Живали Лосевы и в Кратове, вблизи своих старинных друзей Воздвиженских. Владимир Иванович — сын последнего настоятеля Успенского собора в Кремле, Елена Сергеевна — дочь известного русского генетика Сергея Сергеевича Четверикова, преследуемого в годы лысенковского торжества. Е. С. Воздвиженская — ученица Алексея Федоровича по гимназии.

Кратово помнилось войной. Там зимовали Лосевы в 1941–1942 годах, снимая дачу у киноактрисы Эммы Цесарской, сыгравшей впервые Аксинью в «Тихом Доне». Сама она покинула Москву, а на даче жил ее брат. Там обосновались и Лосевы (улица Горького, 19), а на 42-м километре обитали П. С. Попов с супругой Анной Ильиничной Толстой и сыном Льва Толстого — Сергеем Львовичем, композитором. Ходили друг к другу в гости, оставляли записочки (кое-что сохранилось), вместе меняли вещи на продукты, доставали дрова. Жили мирно до поры до времени. Кратко об этом я уже упоминала.

Жили и в Звенигороде летом, неподалеку от церкви на горе, где источник святой воды. Там жить соблазнил В. Н. Щелкачев, профессор-математик, ближайший к Лосеву еще с конца 1920-х годов.

Мне посчастливилось знать Владимира Николаевича Щелкачева — это один из даров, отпущенный мне судьбой. О Владимире Николаевиче не могу думать спокойно. Да и в нем самом при внешней сдержанности и спокойствии скрывались внутренний порыв в бесконечность, внутренняя энергия мысли, творчества, любви к ближнему. Да, у него всегда присутствовало редчайшее ныне качество — любовь деятельная к человеку, не только родному, близкому, но даже к чуждому по убеждениям, мировоззрению, вере, к тем, кто заблуждается, не сознавая своих заблуждений — им особенно сострадал Владимир Николаевич, жалея, помогая, не подавляя их волю, тихо, спокойно, последовательно возвращая их к жизни духовной, давно ими забытой.

Выдающийся ученый, открыватель новых земель (это привилегия не только путешественников) в мире науки, математик, лауреат Сталинской премии, профессор Академии нефти и газа имени Губкина, доктор технических наук, долгие годы заведующий кафедрой теоретической механики в своей академии (раньше институте), блестящий лектор, прирожденный педагог. А нефтяные богатства, открытые для страны скромнейшим, но принципиальным, твердым, бескомпромиссным профессором теоретической механики В. Н. Щелкачевым! Всего не перечесть. Для меня, однако, он близкий, духовно родственный человек, и для меня, и для Алексея Федоровича Лосева, русского философа, и для Валентины Михайловны Лосевой, астронома с ее любимой небесной механикой.

Все мы оказались связаны воедино с Владимиром Николаевичем, а я — раньше всех, даже не подозревая об этом. Недаром когда я впервые увидела Владимира Николаевича, мне показалось, что я давным-давно его знаю. Это действительно так. Ведь Владимир Николаевич родился в городе Владикавказе, столице казачьего Войска Терского. Этот город — родина моей матери, Нины Петровны, из известной там семьи Петра Хрисанфовича Семенова.

В этом городе 3 ноября 1907 года и родился В. Н. Щелкачев (он скончался 13 апреля 2005 года на 90-м году) из семьи военных (внук генерала, сын полковника). В трудные и смутные времена родители переехали в Пятигорск, а в 1920 году вернулись во Владикавказ. Владимир Николаевич мальчиком тринадцати лет поступил в промышленно-экономический техникум и проучился в нем два года, хотя в Пятигорске уже имел гимназическое образование. В техникуме читали лекции профессора и доценты — из голодных столиц ехали на юг известные ученые, тем более что во Владикавказе уже открыли Сельскохозяйственный институт, где и преподавала столичная профессура. Все те же самые одновременно для заработка преподавали и в техникуме, где учился юный Щелкачев. Он вспоминает с благодарностью профессора Владимира Федоровича Раздорского, который читал геологию и палеонтологию, имел два высших образования. Владимир Николаевич пишет в своих записках о Раздорском как о ботанике, проводившем опыты с растениями, и как о прекрасном педагоге. Но Владимир Николаевич не знал, что профессор Раздорский уже в это время был европейски знаменит своими работами по архитектонике растений, а главное, это двоюродный брат моей мамы Нины Петровны Семеновой. Как удивительно сплетались жизненные пути владикавказцев! Ведь еще до моего рождения В. Н. Щелкачев, совсем юный, учился у моего дорогого дяди Володи.

После двух лет обучения в техникуме Владимир Николаевич поступил в выпускные классы так называемой совтрудшколы № 5, которые он и кончил, получив аттестат зрелости. Эта пятая школа в прошлом была классической гимназией, и ее закончили мой отец (в 1912 году) и мой дядя Сергей Петрович Семенов. В этой школе училась и я с 1937 по 1940 год. Вот и еще одна точка пересечения школьной жизни у нас с Владимиром Николаевичем — он в начале 1920-х годов, а я в конце 1930-х — в одной и той же школе.

А познакомилась я лично с Владимиром Николаевичем в Звенигороде, в 1951 году, где на даче по рекомендации Веры Архиповны, супруги Владимира Николаевича, поселились на лето Лосевы, а я их навещала, приезжая из Москвы. Владимир Николаевич сам рассказал о нашем знакомстве на международной научной конференции, посвященной памяти А. Ф. Лосева (доклад его напечатан в сборнике «Образ мира: структура и целое». М., 1999). В своем выступлении он вспомнил обо мне, девушке в белом платье, которую Лосевы представили как своего ближайшего друга и помощницу Алексея Федоровича. Действительно, на мне было легкое белое маркизетовое платье, сшитое много лет тому назад, еще в 1930-е годы, когда наша семья жила в Москве вполне благополучно, то есть до 1937 года. Так обычно мы и в дальнейшем с Владимиром Николаевичем, оба уже зрелые люди, всегда с улыбкой вспоминали о девушке в белом. И Владимир Николаевич узнал в конце концов о наших общих владикавказских корнях.

Еще не зная Владимира Николаевича лично, я слышала о нем и о его друге, математике Пете Черемухине, о знаменитых математиках, которых со студенческих лет знал Владимир Николаевич, — академике Николае Николаевиче Лузине, почетном члене Академии наук Дмитрии Федоровиче Егорове, профессоре Сергее Павловиче Финикове (его я встречала, когда он приходил в гости к Лосевым на Арбат). Владимир Николаевич подчеркивал, что у этих с европейским именем ученых и у Алексея Федоровича были не просто общие математические интересы, они были глубоко верующие, православные люди.

Недаром замечательное имяславское исповедание веры подписали Дмитрий Егоров, профессор Московского университета, Алексей Лосев, Николай Бухгольц, да и Николай Соловьев, тоже математик-имяславец.

Вот у этого Николая Михайловича Соловьева студент III или IV курса математического отделения физмата МГУ Владимир Щелкачев и встретил в гостях Алексея Федоровича и Валентину Михайловну Лосевых. Н. М. Соловьев — ревностный имяславец, тоже входил в круг Лосевых и Егорова. В своем выступлении «Из воспоминаний о Лосеве и его деятельности» на уже упомянутой конференции (с. 21) Владимир Николаевич вспоминает не очень точно о времени встречи: то ли это был 1927-й, то ли 1928 год. Могу точно сказать, что поскольку Н. М. Соловьев скончался 17 ноября 1927 года[302], встреча студента Щелкачева с Лосевыми состоялась в 1927 году до 17 ноября. Если же Владимир Николаевич поступил в МГУ в 1923 году, то значит, в 1927 году он студент IV курса.

Однако юный студент, оказывается, уже был наслышан об А. Ф. Лосеве «как об исключительно широко эрудированном философе». «Знал я, — продолжает Владимир Николаевич, — о научных связях А. Ф. Лосева с моими учителями, университетскими профессорами — Н. Н. Лузиным, Д. Ф. Егоровым… Известная для меня (через Н. М. Соловьева) близость мировоззрения этих математиков с А. Ф. Лосевым мне очень импонировала». Владимир Николаевич вспоминает, что в гостях у Соловьева зашел с Алексеем Федоровичем разговор о его книгах. В 1927 году из «восьмикнижия» вышло еще только четыре книги: «Философия имени», «Античный космос и современная наука», «Музыка как предмет логики» и «Диалектика художественной формы». Студент внимательно слушал беседу Лосевых и Соловьева, но, как вспоминает Владимир Николаевич, ему «стало совершенно очевидно, что А. Ф. Лосев не только философ, но и специалист по истории философии, филологии, лингвистике, музыковедению» (там же). Вот так и состоялось первое знакомство А. Ф. Лосева и студента Владимира Щелкачева.