— Ха, щербатый! — крикнул он. — Пожуй-ка вот это! — И он еще раз прошелся ногой по носу дракона.

Челюсти широко распахнулись, вырвалось облако пара. Но Дональд ускользнул. Скоро они были уже высоко — у дракона не осталось шансов настичь их.

Они поднимались все выше и выше из каньона, и вот оказались над деревьями и скалами. Для полета никаких физических усилий не требовалось — только умственные, так как полет был магический. Затем они полетели над землей, направляясь через весь Ксанф на север.

Придя наконец в себя, Бинк понял, что стал обладателем магического таланта. Конечно, то был временный талант, позаимствованный, но впервые в жизни он испытал то, что испытывал любой другой гражданин Ксанфа, наделенный магией. Теперь он знал, каково это ощущение.

Ощущение было превосходным!

Солнце находилось почти над головой — наступил полдень. Они летели среди облаков. Бинк почувствовал неприятное давление в ушах, но автоматическая реакция другой его половины заставила его сглотнуть, и боль уменьшилась. Он не знал, почему полет вызывает боль в ушах, — он даже подумал, не потому ли, что здесь нечего слушать…

Он впервые увидел облака сверху. С земли они обычно казались плоскими, а отсюда напоминали элегантные скульптуры. То, что снизу представлялось крошечными пустыми шариками, в действительности было огромными туманными скоплениями. Дональд плыл сквозь них с завидной уверенностью, хотя Бинку и не нравилось, что нет хорошей видимости.

— Почему так высоко? — спросил он. — Я с трудом различаю землю.

Это было преувеличением. Просто Бинк не видел привычных земных деталей. К тому же, было бы совсем неплохо, если бы кто-то увидел его летящим — а на такой высоте кто увидит?.. Он охотно покружился бы над Северной Деревней, удивляя насмешников и подтверждая свое гражданство…

Нет-нет, это все же было бы нечестно… Есть очень соблазнительные вещи — жаль, что их не положено делать…

— Я не хочу привлекать внимания, — отозвался Дональд. — Все может усложниться, если подумают, что я снова жив.

Да — это, по-видимому, вполне возможно. У кого-то, возможно, возродятся какие-то ожидания, кому-то придется платить долги, на которые не хватит серебра… Чаще всего действия тени и были анонимными — по крайней мере, по отношению к обществу.

— Видишь тот блеск? — спросил Дональд, показывая вниз, в просвет между облаками. — Это — серебряное дерево. Оно так хорошо спрятано, что его можно увидеть только сверху. Но я могу рассказать моему сыну, где его отыскать. А потом я, наконец, стану отдыхать.

— Мне хотелось бы, чтобы ты рассказал мне, где найти магический талант, — грустно проговорил Бинк.

— У тебя его нет?! Да ведь любой житель Ксанфа обладает магией.

— Вот почему я и не гражданин, — мрачно ответил Бинк. (Следует заметить, что они оба говорили одним и тем же ртом). — Я направлялся к Доброму Волшебнику. Если он не поможет мне — меня ждет изгнание.

— Я понимаю тебя… Я два года провел в изгнании в той пещере.

— А что с тобой случилось?

— Я нашел серебряное дерево и полетел домой. И попал в ураган. Я так был увлечен мыслями о грядущем богатстве, что не заметил его приближения. И рискнул полететь сквозь сильный ветер… В конце концов меня сдуло в Провал. Я очень сильно ударился о скалу… И приземлился уже мертвым.

— Я не заметил никаких костей!

— Ты не видел яму в земле. Надо мной скопилась грязь, а потом мое тело смыло водой в реку.

— Но…

— Ты не знаешь? Тень привязана к месту смерти, а не к трупу.

— О, прости…

— Я держался, хотя надежд никаких не было. Но вдруг пришел ты… — Дональд помолчал. — Знаешь! Ты оказал мне такую удивительную услугу… Я разделю серебро с тобой. На этом дереве достаточно и для моей семьи, и для тебя. Только пообещай никому не рассказывать, где оно находится!

Предложение было соблазнительным, но Бинк все же не поддался искушению.

— Мне нужна магия, а не серебро. Без магии меня изгонят из Ксанфа, и тогда к чему мне серебро? А с магией мне не нужно богатство… Если хочешь поделить серебро — подели с тем деревом. Не срывай сразу все листья, а бери понемногу, время от времени, и бери лишь те серебряные плоды, что уже опали на землю. Чтобы дерево все время могло оставаться здоровым и восстанавливать себя. В итоге это окажется и более выгодным.

— Счастливым оказался тот день, когда ты свалился в мою пещеру, — произнес Дональд. Он сделал вираж и направился к земле.

Во время спуска у Бинка вновь заложило уши. Они опустились на лесную поляну, затем прошли полмили до запущенной одинокой фермы. Этого пути было достаточно, чтобы в ногах Бинка исчезли наконец судороги.

— Разве не красиво? — спросил Дональд.

Бинк поглядел на деревянный заборчик и просевшую крышу. Несколько цыплят бродило по заросшему бурьяном двору. Но, конечно, для человека, который вложил сюда свои силы и любовь, это было самым красивым местом на свете.

Бинк что-то промычал.

— Я понимаю, что здесь нет ничего особенного. Но после той пещеры это для меня — рай, — продолжал Дональд. — Моя жена и сын обладают магией, но ее недостаточно. Она лечит цыплячью паршу, а он умеет производить маленькие пыльные смерчи. Заработка жены хватает едва-едва, чтобы прокормить себя и сына. Но она хорошая хозяйка и невероятно хороша собой.

Они вошли во двор. Семилетний мальчик, игравший в пыли, поднял голову. На мгновение он напомнил Бинку маленького оборотня, которого он видел… неужто всего шесть часов назад?! Но это впечатление пропало, когда ребенок открыл рот.

— Проваливай! — завопил он.

— Не стоит говорить с ним, — медленно произнес Дональд, несколько обескураженный. — Два года… это слишком большой срок для такого возраста. Он меня не узнает. Но как он, однако, вырос!

Они постучали в дверь. Открыла женщина, некрасивая, в поношенном платье, волосы прикрыты грязным платком. Возможно, в молодости она и была привлекательна, но тяжелая работа состарила ее раньше времени.

“Она совсем не изменилась!” — восхищенно прошептал Дональд, затем громко позвал:

— Салли!

Женщина уставилась на пришельца с недоуменной враждебностью.

— Салли… Ты не узнаешь меня? Я вернулся из мертвых, чтобы привести в порядок свои дела.

— Дон! — воскликнула она наконец, и ее выцветшие глаза как будто зажглись.

Затем руки Бинка обняли ее, а губы — поцеловали. Он увидел Салли сквозь нахлынувшие и затопившие его чувства Дональда… и она была хороша и мила невероятно.

Дональд отстранился, восхищенно разглядывая чудо своей любви и говоря при этом:

— Запомни, дорогая! В тридцати милях к северо-востоку от мельничного пруда, позади острой восточной скалы растет серебряное дерево. Иди и собирай с него урожай… по нескольку листьев за раз. И плоды подбери с земли. Чтобы не нанести дереву вреда. Продай металл как можно дальше от дома или попроси друга сделать это за тебя. И никому не рассказывай об источнике своего богатства. Потом… выходи снова замуж… У тебя теперь будет хорошее приданое, а я хочу, чтобы ты была счастлива и чтобы у мальчика был отец.

— Дон, — повторила она со слезами горя и радости на лице. — Мне не нужно серебро теперь, когда ты вернулся!

— Я не вернулся! Я мертв — возвратилась только моя тень, чтобы рассказать тебе о дереве. Найди его, пользуйся им! Иначе вся моя борьба была напрасной. Обещай мне!

— Но… — начала она, однако увидев выражение его лица, продолжила новым тоном: — Хорошо, Дон. Я обещаю. Но я никогда не полюблю другого мужчину.

— Мой обет выполнен! Дело сделано! — возбужденно проговорил Дональд. — Еще один разок, любимая! — И он наклонился, чтобы еще раз поцеловать жену и… рассмеялся.

И Бинк обнаружил, что целует чужую женщину.

Она немедленно почувствовала это и резко отвернулась.

— Простите… — сконфузился Бинк. — Я должен идти…

Она посмотрела на него неожиданно суровым взглядом. Вся оставшаяся в ней радость была исчерпана за короткий визит мужа.