты стал жаловаться на память, — зловеще начал Грёзы. — Мне не больше тебя нравится это, но девочка — поворотный этап страны. А значит, и мира, потому что благодаря системе преемственности власти «Проводник» наше вмешательство в Изначальный мир минимально. И смена устоявшегося порядка нерентабельна.

— То есть? — склонил голову белоснежный стихия.

— Нет, и это Свет? Воплощение ума и разума? — едко осведомился Мираж. — Если тут всё развалится, то я кидаю свои развлечения, ты — свои эксперименты, Маэжи — любимый мирок, который культивирует, остальные тоже не остаются в стороне, и все занимаемся разваливающимся Изначальным! — более доходчиво объяснил Тинай Мираж, неприязненно глядя на воплощенный разум, своего извечного.... даже не противника. Они просто друг друга не понимали. От слова «совсем». У разума и чувств общее может быть только одно. Болезнь Безумием силы. Впрочем, эта напасть едина для всех. От обычных магов до стихий и их Хранителей.

— Чего ты хочешь? — резко спросил Свет. — У меня мало времени, эксперимент вступил на третью ступень, я должен присутствовать. А это мельтешение раздражает и отвлекает. Иссо несколько секунд пристально глядел на коллегу, а потом тихо спросил:

— Какая у тебя стадия?

— Не понимаю, о чём ты, — отмахнулся Свет. — Итак, что ты хочешь? Убить рыжего?

— Нет, — грустно смотрел на Алю и Евграна фейри. — Мне нужно... пробудить в ней разум. Чтобы он стал доминирующим, и ненадолго подавил эмоциональную составляющую. Срок — три дня.

— Хорошо, — ровно проговорил Людвиг и подошел к постели, окинув девушку равнодушным взглядом, но на дне белых бельм серебром все же тлел интерес. — Перспективный материал. Если не загубит себя, то будет толк.

Потом он вытянул ладонь над Алей и что-то коротко шепнул, «сдвигая зрение», чтобы видеть иное Тело, сплетенное из нитей стихий. Проводник. Дальше предстояла кропотливая, и очень точная работа. Нужно было вытащить ближе к поверхности как можно больше светлых ниточек разума.

Когда он закончил, в физическом мире прошло всего несколько секунд, хотя ментальный маг трудился весьма долго.

— Принимай, — кивнул Свет. — Ровно на семьдесят два часа.

— Спасибо, — отозвался Иссо, пристально глядя на Людвига. — И я все же повторю вопрос. Какая стадия?

— Не важно, — немного натянуто, одними губами улыбнулся менталист. — Тинай, я не пытаю тебя, как далеко ты зашел в Безумии Чувств, значит, оставь в покое и мой Разум. Иначе то, что в Разделяющем нуждаюсь не только я, но и ты, обязательно всплывет на общем Совете.

— Людвиг, — неприязненно ухмыльнулся Иссо. — Мне, в общем-то, всё равно, так как максимум что со мной сделают, это и правда прицепят Разделяющего, с правом приказа. А вот ты... если ты подойдешь к грани, тебя убьют.

— Какое тебе дело? — грубо спросил Свет. — Сам же порадуешься. Отвяжись. Мужчина стремительно рассек пространство, чтобы через миг скрыться в изломе, тщательно спаяв его за своей спиной.