Я крайне изумленно уставилась на вполне живую и даже относительно здоровую мадам. Это спустя больше тридцати-то лет с момента «смерти»!

Она кинула на меня смеющийся взор, и открыто расхохоталась.

— Девочка, не воспринимай все настолько буквально! Видишь ли, Евгран силы для замыкания контура взял сам. Вытянул. Видимо, инстинкт выживания оказался чрезвычайно силен.

— Оооо...

Всё становится любопытнее и любопытнее!

— Так что моя смерть началась именно тогда, — кивнула Евана. — Он разомкнул мой контур. Но... я — мать. Он — мой любимый ребенок. Да и я была первой леди Алого Клана, соответственно — дамой с большими возможностями, и моя оставшаяся сила шла только на поддержание организма, а не на его развитие, как у детей. Потому, лет десять я протянула относительно нормально. А потом... — она внезапно улыбнулась. — Потом мой маленький поганец сделал то, за что я его впервые едва не выдрала. Он застал меня во время приступа... и отдал весь свой резерв. Разумеется, сам себя едва не угробил.

— С тех пор так и повелось? — без дальнейших разъяснений поняла я, кивнув наверх. Где-то там спал обессиленный рыжий. — Евграну приходится пополнять ваши силы.

— Да, — дрогнули уголки бледных губ. — А сейчас, если позволишь, то я провожу тебя обратно к Еву. Уже поздно, и у меня не тот возраст и... состояние, чтобы подолгу беседовать. Но очень надеюсь, что при следующей встрече сможем пообщаться более обстоятельно.

— Но это же ваша комната, насколько я поняла, — я даже немного растерялась, недоуменно глядя на леди Пламенеющую.

— Ничего страшного, — снисходительно посмотрела на меня Алая.

Уже через пять минут я на цыпочках зашла в знакомую спальню и прикрыла за собой дверь. Ев всё так же спал в кресле. Я загадочно улыбнулась и, скинув туфли, крадущимся шагом двинулась к жениху.

Хм... а ведь он почти пуст энергетически! Что и неудивительно, в общем.

Села рядом на постель и, осторожно взяв его за руку, начала медленно делиться своей силой.

И смотрела... очень бледный, настолько, что это заметно даже на загорелой коже. С темными кругами под глазами, растрепанными волосами.

Милый, как же я соскучилась.

Не выдержав, я привстала и осторожно поцеловала его в щеку, а потом со счастливым вздохом прислонилась головой к груди и потерлась лбом. Моя рыжая осень. Мой самый дорогой и любимый мужчина. Я никогда тебя не оставлю. Что бы то ни было, как бы не повернулась наша жизнь, я буду учиться тебя понимать, делать шаги тебе навстречу. Но, пожалуйста, не заставляй меня идти в одиночестве, ладно? Не уйду же далеко... одному человеку не вытянуть, не выдержать.

Я хочу идти рядом с тобой. И чтобы если кто-то отстает, у второго хватило любви и терпения подождать, а у отстающего — нагнать.

Послышался тихий вздох, и на макушку, тут же зарываясь пальцами в волосы, легла большая ладонь:

— Какой замечательный у меня сон...

Подняла глаза, улыбнулась и шепотом ответила:

— В кресле спать вредно.

— Жить вообще вредно, — зевнул Ев, прикрыв рот ладонью, потом с тихим стоном потянулся.

— От неё часто умирают и, как правило, в очень неудобное время.

Я тоже потянулась. К нему. Не выдержала, обняла за шею, крепко-крепко прижимаясь к теплому телу, с таким знакомым ароматом солнца, соли и юга. На талии сомкнулись его руки и спустя миг меня перетащили с постели на колени и тут же ласково поцеловали в нос.

— Что ты тут делаешь, счастье?

— Я соскучилась!

Создатель, как же мне было хорошо: просто от того, что мы рядом, так близко, что я слышу его дыхание и биение сердца.

— И я безумно скучал, — горячие губы касаются виска поцелуем. — Но, милая, это не снимает вопроса. Как ты тут оказалась?

Почему-то попа чует, что сейчас будет очередная головомойка... сходила Аля за долгами!

— Портал, как же ещё...

— Ага, — ровно и спокойно отозвался Евгран. — Зайка, логическую задачку хочешь?

— А может не надо? — со слабой надеждой спросила я.

— Надо, — не согласился жених, принюхался и продолжил: — Итак, что будет с неопытным магом, в состоянии алкогольного опьянения или просто сильной нервной возбудимости, если он строит переход даже по знакомым координатам?

Я только тоскливо посмотрела в немного сонные глаза и взмолилась:

— И так всё знаю, — решив воспользоваться женской хитростью и слабостью отдельно взятого мужчины к конкретной девушке, выразительно хлопнула ресницами. — Да, не подумала, пошла на поводу у своих желаний.

Прижалась ещё плотнее и многозначительно прошагала пальчиками по груди мужчины... как раз до того места, где ткань рубашки заканчивалась, обнажая теплую кожу. Игриво глянув на жениха, расстегнула первую пуговку.

— Аля-я-я, — протянул Пламенеющий, выразительно проводя ладонью по моей пояснице, и даже гораздо ниже. — На эти темы мы тоже побеседуем... но позже.

— Конечно, — с готовностью согласилась я, расстегивая первую пуговку и, запуская ладошку под ткань, поглаживая бархатистую кожу. Потом тянусь губами к его подбородку, и касаюсь его медленным, чувственным поцелуем. — Ты говори, говори. Я не отвлекаю? На меня посмотрели весьма красноречивым взглядом, в котором можно было легко прочитать «Издеваешься?!»

Я ответила таким же красноречивым и очень хитрым «Да!»

— И как на тебя сердиться? — с улыбкой спросил Ев. — Кокетка маленькая. А сердиться бы надо, и как раз ради твоего блага. Малыш, тебе пока такое нельзя. Я очень прошу, отложи эксперименты до моего возвращения.

— А иначе что? — провокационно осведомилась я.

— Иначе... — задумался Рыж и со вздохом потер висок. — Альчик, ну чего ты от меня ждешь? Ограничить я тебя не могу, да и не хочу, надо признаться. Ругать.... Ты и так всё поняла, значит, смысла расшатывать нервы и взывать к логике нет. Ты же взрослая, умная девочка, стало быть, просто свожу в морг и покажу результаты таких же перемещений. — позеленевшую меня довольно оглядели и радостно спросили: — Хочешь?

— Спасибо, я, правда, вняла, осознала и приняла к сведению! — поспешно заявила я, а потом обиженно глянула. — Вот ты не романтик! Я тут его почти соблазняю, а он мне про морги и сообразительность.

— Я в тебе не сомневался, — предельно серьезно сказал мужчина и, подавшись вперед, потерся носом о мой. — Как же я рад, что ты здесь. Эгоистично, недальновидно, зная, что потом будет сложнее... но рад. Счастлив. Я так скучаю, маленькая.

Меня сжали в объятиях, скользя руками по спине, быстро целуя глаза и скулы, заставляя дыхание сбиваться, а сердце — заходиться от счастья. Губы встречаются, и фейерверк внутри рассыпается искрами, жаля, заставляя чувствовать все стократно остро... возбуждая. Оторваться друг от друга заставляет только нехватка воздуха, я лихорадочно глотаю его, но ко рту тут же прижимается длинный палец и, немного задыхаясь, Ев говорит:

— Альчонок, если сейчас продолжим, то никаких разговоров не получится. А тебя явно что-то волнует, и это, кажется, всё же не интимная сторона. Я не хочу, чтобы ты ушла с тем же грузом, с каким появилась.

Немного успокаиваюсь, вспоминаю все, что произошло, и грустно киваю.

— Мне тебя нехватает, — прижавшись к его плечу, призналась я. Так хочется быть ближе, положить руки на сильные плечи и крепко-крепко обнимать. Не отказываю себе в таком желании, и сразу ощущаю, как лица осторожно и ласково касаются.

— Люблю тебя, — снова легкий поцелуй и предложение: — Может, приляжем тогда? А то пока сидел и спал, тело затекло.

— И только разговоры? — ехидно спросила я. — Ты сам-то в это веришь?

— Очень постараюсь, — рассмеялся Пламенеющий. — И есть вероятность, что удастся. Первое — мы в спальне матери, а второе — я уже несколько дней хронически пустой в плане сил, то есть очень слаб. Ты дала, и немало, но нужно время, чтобы эта энергия усвоилась. То есть я, конечно, только за... — вздрогнул, ко мне тесно-тесно прижались, страстно поцеловали, потом Рыж проложил дорожку поцелуев к уху, прикусил чувствительную мочку, от чего с моих губ помимо воли сорвался тихий стон, и хрипло шепнул. — Но тогда ты сверху.