Двухтысячный вооруженный отряд Зульфигари вступил в Зенджан. Войска оккупировали город и область. Несмотря на заверения правительства реакционные помещики привели с собой вооруженные банды, что способствовало резне и грабежам. Газета «Азербайджан» в нескольких номерах публиковала сообщения о митингах протеста, проведенных в Миане, Резайе, Салмасе, Маку, Миандоабе и других городах. Священнослужители, купцы, помещики, федаины, представители Демократической партии и все слои населения выразили возмущение действиями реакции и готовность защищать свободу и независимость.

Вступление иранских войск в Зенджан и творимые там бесчинства вызвали серьезную тревогу не только в городах Иранского Азербайджана, но и в Баку. Об этом красноречиво свидетельствует обращение М.Дж. Багирова к Пишевари, Шабустари, Джавиду, Падегану, Гуламу Яхье в самом начале этих событий — 14 ноября. Он писал: «Уважаемые товарищи! Считаю своим долгом обратить ваше внимание на то, что в настоящее время создалась исключительно тяжелая и напряженная обстановка вокруг Азербайджана, какой на всем протяжении демократического движения в Азербайджане не было. Иранская военщина и реакционные круги усиленно готовят создание вооруженных конфликтов на границах Азербайджана и используют все внутренние реакционно настроенные элементы для восстановления прежнего положения в Азербайджане. Чтобы быть готовыми ко всяким неожиданностям и организованно дать отпор врагу, в первую очередь требуется исключительная спаянность и дружба между вами — руководителями. Учтите серьезность создавшегося положения, не забывайте жертв, понесенных азербайджанским народом за свои завоевания. Учтите, что иранская реакция не остановится перед физическим истреблением лучших сынов и дочерей азербайджанского народа. Во имя спасения достигнутых завоеваний и во избежание новых кровопролитий и жертв, как никогда, прежде всего и раньше всего и в первую очередь требуется ваша договоренность между собой. Ваше единство, ваша сплоченность, спаянность, опираясь на которые азербайджанский народ может отстоять свою честь и свободу. Никогда история и азербайджанский народ и его будущие поколения вам не простят, если из-за взаимной недоговоренности вы ослабите силы сопротивления азербайджанского народа. Поймите, что сейчас решается судьба народа и вопрос ваших личных взаимоотношений должен быть отброшен в сторону и все должно быть подчинено интересам общего дела. Курды сейчас могут играть двоякую роль — и в вашу пользу, и против вас. Это зависит от вас, от вашего единства и вашего отношения к курдам, от вашего умения приблизить их к себе. Жду вашего совместного ответа. С братским приветом»[893]. Беспокойство Багирова было не напрасным. Истинная причина послания М.Дж. Багирова крылась в том, что по мере осложнения ситуации ухудшились и отношения между лидерами АДП. В первую очередь это касалось отношений между Шабустари, Джавидом и Пишевари. С.Дж. Пишевари требовал от них большей работы, но их полномочия не позволяли им осуществлять все задуманное Пишевари, и это его возмущало.

В связи с таким положением доктор Джавид 10 ноября встретился с вице-консулом Кулиевым. Джавид попросил сообщить М.Дж. Багирову, что напряженность в отношениях с Пишевари не позволяет ему далее оставаться на посту вали области. Джавид сказал, что ко всем близким к нему людям, и даже к тем, с кем он просто здоровается, Пишевари относится подозрительно, всеми способами терроризирует их, увольняет с работы, и безвинные партийцы от этого страдают. К тому же Пишевари заявил, что Джавид в Тегеране продался Каваму и не защищал интересов азербайджанцев. Однако известно, что в Тегеране Джавид и шагу не мог ступить без согласования с советским послом и сотрудником посольства Али Алиевым. Среди партактива Пишевари хочет создать мнение, что Джавид — человек Кавама и не защищает интересы Азербайджана. 9 ноября Пишевари открыто поставил этот вопрос на партактиве. Джавид заявил: «Он вызвал из районов подчиненных мне чиновников и других на пленум ЦК партии… По вопросам ЦК Демпартии он свои действия ни с кем не согласовывает… На днях Пишевари нанес оскорбление генералу Кавияну. Тот подал в областной энджумен заявление об отставке, в котором пишет, что диктатура Пишевари превосходит деспотизм Реза шаха. Мы с Шабустари уговорили Кавияна забрать свое заявление об отставке».

Далее Джавид заявил: «Я, генерал-губернатор, тоже имел большие возможности для игнорирования Пишевари, но этого не делаю, так как это было бы направлено на игнорирование и подрыв престижа Демократической партии, а Пишевари, злоупотребляя моим искренним отношением к нему, всячески старается меня игнорировать и дискредитировать. Поэтому единственным выходом из создавшегося положения считаю свой уход в отставку».

После ухода доктора Джавида, в тот же день, к Кулиеву явился Падеган. Он рассказал об инциденте между Пишевари и Джавидом, происшедшем 9 ноября на собрании актива, на почве того, что Пишевари несправедливо обвинил Джавида в неблагонадежности. По словам Падегана, «Пишевари действительно создает невыносимые условия как для Джавида, так и для других лиц, состоящих в руководстве. Но они воздерживаются от открытых действий исключительно ради уважения к Старшему (М.Дж. Багирову — Дж. Г.)». Падеган от своего имени и от имени Шабустари просил о сложившихся нездоровых и опасных взаимоотношениях довести до сведения Старшего с просьбой дать им совет, как выйти из положения[894].

Вице-консул Кулиев 14 ноября зачитал письмо Багирова в присутствии Джавида, Шабустари, Падегана, Бирии и Пишевари. Из поименованных в письме лиц отсутствовал только Гулам Яхья Данешян — он был в Зенджане. Обсуждение письма длилось 5 часов. Все руководство АДП заявило, что готово выполнять любые указания М.Дж. Багирова, «отметив при этом исключительную сложность работы с Пишевари. Джавид, Шабустари, Падеган и Бирия в присутствии Пишевари отмечали, что «1) Пишевари вообще не терпит коллегиальности в работе, игнорирует товарищей; 2) в присутствии рядовых работников и даже на публичных собраниях проявляет нетактичность в отношении сподвижников; 3) вмешивается в несущественные мелочи в работе отдельных организаций, чем создает недоверие и безответственность. Шабустари заявил: «Я могу уважать Пишевари как лидера, но слугой его стать не могу»[895].

По целому ряду вопросов возникли трения между Пишевари, Джавидом и другими руководителями, и это недопонимание углублялось с каждым днем. Между тем посол Садчиков и консул Красных направляли иранскому правительству и в Москву много недостоверной информации, порочащей Пишевари. С началом выборов в Меджлис Садчиков стал выдвигать кандидатуры лидеров ЦК Иранской народной партии в депутаты от Азербайджана, и это вызвало возражения Пишевари. М.Дж. Багиров считал доводы Пишевари убедительными, но убеждал Пишевари ради сохранения единства демократических сил поддерживать связь с Народной партией. И Пишевари, и Багиров были согласны с кандидатурами А. Камбахша, Р. Руста, Ф. Ипекчиана, Н. Джаханшахлы. Советское посольство в Тегеране настаивало также на выдвижении кандидатуре Арташеса Ованесяна в депутаты Меджлиса от партии «Туде». По этому поводу Багиров писал: «Мы его кандидатуру ни в коем случае не рекомендовали бы выдвигать от Азербайджана, так как он неприязненно относится к азербайджанским демократам и известен в Азербайджане как организатор разных провокаций. Выдвижение его кандидатуры может скомпрометировать ЦК Демократической партии Азербайджана». Тем не менее М.Дж. Багиров разделял принципы интернационализма, а потому писал: «Если необходимо будет выдвинуть в Азербайджане кандидатуру из числа армян, то я думаю, что вы найдете в Азербайджане достаточно проверенных и зарекомендовавших себя армян-демократов»[896].

Багиров не мог смириться с безразличием, которое проявляли к Пишевари советские учреждения. Он не считал такое отношение случайным и чувствовал стремление определенных кругов плести интриги вокруг Пишевари. Багиров понимал, что англичане и американцы активизировали свою агентуру, заранее внедренную в ряды АДП. Но он считал, что у этой проблемы есть и другая, более опасная сторона. Багиров писал Ибрагимову, Кулиеву и Атакишиеву: «Среди самих демократов есть подкупленные люди. У меня усиливается подозрение в отношении некоторых людей, в частности наших работников (имеются в виду некоторые работники советского посольства — Дж. Г.), я не буду называть их фамилии, я думаю, что вы понимаете. Если вы вспомните события вначале, по поводу Будагяна, то приехавший сотрудник (имеется в виду сотрудник посольства Ованесян — Дж. Г.) допрашивал его и т. д. Видимо, и здесь какая-то работа идет». Багиров уже не скрывал подозрений по поводу Джавида. Он отмечал, что своим пребыванием в АДП Джавид не принес пользы, он окончательно договорился если не с Фирузом и Кавамом, то с народниками. Он был в народниках, был в партии «Адалят». Багиров, будучи председателем ЧК, обнаружил материал о том, что лидеры партии «Адалят» братья Агазаде были связаны с англичанами. Руководитель Советского Азербайджана справедливо считал, что советские сотрудники не поняли того, что англичане не только ведут подготовку вооруженного вмешательства в азербайджанские дела, но прилагают усилия по торпедированию изнутри азербайджанского движения, они знают, что это будет более эффективно и менее хлопотно для них.