Она вздохнула, потянулась к парашюту, лежащему возле скамьи, осмотрела замок вытяжного устройства, разобрала лямки. Вчера вечером она сама уложила свой парашют, заперла в комнате. Сегодня Энрико доставил его на такыр, отнес в машину лишь незадолго до вылета. С парашютом все было в порядке.

Абдулла открыл глаза, с готовностью помог Саше надеть парашют.

Они объяснялись жестами — шум моторов заглушал голоса. В заключение Абдулла усадил спутницу на место, сел сам и, улыбнувшись, кивнул Саше. Успокаивал свою подопечную.

Моторы ровно гудели. Саша взглянула на часы. С момента старта прошло двадцать пять минут. Значит, самолет вот-вот пересечет границу. Она знала: сперва машина должна углубиться в море, выйти в воздушное пространство над нейтральными водами, затем повернуть на север и, идя над Каспием, миновать советскую Астару, Ленкорань, устье реки Куры. Здесь она возьмет на северо-запад, пересечет береговую черту и окажется в районе городка и железнодорожной станции Аляты. Западнее Алят, над пустынной местностью, парашютистам предстоит оставить самолет. В степи будет ждать местный житель — человек Абдуллы. Саша будет передана ему, и Абдулла исчезнет. Новый провожатый доставит ее на станцию. Оттуда до Баку — менее ста километров.

Такова была схема, разработанная нынешними «хозяевами» Сизовой. Она снова проследила ее, пункт за пунктом, но успокоения не обрела. Не давала покоя мысль о некоей нарочитости этой разработки. Зачем понадобилось Тилле и Бергеру, чтобы об их агенте сразу же узнали два человека, непричастных к операции, в сущности совершенно посторонних? Что это — тупость, педантизм чиновников от разведки? Вряд ли, немцы оставляли впечатление людей опытных, думающих. Что же тогда?..

Истек час полета. Абдулла завозился на своей скамье, поднес к глазам руку с часами, стал поправлять лямки парашюта.

Почти одновременно замигал плафон над дверью в кабину пилотов. Дверь отворилась, из кабины вышел человек в шлеме и комбинезоне. Присев возле Абдуллы, развернул карту, потыкал в нее пальцем, что-то прокричал в ухо парашютисту. Тот взглянул на карту, понимающе кивнул.

Тогда пилот стал отодвигать запоры в бортовой двери. Дверь распахнулась. В самолет ворвалась струя холодного воздуха.

Саша поднялась со скамьи. Абдулла уже был на ногах, осматривал свое снаряжение.

В эти секунды Саша приняла решение. Она будет прыгать второй. Перед тем как покинуть самолет, задержится в дверях, чтобы машина отошла подальше от места, где должен приземлиться Абдулла. Остальное не так уж сложно — в Баку будет добираться одна. Главное, чтобы передатчик остался при ней. Тогда она сможет сообщить немцам, что потеряла спутника при десантировании, не имела возможности задержаться и вести поиски…

Она подняла тюк с передатчиком и стала пристегивать его к карабинам на своем поясе. Груз имел собственную парашютную систему, но его полагалось сбросить позже, на полдороги к земле, чтобы проследить путь вниз и быстрее отыскать после приземления.

Работая, она косила глазом на Абдуллу. Тот все еще был занят своим снаряжением. Вот он закончил возню с парашютными лямками, просунул руку в страховочную резинку на вытяжном кольце.

В следующую секунду он увидел радиоконтейнер на поясе у Саши, решительно отобрал его. По выражению лица Абдуллы она поняла, что спорить бесполезно.

Так закончилась попытка Сизовой действовать вопреки планам Тилле и Бергера.

Снова замигал белый плафон. Вслед за тем зажегся второй — зеленый. Это был сигнал парашютистам оставить машину.

Абдулла показал спутнице на раскрытую дверь. Саша шагнула к ней, стиснула вытяжное кольцо, боком вывалилась в черную гудящую пустоту.

Укрывшись за бугром, Абдулла посылал пулю за пулей, отвечая на выстрелы, доносившиеся из недалекой балки. Саша лежала в двух шагах от него. Рядом шлепались стреляные гильзы, вылетавшие из патронника «шмайсера». Случилось то, чего она опасалась еще перед вылетом: их обнаружили.

Они благополучно приземлились, быстро нашли рацию и питание к ней, закопали парашюты. Теперь следовало отыскать приметное место, чтобы запрятать передатчик. Это заняло много времени — вокруг простиралась равнина. Через полчаса десантники набрели на заброшенный колодец. Абдулла быстро спустился в него. Вскоре из глубины глухо донесся его голос. Саша передала Абдулле радиостанцию.

Когда спутник выбрался из колодца, она вздохнула с облегчением. Можно было считать, что самое трудное позади. Колодец значился на карте, которую Саша еще неделю назад затвердила в памяти. Теперь следовало идти строго на север. Совсем недалеко от этого места развилка грунтовых дорог. Здесь-то их и должен был ждать второй провожатый… И вдруг вспыхнули автомобильные фары, раздался голос, приказывающий бросить оружие и поднять руки. Слова команды были произнесены на чистом русском языке.

…Абдулла израсходовал магазин, вставил в автомат новый. Снова застучал «шмайсер». Несколько гильз упало в песок возле головы Саши, еще одна больно ударила ее в щеку.

Она будто очнулась от оцепенения. Надо было действовать.

Абдулла повернул к ней злое, напряженное лицо.

— Уходите! — прокричал он. — Скорее бегите. Я задержу их!

У Саши сжалось сердце. На мгновение ей стало жаль этого человека: пусть он враг, но сейчас ведет себя мужественно.

— Скорее! — снова крикнул Абдулла. — Смотрите, они окружают!..

В самом деле, теперь вспышки выстрелов возникали не только впереди, но и слева.

И Саша быстро поползла в противоположную сторону. Только бы выбраться из зоны огня, где в любой миг может достать шальная пуля! А уж потом она сама выйдет навстречу тем, кто сейчас ведет перестрелку с Абдуллой.

Уже метров двести позади. Выстрелы звучат глуше. Она поднялась с колен, продолжала путь, пригибаясь к земле.

Так она прошла еще с полкилометра. Хватит! Теперь залечь в какое-нибудь укрытие, дождаться рассвета. Благо ждать осталось недолго — вот светлеет восточный краешек неба.

С каждой минутой делалось светлее. Уже можно было разглядеть сухую растрескавшуюся землю, редкие кустики прошлогодней сухой травы.