Вице-консул США в Тебризе Р. Россоу квалифицировал подписанное соглашение как признание суверенитета Азербайджана и отметил, что этим документом заложена основа «путем дальнейших переговоров решать вопросы двусторонних отношений. Тем не менее бунтовщики сохранили войска, контроль над территорией, одним словом, де-факто сохранили независимость»[821].

Посол США в Тегеране Дж. Аллен 13 июня в срочном сообщении госдепартаменту и госсекретарю Бирнсу так прокомментировал заключенное соглашение: «Судя по тексту, 7 статей документа от 22 апреля приняты абсолютно, и это соглашение является простым представлением тех же статей. По условиям соглашения, иранское правительство признало Азербайджанский Милли меджлис в качестве провинциального энджумена… Анализ соглашения от 13 июня между тегеранским и тебризским правительствами показывает, что уровень благорасположения к Каваму, на который он рассчитывал благодаря посреднической деятельности Фируза, оказался гораздо ниже ожидаемого. Кое-как удается выдать подписание соглашения за победу Кавама. Единственный козырь Кавама, это то, что удается сохранить целостность Ирана без гражданской войны. Однако не исключено, что скорее Азербайджан захватит весь Иран, чем Иран вернет Азербайджан. Так, Азербайджанская демократическая партия продолжает держать все под своим контролем; демократы в Азербайджане и партия «Туде» в остальном Иране проявляют активную деятельность. Обе эти партии дисциплинированны, сторонники тоталитаризма и Советов, т. е. типично коммунистические партии. Из них та, которая действует в Азербайджане, наиболее сильна, ибо обладает вооруженными силами, неприкосновенными по Тебризскому соглашению. Истинное значение этого соглашения проявится в том, каким образом оно будет реализовано. Кавам, несомненно, думает, что, занимая позицию миротворца и друга азербайджанских лидеров, он сможет постепенно взять этих лидеров под свой контроль[822].

Текст Тебризского соглашения был опубликован 15–16 июня в тегеранских газетах. Во второй половине июня это событие превратилось в основную тему обсуждений. Публикации в прессе показывают, что в иранском обществе преобладали три главных мнения: левые — «Рахбар», «Зафар», «Мардом», «Неджате Иран», «Иране Ма», «Дад» и другие газеты отмечали соглашение 13 июня как важную победу азербайджанских демократов и требовали распространения демократических реформ на весь Иран. Считая Кавама главным виновником события, они называли его «руководителем и отцом иранского народа». Правые и независимые газеты — «Мехре Иран», «Кейхан», «Эттелаат», «Сетаре», «Иран», «Гияме Иран», а также правительственные издания тоже считали это соглашение успехом Кавама. Употребляемые ранее в отношении азербайджанцев определения «бунтовщики», «предатели» исчезли из их публикаций. «Мехре Иран» писала: «Азербайджанский вопрос решился положительно, в пользу свободы. Уже не слышно слов «автономия», «азербайджанское правительство». Соглашение успокоило общественность Ирана». «Кейхан» также положительно оценивала соглашение, с удовлетворением отмечая пункт 3 о провинциальном энджумене и пункт 5 о выделении 75 % доходов на местные нужды[823]. «Эттелаат», опубликовав полный текст соглашения, отметила, что теперь многое зависит от реализации этого документа, и в первую очередь от лидеров АДП. «Во всяком случае, мы надеемся и молим Бога, чтобы этот акт правительства Кавама послужил на благо страны», — писала газета, не преминув добавить: «Мы также надеемся, что у тюркоязычных азербайджанцев не будет причин забывать язык Саади и Хафиза»[824].

Вместе с тем газеты «Кушеш», «Михан», «Азад», «Тегране Мосаввар» развернули реакционную кампанию против премьера Кавама. Эти издания даже не опубликовали текст соглашения. «Михан» патетически вопрошала: «Почему правительство заключает договор с азербайджанцами? Разве они из другого государства? Надо отрубить руку Дарахшани, с которого все началось. Пока иранская армия не вошла в Азербайджан, всегда будет существовать опасность его отделения. Пока иранская армия не вошла в Азербайджан, мы не можем говорить, что иностранные войска оттуда вышли». А газета «Азад» считала, что азербайджанское движение началось с провокаций одного-двух наемников с целью отторгнуть его от Ирана. После прихода Кавама к власти все ожидали, что правительство для подавления восстания направит в Азербайджан войска.

16 июня 1946 года это же издание опубликовало обращение партии «Эстеглал», содержащее резкую критику Тебризского соглашения. «Эстеглал» требовала ликвидировать это соглашение, примерно наказать «врагов отечества», виновных в гибели иранских солдат. «Награждение изменников в честь заключения последнего соглашения между азербайджанскими демократами и делегатами иранского правительства служит плохим примером для иранской истории. Это черное пятно на правительстве и черный день для народа», — говорилось в обращении.

«Эстеглал» предрекала тяжелые последствия этого договора для премьера и его кабинета, и требовала отказаться от «порочного» курса. Эта партия считала, что покончить с азербайджанским вопросом нужно путем ввода правительственных войск, установления контроля над территорией и границами Азербайджана, жестокого подавления «бунтовщиков и изменников Родины». Это обращение «Эстеглал» было переведено референтом советского посольства в Тегеране М. Эфендиевым и отправлено в министерства иностранных дел СССР и Азербайджана.

16 июня М. Фируз сделал в правительстве доклад о разрешении азербайджанского кризиса. Он доложил, что в целом мирное разрешение проблемы является результатом доброй воли руководителей азербайджанской провинции и отсутствия у них сепаратистских тенденций.

Оппонируя Фирузу резко выступили Баят, Ахмеди и Бахар, заявившие, что по существу азербайджанский конфликт не погашен, так как Азербайджан не уступил ни в одном вопросе и все осталось по-прежнему. Затем выступил Сепехр, бросивший: «Можно ли называть разрешением азербайджанского вопроса принятие всех требований азербайджанцев. Если Кавам так считает, то он глубоко ошибается».

Вынужденный защищаться, Кавам ответил, что выступавшие, несомненно, осознав громадное значение разрешения этой проблемы, видимо, все же не поняли до сих пор, какие угрозы нависли над Ираном. В итоге несмотря на то, что почти все выступления звучали на повышенных тонах, министры признали разрешение азербайджанского вопроса успешным.

После заседания правительства Кавам рекомендовал Фирузу немедленно сообщить обо всем шаху. 17 июня М. Фируз доложил шаху о ходе разрешения азербайджанского кризиса. В заключение он позволил себе рекомендовать правителю ограничить свое вмешательство во внутренние дела страны, передав решение военных вопросов целиком правительству и тем самым сняв с себя ответственность в этой сложной обстановке. Мухаммад Реза поблагодарил Фируза за службу и заверил его, что со своей стороны готов всецело поддержать Кавама, но, к сожалению, третьи лица часто стараются сохранить как у него, так и у Кавама впечатление, что они действуют друг против друга. Позднее Фируз сказал, однако, советскому агенту, что далеко не убежден в искренности заявления шаха, так как ему точно известно от полицейского чина, который одновременно является осведомителем шаха, что 14 июня по поручению Мухаммеда Реза Пехлеви бывший депутат Фаррох посетил американского посла Аллена вместе с этим полицейским чином, знающим английский язык, и заявил Аллену следующее: «Шах желает знать, может ли он рассчитывать на поддержку американцев, если при необходимости предпримет жесткие меры против Кавама, вплоть до того, что уберет его». Опытный дипломат Аллен ответил: «Не все в политике Кавама пока нам нравится. Но передайте шаху, что, конечно, американцы имеют свои интересы в Иране, однако открыто вмешиваться в борьбу двора с правительством не будут»[825].