Ну а что говорит об испанском золоте сам Кузнецов?
Из книги Н.Г. Кузнецова «На далёком меридиане»:
«…Во второй половине октября 1936 года мне пришлось организовать операцию совсем особого рода, и притом в противоположном направлении — из Испании в СССР. Дело в том, что республиканское правительство, производя большие закупки оружия и боеприпасов в нашей стране, решило перебросить в Москву часть своего золотого запаса. Я не был знаком со всеми предварительными переговорами между Мадридом и Москвой по этому вопросу, но помню только, что золото, подлежавшее отправке, было доставлено в Картахену и временно помещено в пороховых складах. Ввиду спешности и секретности столь необычной операции фактор времени имел большое значение. Концентрировать большие партии драгоценного металла на одном транспорте также было нежелательно. Поэтому я предложил, кроме находившихся в тот момент в Картахене «Невы» и «Кубани», использовать ещё пару транспортов и отправлять их один за другим с суточным интервалом. Республиканский флот должен был находиться в море на случай появления противника.
Для согласования всех вопросов в Картахену прибыл X. Негрин, который был тогда министром финансов республиканской Испании. Я был с ним уже немного знаком, мы встречались в Мадриде; теперь он пригласил меня к себе и представил мне тех своих работников, которые должны были сопровождать золото в Советский Союз. Среди них оказался и мой старый знакомый Хосе Лопес, с которым мы вместе летели из Парижа, ночевали в Тулузе и виделись после этого раза два в Мадриде «Салуд!» — приветствовал он меня, когда Негрин собирался его представить, и тут же, улыбаясь, рассказал Негрину о нашей встрече в самолёте.
Доставка ящиков с золотом из пороховых складов на корабли меня касалась мало, но зато я должен был обеспечить охрану «золотых» транспортов в базе и в море. Нужно было выбрать место стоянки, время выхода и курсы движения транспортов до безопасных территориальных вод Африки. Небольшая на первый взгляд работа на деле оказалась трудной. В намеченные сроки мы не уложились, и выход флота в море пришлось задержать. Меня смущала также огласка, которую вся эта операция получила в городе, особенно среди анархистов. Секретный груз уже на следующий день был самой свежей сенсацией. Команды пароходов также посмеивались, говоря, что грузят фрукты, ибо маленькие ящики были необычайно тяжелы.
Когда я прибыл на крейсер «Либертад», чтобы договориться с командующим М. Буиса о желательности обеспечения этих транспортов выходом эскадры в полном составе в море, оказалось, что ему уже всё известно, и он просил только уточнить сроки пребывания в море.
Замиравшая на день работа возобновлялась с наступлением темноты, и машины одна за другой курсировали между складами и причалами.
Погрузка на последний транспорт ещё не была закончена, когда первый уже вышел в море. Эскадра находилась на линии Картахена — Алжир для обеспечения. Капитаны транспортов получили указание следовать вдоль берегов Африки, как можно ближе к территориальным водам, и в случае неприятности пользоваться ими. Опасность существовала как со стороны кораблей мятежников, так и со стороны итальянских военных кораблей. Особо опасными районами следования были Тунисский пролив и Дарданеллы.
Когда последний транспорт был у берегов Алжира, эскадра вернулась в базу. Опасность оставалась, но флот уже был бессилен. Успокоился я только тогда, когда последний транспорт вышел из Босфора в Чёрное море».
Н.Г. Кузнецов утверждает, что испанское золото переправлялось в СССР исключительно в виде оплаты за поставляемую военную технику. В примечании к абзацу о золоте он пишет:
«В последние годы франкисты пыталась поднять шум вокруг «испанского золота», якобы незаконно присвоенного советским правительством в 1936 году. Утверждалось, будто бы суммы, отправленные тогда Негрином в СССР, были лишь частично использованы… и будто бы у советского правительства осталось много золота, которое оно не хочет вернуть Испании. Все эти рассказы являются клеветой. На самом деле все депонированное в Москве испанское золото было израсходовано республиканским правительством в годы войны».
Однако в этом утверждении есть определённые сомнения. Почему золото начало переправляться в Москву именно в октябре 1936 года? Причины для этого были весьма серьёзные. К октябрю 1936 года обстановка на фронте стала складываться крайне не благоприятно для республиканцев. Франкисты начали осаду Мадрида, и было не ясно, сколько он продержится. Повсюду шли ожесточённые бои. Именно в это время правительство покидает столицу и перебирается в Валенсию. Одновременно резко ухудшилась и обстановка на море. Крейсер франкистов «Канариас», который превосходил по скорости и вооружению все корабли республиканцев, окончательно перебазировался на Гибралтар и начал патрулирование в Средиземном море. В такой ситуации руководство республики было весьма заинтересовано в том, чтобы переправить золотой запас подальше от врагов. Лучшим вариантом в данной ситуации была отправка его в СССР. При этом надо было торопиться, чтобы франкистский флот не перехватил «золотых галеонов». В данном случае, скорее всего, речь шла уже об плате не столько за военную технику, сколько за спасение золотого запаса вообще.
Мог ли Негрин отправить в СССР всё бывшее у него золото? Скорее всего, нет, и вот почему. Во-первых, некоторая часть золота, как мы знаем, находилась в стране басков, и вопрос по нему надо было решать отдельно. Во-вторых, любой здравомыслящий руководитель оставил бы при себе определённый «оперативный» запас золота, который просто необходим в условиях военного времени. Судьба именно этой части золота нас и интересует.
Вопросы соблюдения секретности были в данном случае на первом месте. Тот же Кузнецов относительно обстановки в Картахенском порту во время переправки основной части золота на советских пароходах пишет. «Возвращаясь к эпизоду погрузки золота, вспоминаю, как я побаивался анархистов. Они могли поднять шум в Картахене и испортить всё дело. Уже позднее я слышал, что «пистолерос» готовились устроить засаду на пути машин от складов к причалам, но «гвардия роха» своевременно заметила это и усилила охрану. Анархисты причиняли немало неприятностей республиканскому правительству».
Во всех открытых источниках говорится о том, что республиканцы переправили пароходами в Одессу только ¾ золотого запаса Испании. Но куда тогда делась ещё ¼? К Франко она по крайней мере не попала диктатор впоследствии не раз с горечью публично признавался, что золотой запас Испании ему пришлось создавать с нуля. Куда же делась недостающая ¼? А никуда не делась! Так же как и всё остальное испанское золото, эта часть золотого запаса Испании попала в СССР. И сделали это наши отважные подводники Египко и Бурмистров. За это оба заслуженно стали Героями, а золото испанских конкистадоров в скором времени очень даже пригодилось нам в борьбе с гитлеровским фашизмом.
Морские диверсанты Сталина
Появление одной или нескольких разведывательных подводных лодок в СССР в предвоенные годы полностью совпало по времени с возникновением идеи использования подводных лодок в диверсионных целях. Такое совпадение по времени не было случайным.
Именно в 30-х годах в СССР были выпущены несколько типов простейших индивидуальных дыхательных аппаратов (ИДА), которые вполне могли обеспечить выход диверсантов из лодочных торпедных аппаратов в подводном положении. В 1934 году был создан гидрокомбинезон, изолирующий от воды тело и голову. Теперь морские диверсанты не зависели от температуры воды. Это сразу на порядок повысило эффективность их боевого использования. В делах штаба Тихоокеанского флота имеется упоминание о первом подводном выходе личного состава из подводной лодки. Выход осуществлялся с глубины 10 метров. Это учение состоялось 6 июля 1936 года в бригаде подводных лодок, которой в то время командовал капитан 1-го ранга Г.Н. Холостяков. Руководил подготовкой к учению и выходом личного состава военврач 3-го ранга Н.К. Кривошеенко. Именно в это время в бригаде в должности командира лодки служил и Египко. Мы не знаем тактического номера «щуки», на которой проводилось это учение; вполне возможно, что это была именно Щ-117 Египко. Цель учения состояла в том, чтобы подтвердить возможность выхода личного состава из подводной лодки, находящейся в подводном положении. В начале 1938 года по итогам учения военврач 1 ранга И.И. Савичев, военврач 3-го ранга Н.К. Кривошеенко и военинженер 3-го ранга Г.Ф. Кроль доложили о состоянии дел военному совету и предложили создать курсы по подготовке инструкторов ИСД. В том же году курсы начали работу.