21 мая тегеранские газеты опубликовали текст телеграммы Кавама к Пишевари. Сюда же Кавам включил и телеграмму военного министра генерала Ахмеди командующему 4-й армией, расположенной в Курдистане. Генерал Ахмеди писал: «Я неоднократно отмечал, что высокоуважаемый глава правительства стоит на позициях мирного решения азербайджанского вопроса. Необходимо, отказавшись от всех атакующих действий, сосредоточиться только на обороне. Еще раз подчеркиваю: нарушение этого приказа повлечет серьезную ответственность с привлечением к военно-полевому суду. Для расследования инцидента премьер-министр срочно направляет на место событий комиссию»[804].

21 мая Багиров в телефонном разговоре с Пишевари обсудил ход событий. В первую очередь обсудили три телеграммы, которые Пишевари по просьбе Багирова отправил Каваму, советскому послу в Тегеране и самому Багирову. Одобрив результаты телеграфного общения Пишевари с Кавамом, Багиров сказал: «Эти документы сейчас находятся у меня под рукой. Я их читал и они мне очень понравились. Содержание этих телеграмм показывает, что в Тегеране дела идут по-другому и Кавам не хочет портить свои отношения с вами…». Анализируя политику А. Кавама, Багиров предполагал, что, возможно, он, проводя двойственную политику, хочет угодить «и нам, и нашим «друзьям». Но, видно, дело зашло так далеко, что он не сумеет продолжать вести двойную игру. Он должен окончательно выбрать одну из сторон, снять маску и «показать свою действительную политическую физиономию». Далее Багиров, обращаясь к Пишевари, сказал: «Джафар, нет никакого сомнения, что Кавам в первую очередь думает о своем имуществе и состоянии. Он свое богатство любит больше, чем Имама, Пророка, тебя и меня. Он хочет сохранить его. Понимаешь ли это? Он не настоящий социалист и не может быть социалистом, но в душе, возможно, близок к нам. Он хочет, взяв власть в свои руки, сохранить свое состояние. Он также хорошо понимает, что многое зависит и от соседа, поэтому он вынужден идти на соглашение. Но видно, что его недолюбливают, у них имеются свои люди. Его (шаха) супругу англичане держат у себя умышленно как заложницу, как принято при торговле»[805]. Багиров просил Пишевари: «Не надо задевать Кавама. Поручи, чтобы и в печати ничего направленного против него не помещали. Ты слушал его выступление по радио от 18 числа? Многие газеты считают, что необходимо оказать помощь и поддержку Каваму для осуществления им своих обещаний. Он сам ждет помощи в этом от всех стран. Мы тоже должны ему помочь. Я во имя нашего братства прошу тебя сделать это… Знай, что наш великий и мудрый вождь каждодневно лично занимается всеми этими вопросами. За два часа до нашего разговора с тобой, в тот день, когда я болел, он сам позвонил мне и сказал поручить тебе, чтобы закончить с этим вопросом (соглашение с центральным правительством — Дж. Г.)»[806].

Посол Садчиков сообщил Багирову, что в Тебриз прибудет тегеранская комиссия для продолжения переговоров. Одновременно он сообщил иранскому правительству, что еще до отъезда комиссии он получит ее предложений. По его мнению, в этом случае вместо пустых переговоров за один-два дня можно было бы решить вопрос. Багиров, в свою очередь, информировал Пишевари, что комиссия заблаговременно представит свои предложения Садчикову, Садчиков передаст их Багирову, а тот — Пишевари.

24 мая иранское правительство представило Садчикову проект новых предложений. К первому пункту предложений от 21 апреля было сделано дополнение: глава финансового учреждения также назначается по представлению провинциального энджумена и утверждается правительством. Вторая статья была дана в следующей редакции: «Управитель Азербайджана будет назначаться утверждением правительства предложения областного энджумена Азербайджана». В связи с преподаванием на азербайджанском языке дополнительно указывалось, что после 5-го класса по программе Министерства образования занятия будут проходить на азербайджанском и фарсидском языках. Крошечные уступки предусматривались в распределении местных доходов, форсировании строительства железной дороги Тебриз — Мияне, условиях выборов в Меджлис 15-го созыва, превращении отрядов федаинов в жандармерию. Что касается земель, распределенных в результате демократического движения среди крестьян, то отмечалось, что в отношении государственных земель — халисе, поскольку правительство в принципе согласно с раздачей халисе крестьянам по всему Ирану, оно обязуется при первой же возможности внести законопроект об этом на утверждение Меджлиса. Садчиков сделал на полях проекта ряд пометок, основной целью которых было примирение сторон[807].

28 мая, после обсуждения предложений Кавама и уточнений Садчикова, азербайджанская сторона, в свою очередь, направила предложения советскому послу в Тегеране, Каваму и М.Дж. Багирову. По сравнению с прежними требованиями, рассмотренными 10 мая в Тегеране, по новому проекту ощущалось, что демократы настроены уже не так категорично и готовы отступиться от многого[808]. Давление Советов, несомненно, ослабило волю Пишевари. К концу мая активность советских инструкторов в Иранском Азербайджане заметно поубавилась. Вице-консул Р. Россоу писал: «27 мая на заседании кабинета министров Пишевари сказал, что пора подчиниться центральному правительству, в противном случае США и другие страны воспользуются азербайджанским конфликтом в борьбе против нашего большого друга и союзника — России. Когда некоторые министры заявили, что с новой армией можно противостоять иранцам, Пишевари ответил, что если США и Британия вмешаются в войну, нашему союзнику будет нелегко, а это означает и наш конец»[809].

Тем не менее в первые дни июня в телеграмме на имя госсекретаря США, описывая политическое положение в Азербайджане, Россоу приходит к выводу, что контроль Советского Союза над этим регионом все еще силен. 5 июня он писал: «Вмешательство Советов в дела азербайджанского правительства и Демократической партии не ослабело. В настоящее время это вмешательство выражено в политическом руководстве на самом высоком уровне, инструктаже, в назначении на стратегически важные должности выходцев из Советского Азербайджана и контроле над политической безопасностью. Сотрудники госбезопасности в форме офицеров азербайджанской армии или гражданской одежде фланируют по улицам. Их можно опознать по сносному русскому языку и характерным северно-русским признакам. Но большинство среди них все же советские кавказцы. Все наблюдатели отмечают, что число железнодорожников, одетых в форму военного образца, выросло в три раза. Но причины этого неизвестны. В народе утвердилось мнение, что это советские агенты. Во всех рапортах, основанных на анализе официальных источников, указывается, что СССР ориентирует азербайджанское правительство на достижение соглашения с Тегераном. Азербайджанское правительство и Советский Союз в решении проблемы перешли к политике обороны. Совпадение по времени этих перемен с рапортами АДП и азербайджанского правительства, а также атакой азербайджанской прессы на США говорит о том, что это следствие жесткой линии США в Совете Безопасности и адекватной позиции мировой прессы. Здесь все уверены, что именно США ослабили азербайджанскую политику СССР, и поэтому растет озлобленность к США, поэтому в тебризской прессе царят антиамериканские настроения, пропагандируется благотворность деятельности Национального правительства и усиленно подчеркивается, что азербайджанская проблема — это «внутренний вопрос». Пропаганда избрала откровенно непримиримую линию поведения»[810].

Газета «Азербайджан», отражающая официальную позицию Национального правительства, начала широкую кампанию против США. В противовес политике бывшего президента Ф.Рузвельта действия вновь избранного Г. Трумэна жестко критиковались. Вести об антиамериканских публикациях дошли до Вашингтона. Журнал «Тайм» писал по этому поводу: «Народу азербайджанской провинции, под руководством Советов объявившей свою независимость от Ирана, на прошлой неделе рассказали, как должны одеваться свободные люди. Издающаяся в Тебризе газета «Азербайджан» высмеяла использование ношенной одежды, присылаемой из США. Это не было благотворительностью — товары скупили иранские купцы и отправили в Иран для продажи. Газета хвалила Ф. Рузвельта и его политику «ленд-лиза», а политику Трумэна ругала. В статье говорится: «Новая линия США направлена на монополизацию Америкой мировой торговли, заполучение американцами права продавать нам свое использованное платье возмутительно. Наш народ, завоевавший демократические свободы, должен не только отказаться от подобной одежды, но и рассматривать торговцев таким товаром в качестве тормоза развитию нашей промышленности. Все должны стараться использовать продукцию местного производства, чтобы наш народ остался в стороне от мирового экономического кризиса. Повторяем, азербайджанцы брезгуют и не будут надевать чужую использованную одежду»[811].