- Но ты вчера уехал, - схватилась я за последний довод. - Я думала, ты сбежал.

Саша как-то хитро улыбнулся, чуть отошел от меня, что-то достал из потайного кармана и встал на одно колено. Я смотрела на него, приоткрыв рот. Принц открыл очень маленькую шкатулку, там лежал перстенек с уже знакомым фиолетовым камнем.

- Лилиан, сделайте меня самым счастливым человеком во вселенной, - начал пафосно Серебряков, но тут же улыбнулся и закончил в упрощенном варианте. - Лиль, выходи за меня уже?

- Да, - выдохнула я раньше, чем сообразила, что теперь могу с чистой совестью поломаться.

- Ну, наконец-то! - изрек довольный братан, открывая дверь и просовывая внутрь голову. - Хотя я надеялся, сестрица, ты доведешь принца до белого каления, даже пару договоров приготовил на подпись, глядишь, не сразу бы опомнился, а Радоггаю польза.

- Торгаш, - улыбнулась я, глядя в зеленые, как листва деревьев плутовские глаза.

- Я нет, а вот мой новый родственничек настоящий барыга, - усмехнулся Саша, крепко прижимая меня к себе.

- Ничего, - не смутился Илюха, - у меня еще товар остался, думаю, нам будет о чем поговорить с королем Бланианом.

Я повернулась к двери и встретилась с грустным взглядом Блая. Братан нагло приобнял его и утащил за собой.

- Так ты мне не ответила, - заговорил Серебряков. - Я тебе хоть немного нравлюсь?

- Не скажу, - мстительно осклабилась я.

- Какое же ты чудовище, Иванова! - возмутился Алекс и прижался к моим губам долгим нежным поцелуем.

Глава 43

Храм древнего бога Тайласа был нечто средним между между готическими и античными сооружениями. Я некоторое время рассматривала непривычное моему глазу строение, прежде чем двинулась к нему в сопровождении моих фрейлин, которые долго и нудно обряжали меня в свадебный наряд этого мира. Самое смешное, что наряд представлял из себя простое длинное платье, без кружев, воланов, вышивки и камней. Прямой покрой, глухой ворот, свободные рукава, вот и все свадебное платье, еще и серого цвета. Кстати, нижнего белья под этот саван вообще не предусматривалось, н-да. Не так я представляла себя в подвенечном наряде. На голове красовался венок из местной флоры. Маленькие изящные цветочки бело-розового цвета под названием хелли. Цветы были чуть ли не священны, их растили при храмах и срывать хелли разрешалось только для обряда. Волосы обязательно должны были оставаться распущенными. Туфель мне, как невесте, не полагалось, потому дорогу до храма я проделала пешком и босиком. Пока я ловила обнаженными стопами все камешки и неровности на пути, десять раз поклялась, что перед алтарем скажу "нет", еще раз двадцать поклялась устроить Серебрякову такую семейную жизнь, чтобы он выл на луну круче голодного волка, и пару раз вообще собиралась развернуться и послать все их обряды куда подальше. Сопровождали меня мои ведьмочки. Одеты они были лучше, чем я, но без украшений, парфюмерии и косметики, но главное, в туфлях!

Из-за траура свадьбу вообще должны были отложить на год, но оставить Аминас без короля на столь длительный срок не решились, потому свадьбу играли без многодневных празднеств, фейерверков и шумной толпы. Меня вполне это устраивало, потому что по их дурацким традициям свадьбу играли семь дней. Причем, невеста участвовала только в обряде венчания, потом ее оставляли одну на всю неделю, а праздновал, принимал поздравления и подарки только жених! И только по окончании шестого дня свадебных торжеств супруга торжественно провожали к плесневеющей от скуки молодой жене, и он исполнял свои обязанности мужа. А утром вывешивали простыню со следами целомудренности, ага, то самое гордое знамя невинности. После этого молодая жена выходила к гостям и прислуживала им, как хозяйка дома. И оно мне надо? Не надо, потому укороченный вариант мне вполне подходил. Итак уже замуж перехотела выходить, пока шлепала по пыльной дороге до храма мимо зевак.

Возле дверей храма меня ждал братан, одетый в скромные черные одежды, кстати, не траурные. Траурный цвет у них синий. Но родственники невесты одевались почему-то в черный, традиция. Илюха, полюбовавшись на мою хмурую физиономию, подмигнул и подал руку. Резные деревянные двери распахнулись, и мы двинулись внутрь. Пол в храме был каменный и холодный... Ну, держись, Серебряков... Алтарь мне чем-то напомнил жертвенный камень змеевиков. За ним возвышалась грандиозная статуя Тайласа. Атлетичный бородатый мужик в набедренной повязке. В одной руке он держал круг с символами, в другой ветку цветов хелли. Объясняю, круг- это что-то типа наших часов, а хелли символизировали начало и конец жизни. Бог времени, короче. На алтаре лежали дары, перед алтарем стояли аминасцы. Я себя почувствовала ущербной, когда увидела свадебный наряд жениха. Алекс стоял в белоснежных одеждах, расшитых золотом. С плеч спускался короткий плащ, сапоги тоже были белые с золотой вышивкой. Смотрелся, гад, шикарно. Бланиан тоже был одет в белое, но несколько проще.

Мне объяснили, что идти я должна не поднимая головы, задирать подбородок просто преступление. Спорить не стала, со своим уставом в чужой монастырь, как говорится... Братан подвел меня к сияющему лицом и одеждами женишку, но руки не передал. Помог опуститься на колени, после этого отошел в сторону, встав напротив Блая. Фрейлины тоже опустились на колени за королем, аминасская свита осталась стоять, там были мужчины. Понимаете, да, как здесь нужен женская революция? Ретрограды ! Ладно, ладно, про чужой монастырь помню. И вот стою я голыми коленками на холодном каменном полу, нижнего белья нет, смотрю на сапоги счастливого Алекса, которые тоже выглядят до неприличия счастливыми, а сама уже думаю, какую бы гадость сделать? Чем начало семейной жизни ознаменовать, чтоб он со своими сапогами тут не радовался. Священник нудно читал молитвы, потом наставления, по которым я поняла, что я всего лишь прах у ног своего мужа, что он хоть на голове стой, а я, значит, дыши по команде. Ну-ну...

- Берешь ли ты, сын великого Тайласа и всех богов сущих, сию дщерь презренную? - вопросил священник.

- Да! - бодренько ответил Серебряков.

Слушаю я и думаю, что вот сейчас меня спросят, я им тут нервы-то помотаю. Не спросили! Спросили моего венценосного братца:

- Достойна ли дщерь рода твоего войти в дом сына великого Тайласа и всех богов сущих?

Брат промолчал. Я искоса на него глянула, а там такая морда задумчивая-загадочная. Стоит мой Илюха, возведя глаза к потолку храма и думы думает. Алекс растерянно улыбнулся, сапоги погрустнели, я расплылась в счастливом оскале. Люблю я своего братана! Священник тихонечко кашлянул, напоминая, что ответа короля ждут, король вздохнул. Потом еще раз вздохнул, потом поковырял носком сапога пол, посмотрел на меня, на статую бога и снова вздохнул. Алекс улыбаться перестал, в глазах тревога появилась, сапоги совсем расстроились, а я ехидненько им улыбаюсь. Священник снова кашлянул.

- Простыли, святой отец? - участливо спросил король.

- Ваше величество, у нас еще коронация, - тихо сказал Блай.

Я бросила на него взгляд. В глазах бывшего и будущего короля Аминаса плясали чертики, он тоже забавлялся происходящим. Потом перевел взгляд на меня, заметил, что я смотрю и улыбнулся, тоскливо как-то улыбнулся. Я тут же потупила взор и больше на него не смотрела. Дверь храма скрипнула, и кто-то еще вошел. Вошедших оказалось двое, они встали со стороны аминасцев, к мужчинам. Я скосила немыслимым образом глаза, пытаясь рассмотреть тех, кто вошел. Это были Эдамар и Натаэль. Я задохнулась от взгляда синих глаз и почувствовала, что щеки заливает краска. Умеет же Нат так много сказать одним только взглядом. Иллиадар тоже посмотрел на них, вздохнул в сотый раз и, наконец, разродился:

- Да.

Священник поднял что-то в руках. Снова чуть не сломала глаза, пытаясь разглядеть, оказалась шкатулка. Иллиадар и Бланиан подошли к нему, достали из шкатулки жва браслета, украшенные теми же фиолетовыми камнями и россыпью бриллиантов, поднесли к нам. Илюха защелкнул браслет на руке Алекса. Бланиан застыл надо мной, выжидающе глядя на мой затылок.