- Хмир, сиди здесь и не влезь никому под горячую руку. Сейчас я либо стану здесь своим и добьюсь нормального к себе отношения, либо добьют уже меня... - Недолго думая, что случится при неудаче, я схватил за шкирку не бог весть как затесавшегося в этом рассаднике головорезов барда и одной рукой приподнял над полом.

- Ну, что, салага, не похож ты на настоящего воина! Немедленно пой самую любимую песню всех охотников или, клянусь богами, вынесут тебя вперед ногами! - да я, блин, поэт, прижал стихоплета старушкой рифмой.

- Я... э... - "засмущался" перепуганный парень, ища глазами поддержку у завсегдатаев, и не безрезультатно, но они-то еще далеко, а я-то близко.

- Я слушаю! - на нас с угрозой и нетерпением смотрела уже половина заведения, кое-кто стал вставать...

- Охотники, - начал бард после секундной задержки, пытаясь прямо на весу бренчать себе в аккомпанемент на видавшей виды лютне, - самые крутые вояки в миирее...

- Нихрена это не моя любимая песня! - Я в самом зародыше прервал завывания перетрусившего барда и швырнул его обратно на лавку. - Но, черт возьми, она имеет все шансы таковой стать! Трактирщик! Сегодня удача была на нашей стороне, каждому кувшин вина, за мой счет! (А барду молока за вредность) - Фух (я мысленно стер со лба несуществующий пот), теперь я более или менее влился в данный коллектив, по крайней мере, на меня обратили хоть какое-то внимание (правда не везде хорошее), но каждый, кому выпало счастье выпить на халяву, больше не будет воротить нос, от моей скромной персоны. Рецепт экстремального вливания в коллектив для особо без башенных прост и стар как мир: сначала раскрыть рот на самого безобидного, вовремя помириться, пока за него никто не впрягся и не навешал люлей. А потом угостить примирительной выпивкой всех благодарных зрителей, у которых ты теперь ассоциируешься исключительно с приятными воспоминаниями о халявном вине и душевном человеке.

Короче, повезло, главное не пытайтесь повторить этот фокус дома...

В результате моего экспромта, распития спиртных напитков и пары продуктивных диалогов сразу четверо охотников любезно согласилось составить мне компанию с условием, что могут взяться за любой контракт, если он займет не более одного дня. Не думаю, что такой срок будет для меня критичен, так что я с радостью согласился. По факту мы стали кем-то вроде взаимовыгодных партнеров, я даю им работу, в то время, когда закончились контракты, они обеспечивают мою безопасность и, если повезет, наглядно покажут, чего стоит гильдия охотников в деле.

Судя по тому, что я услышал, эти бравые парни берутся вообще за любое дело, не зависимо от степени безысходности, ведь чем больше риск - тем больше плата. Что-то вроде третьей стражи (помимо дневной и тайной), свободная и независимая, организованная и действующая с одобрения и подачи самого императора в тяжелые для империи времена. Что сказать, идея прижилась, на дорогах, в городах и селах и вправду стало намного спокойнее, причем без малейших затрат со стороны казны на солдат и патрули, напротив в сокровищницу регулярно капал налог из каждой гильдии. Я начинаю задавать себе справедливый вопрос, а не старый ли добрый великий комбинатор протирает штаны на троне? Сначала своя валюта и барыши за ее обмен, потом частная стража, которая опять же, приносит ему доход, хитрозадый, блин, правитель.

Вас беспокоят разбойники? Из каменоломен сбежали каторжники - в гильдиях есть отличные следопыты. Объявился переступивший черту работорговец, с которым не рискнет связываться даже стража - (не тереби императора) решай свои проблемы сам, напряги систему, размести контракт и готовь золото, среди охотников обязательно найдутся отличные воины. Дворянин ради смеха забивает насмерть своих служанок, надругается над слугами, организует на чужих землях ограбления и убийства. Подтверди свои слова в ратуше перед любым городским магом (считай стукани тому же императору) и, кто знает, может во сне на губы убийцы попадет капля яда, пущенная по нити с потолочной балки ловким убийцей, или он в последний раз упадет с лошади на охоте, кто знает, кто знает. Император постарался на славу, разгребая дерьмо чужими руками.

Честно говоря, мне абсолютно плевать, чем развлекаются посторонние люди, кого убивают, кого продают, но окажись это мои крестьяне. Хм... Не люблю подобно некоторым решать такие проблемы руками наемников, причем за свои же деньги. Найду сам. Схвачу живыми, подвешу за ключицы мясницкими крюками, раскачаю и дам своимнизшим тренироваться в меткости, после чего с удовольствием вырву души. На долю секунды в моих глазах появилась тьма и жажда страха, страданий, мучений и криков врагов, желанием вкусить свежей крови, впитать мольбы приговоренных к смерти, а губы скривились в предвкушающей улыбке.

А в следующее мгновение уже ничего не напоминало о недавней вспышке недовольства, только наемники продолжали напряженно оглядываться, шестым чувством уловив промелькнувшую совсем рядом опасность, надежно спрятанную опасность. Я научился справлять со своим гневом, но желание залить кровью все вокруг просыпается каждый раз, когда я чувствую угрозу себе, своему дому или имуществу, особенно если это самое имущество люди. Мои новые подданные должны работать и процветать, быть счастливыми и приносить прибыль. Со мной они не должны и не будут ни в чем нуждаться, сомневаться или бояться, единственное, что от них требуется - это трудолюбие и подчинение.

- Может, сделаем привал? - Прервал мои неторопливые мысли один из сопровождающих.

- На карте в двух часах к востоку, есть небольшая деревня. - Подал голос Хмир, пытаясь казаться полезным в чем-то более престижном, нежели перетаскивание мертвецов и копание свежих могил.

- Ну-ка, дай сюда. - Наемник подъехал к моему слуге и грубо вырвал из рук кусок ценной бумаги. - Кретин (повернул карту на девяносто градусов), не на востоке, а на севере, не деревня, а селение. Любопытно, что за глупцы решили строить жилье так далеко от тракта, да еще у болот? Идиоты.

- Да хрен бы с ними, - махнул рукой второй, - провизию где-то брать и так и так придется, - потом поганенько заулыбался и хлопнул товарища по плечу, - зато пожрем и выпьем как нормальные свободные люди, выспимся в теплых кроватях, надеюсь, там найдутся красивые бабы. - И заржал уже в полный голос. Н-да. Заметка на будущее, когда ко мне в замок припрутся эти парни - поселить их в хлеву, подальше от слуг и поближе к свиньям. Ну, а на дома чужие, так уж и быть, будем смотреть сквозь пальцы, пока наемники мне нужны - пусть делают что хотят, в конце-то концов, это их мир и их порядки, какое мне, к чертям собачьим, дело? Никто не умрет и ладно. Да и селение встретило нас весьма радушно, готов поспорить, не каждого близкого родственника так встречают, аж сам староста с порога удостоил нас встречи и пригласил к столу.

Четыре его дочери (лет по восемнадцать-двадцать) расставляли припасенную для гостей дорогую медную посуду с простой, но вкусной на вид едой, не говоря уже о манящем запахе. Молодые ладные фигуры с пышной высокой грудью, словно сами просили о близости, тянулись, прогибали изящную спинку, опуская блюдо на середину стола, наклонялись за, словно бы случайно, упавшим на пол фартуком, бросали томные, полные вожделения взгляды... Черт! Мне было неприятно, когда наемники намекали о "деревенских удобствах", но ведь и я же не монах!

- Присаживайтесь, дорогие гости, вижу, вы прибыли издалека, что же заставило вас заглянуть в наши глухие места? - спросил староста.

- Сопровождаем его в вольные баронства, - кивнул в мою сторону старший из наемников, уже примериваясь, как бы половчее ухватить за филейную часть одну из порхающих между кухней и столом девушку.

- Да... Далеко вас забросило провидение, славные воины, но где же остальные ваши товарищи из отряда? - продолжал расспрашивать хозяин дома.

- А мы и есть весь наш славный отряд! - не смог сдержать радостную улыбку второй охотник, ухвативший миловидную брюнетку за талию и усадивший подле себя. Та вяло трепыхалась, краснела, но, кажется, была рада такому вниманию.